- Я приду! С удовольствием приду! - совсем смутившись, пообещал Головинский.
С этой минуты Владимир постоянно думал о Марине:
- Совсем она не лупоглазенькая, а очень красивая девушка с выразительными большими тёмными глазами. Прямой носик. Губы правильные. Высокая шея... Дурак Лисовский! Мелет чепуху! Марина очень решительная девушка: меня вот так, бац, и пригласила в свой дом на обед!
В пятницу Головинский заступил дежурным по роте Его Величества. В этот день в классе произошёл скандал: преподаватель латыни Терентьев возмутился тем, что никто не подготовился к уроку.
- Нет Головинского и не с кем разговаривать! - в сердцах бросил он и подал письменную жалобу командиру роты.
"Швабра", особо не разбираясь, запретил всему классу выход в город в субботу и в воскресенье , а также назначил на эти дня строевые занятия на плацу.
Эта новость неприятно поразила Владимира.
- Я же слово дал, что приду в гости к Марине! Как мне теперь быть? Может быть попросить увольнение у командира роты лично для себя? Но тогда это будет подлостью
19
с моей стороны! Я же предам моих товарищей, если получу официальный выход в город, а они буду бить ноги на плацу!
В воскресенье Головинский, предупредив своих самых близких товарищей по классу, без разрешения покинул кадетский корпус.
Марина жила в пяти кварталах от дома Анастасии Михайловны. Владимир взял извозчика и по дороге заехал в цветочный магазин " Гертцнер и Компания". Здесь его встретили, как постоянного и очень уважаемого клиента.
- Добрый день, господин кадет! Чего сегодня желать изволите? - приказчик изобразил на своём лице радостную улыбку.
- Девушке хочу букет цветов подарить. - Объяснил Головинский.
- Могу предложить вам тюльпаны. Вчера их привезли из Амстердама. Смотрите какие цвета! Жасмин из Испании. Чувствуете какой необыкновенный аромат он имеет? Также осмелюсь вам предложить...
Вдруг Владимир увидел в больших деревянных кадках с водой высокие ветки белой пушистой сирени. Он подошёл к ним. От них исходил нежный весенний запах.
- Хочу эту сирень! - Головинский кивнул головой в сторону кадок.
- Прекрасная сирень! Персидская! Совсем свежая, доставлена сегодня рано утром. Вы, господин кадет, сделали прекрасный выбор! Сколько будете брать? Три ветки? Пять? Больше?
- Всю! - кратко пояснил Владимир.
- Как всю? Это же безумно дорого! - почти прошептал приказчик.
- Это не ваше дело! Упакуйте мне сирень, как следует!
Марина встретила Владимира в просторной прихожей.
- Добрый день, Вла - начала здороваться она и осеклась, увидев как следом за Головинским швейцар и извозчик заносили огромные охапки белой сирени.
- Это что? - прошептала она, показывая глазами на цветы.
- Добрый день, Марина! Это сирень. Персидская! Вам!- с гордостью объявил Владимир и поцеловал девушке руку.
- Мне?! Я её обожаю! Ой, какая прелесть! Какая прелесть! Спасибо! - в порыве чувств Марина обняла Головинского.
Появилась прислуга, и девушка принялась распоряжаться куда поставить сирень. Владимир тем временем подошёл к высокому зеркалу в резной дубовой оправе и принялся поправлять свой мундир. Вдруг открылась боковая дверь, и в прихожую вошёл... генерал-майор кавалерии. В парадном мундире шитом золотом, длинным рядом орденов и медалей.
От неожиданности Головинский даже вздрогнул, но затем, быстро взяв себя в руки,
20
повернулся к генералу, стал по стойке смирно и громким голосом стал представляться:
- Ваше превосходительство, Первого кадетского корпуса ка...
- Замолчи! - почти закричал на него генерал и испуганно приложил палец к губам, - мы с тобой здесь в гостях! Нет в этом доме ни генералов, ни кадетов. Меня зовут Дмитрий Дмитриевич!
- А меня - Владимир!
- Вот и познакомились! - генерал протянул Головинскому руку.
Сначала Марина представила Владимира своим родителям Александру Степановичу и
Елене Васильевне. Оказалось, что отец девушки в чине действительного статского советника служит по Министерству иностранных дел, где занимает высокую должность.
Затем Марина представила Головинского всем остальным многочисленным гостям.
- А я уже знаком с этим очень воспитанным молодым человеком! - пояснил Дмитрий Дмитриевич, снова пожимая ему руку. - Прости, Владимир, я не расслышал твою фамилию.
- Головинский. - Четко произнёс юноша.
- Ка-а-к? Как ты сказал? Головинский? - удивился почему-то Дмитрий Дмитоиевия.
- Так точ.. Да, Головинский. - Повторил Владимир.
- Неужели ты сын Юрия Владимировича Головинского? - воскликнул генерал.
- Да, сын.
- Боже мой! Боже мой! Господа! Господа, вы слышали? Вы слышали, что этот милый юноша является сыном моего полкового товарища Юрия Головинского, с кем я начал службу в Десятом гусарском полку!
Все замолчали, с интересом рассматривая Владимира.
Дмитрий Дмитриевич обнял Головинского, и похлопывая его своими большими ладонями по спине, повторял:
- Я так рад! Я так рад! Передавай поклон от меня твоему отцу! Я даже и не думал, что у Юрия уже такой большой сын!
Владимир был сразу же принят всеми гостями, а особенно родителями Марины. Елена Васильевна с умилением наблюдала, как он ухаживал за её дочерью.
День пролетел как один час...
- "Голова", плохие твои дела. - Грустно сообщил Головинскому Колганов, когда тот вечером вернулся в Корпус.
- Почему? - беспечно поинтересовался Владимир.
21
-"Швабра" к обеду появился и приказал всех построить. Тебя не было... Он жутко обозлился и пообещал устроить тебе показательное наказание.
- Наказание? Ну и пусть! Я выдержу! - спокойно ответил Владимир, вспоминая Марину и прекрасно проведённое время в доме Игнатьевых.
Серое хмурое утро. Сеялся мелкий противный дождь.
- Апрель на исходе, а весной и не пахнет. - Подумалось Владимиру на утреннем построении.
- Кадет Головинский, выйти из строя! - вдруг услышал он приказ директора Корпуса генерал-майора Григорьева.
В этот момент Владимир случайно увидел злорадное лицо "Швабры", и внутри у него похолодело в предчувствии чего-то недоброго.
Головинский стоял перед строем. Директор молчал. Над плацом нависла напряжённая тишина.
