- Да! Понял!
- А теперь представься мне, "благородному корнету", как следует! Выполнять!
- Господын "благородный корнэт", скиф Манвэлов для учёбы прибыл!
Всех зачисленных на первый курс Николаевского кавалерийского училища отправили в баню, а затем в цейхгауз, где каптенармус выдал им бриджи, кители, сапоги....
Затем всех разбили по "взводам". Их было три, и они, согласно традициям Славной Школы имели свои исторические названия. Первый - именовался Лейб-взводом, второй - Лермонтовским, третий - " Малиной".
Головинский попал в Лермонтовский взвод.
На втором этаже мрачного здания Николаевского кавалерийского училища располагались спальные комнаты эскадрона. На третьем - находилась сотня, в которой учились выпускники казачьих кадетских корпусов.
Каждый взвод имел свою спальную комнату. Обстановка в ней была по-настоящему спартанской: койки в два ряда с высокими металлическими штырями для сабли и фуражки в изголовье каждой; в ногах - табурет, на который перед сном аккуратно складывалось обмундирование.
У одной стены, под углом в сорок пять градусов, была закреплена деревянная лестница.
25
Каждое утро, перед завтраком, юнкера должны были подняться по ней на руках до самого потолка, а затем спуститься.
Вдоль другой стены тянулся длинный ряд винтовок, составленных в козлы.
Туалетные комнаты не имели ни душа, ни ванных. Только жестяные тазы... Купать юнкеров водили раз в неделю в баню, расположенную в другом здании.
Каждому юнкеру первого курса назначили "дядьку", то есть "благородного корнета", который должен был лично наставлять "сугубого зверя" на путь истинный.
На восемь юнкеров полагался лакей для того, чтобы чистить парадную форму....
"Дядькой" Головинского стал Владимир Литтауэр - юноша среднего роста, брюнет, с тщательно ухоженными усиками и несколько оттопыренными ушами.
- "Скиф", тебе сколько лет? - был его первый вопрос, который он задал Владимиру.
- Восемнадцать, господин "благородный корнет"! - бодро ответил Головинский.
- А я думал, что лет пятнадцать, - хмыкнул "дядька", - выглядишь совсем мальчишкой.
Головинский смутился и покраснел.
- Ну разве это моя вина, что нос у меня курносый, да ещё и с веснушками. Щёки с вечным дурацким румянцем. - Подумал он.
- Молодой, скажи мне, скажи-ка ты мне, скажи ,- размышлял вслух Литтауэр, - как зовут мою девушку.
- Не знаю, господин "благородный корнет". - Растерялся Владимир.
- Это непростительно, "зверь"! - наигранно возмутился Литтвуэр. - Пятьдесят приседаний! Сейчас же!
- Слушаюсь, господин "благородный корнет"! - с улыбкой ответил Головинский. В душе у него всё "кипело".
Владимир делал приседания. Его "дядька" громко вслух считал:
- Пять, шесть, семь, восемь..
Подошёл "благородный корнет" Виктор Эмних, невысокий красивый юноша.
- Правильно ты своего "зверя" воспитываешь, Литтауэр! "Сугубцы" должны нас уважать! - похвалил он своего товарища.
Перед сном, в спальной комнате, цук становился ещё безжалостнее.
- "Скиф" Манвелов, - поинтересовался кто-то из юнкеров второго курса, - ответь мне какие подковы у коней Сумского гусарского полка?
Озадаченный вопросом Манвелов долго думал, а потом неуверенно произнёс:
26
- Думаю, что нэобыкновэнный.
- Что необыкновенный? - переспросил "благородный корнет".
- Подкова нэобыкновэнный, красывый... думаю. - Выдохнул Манвелов.
- Обыкновенные, самые обыкновенные подковы у коней Сумского гусарского полка! Сто приседаний, Манвелов! Выполняй!
- Слушаюсь, господин "благородный корнет"!
После этого случая Бориса Манвелова прозвали "Подковой".
В Николаевском кавалерийском училище преподавалось множество специальных дисциплин. Среди них артиллерия, топография, взрывное и сапёрное дело, тактика. Читались и общеобразовательные предметы: русский язык и литература, история, закон Божий, а также немецкий и французский языки.
- "Звери", слушайте нас, вам все эти математики и литературы ни во время службы, ни на поле боя не пригодятся! Не забивайте ими свои молодые головы! Учите только Устав внутренней службы в казармах и конюшнях, Устав гарнизонной службы. Зазубрите брошюры о субординации, о службе в действующей армии, об учениях, о тренировке лошадей! Да, запомните, что основным предметом для кавалериста является гиппология! - рекомендовали юнкерам первого курса "благородные корнеты".
"Зверей" цукали везде. Задавали много самых каверзных вопросов: какие цвета имеет парадный мундир Тринадцатого драгунского полка? Что такое кентер?
Но самым надоедливым был "Молодой, какое сегодня число?"
И молодой весь год должен был отвечать:
- Сегодня первое сентября, господин "благородный корнет"!
За неправильные ответы "зверям" полагались наказания: приседания, отжимания на руках от пола...
Головинский быстро сошёлся с Александром Бразоль, очень спокойным высоким юношей, обладавшим тонким чувством юмора. Как-то один из "благородных корнетов", известным любителем цука младшекурсников, задал Александру вопрос
- Молодой, ответь мне, что такое прогресс?
Бразоль на мгновение задумался, а потом выпалил:
- Прогресс есть константная экзубиция секулярных новаторов, тенденций, кульминоренции социальных и политических индивидумов, находящихся в спиралевидном историческом развитии.
27
У "благородного корнета" вытянулось лицо.
- Ну ты и титан! - с нескрываемым восторгом произнёс он.
Пятеро юнкеров первого курса, не выдержав цука, покинули училище. Остальные должны были принять присягу, которую назначили на 4 октября. Накануне этого торжественного дня, все юнкера первого курса были приглашены в курилку.
Они выстроились в две шеренги.
- "Звери", смирно! - громко отдал приказ команду Перепеловский. - Слушать внимательно приказ по курилке!
