План был хорош, я и сам, в бытность мою простым пилотом, часто именно так удирал от более крупных обидчиков, но его нынешний преследователь, был явно готов и к такому манёвру своей жертвы. Точно в тот момент, когда тело молодого, описав красивую дугу над поверхностью, было готово коснуться белой глади головой, вертикально вверх, разбрасывая во все стороны молочные брызги, выстрелил своей оскаленной пастью его противник. Он был гораздо крупнее и темнее, тело, несшее на себе следы множества схваток, вытянулось в струну, всаживая чёрные клыки в добычу.

На миг всё замерло – схвативший свою жертву преследователь, завис, и я физически ощутил, как его зубы, с неприятным хрустом, пробивают костяные пластинки молодого. Замерло всё – даже белые капельки неподвижно застыли вокруг нападавшего, получившего свой приз, а, в следующий миг, они оба рухнули вниз, подняв целый столб брызг.

Ещё через миг, добравшиеся, наконец-то сюда волны, стёрли с поверхности все следы происходившего.

– Крупные рыбы пожирают мелких, – пробормотал я известную фразу, так хорошо подходившую к увиденному.

– Закон природы, – качнул шлемом Жвалг и встал в полный рост: – Полетели домой что ли?

Я уж было хотел с ним согласиться, как вдруг заметил, как волны, набегавшие на песок практически под нами, вдруг выбросили на берег нечто похожее на сильно измятый цилиндр светлого древесного цвета.

– Смотри, Док, – я махнул рукой, привлекая его внимание к объекту, уже догадываясь, что именно вынесло к нам: – Тот, большой который, всего мелкого не сожрал. Вон его кусок выкинуло.

Подчиняясь воле волн на самой кромке прибоя, неспешно перекатывался с боку на бок остаток тела жертвы и, судя по тому, что один из его концов был как бы обрублен – это был хвост.

– Думаешь? – он перегнулся через камень приглядываясь, а затем – я и дёрнуться не успел, перескочил на другую сторону, направляясь к объекту.

– Стой! Сдурел?!

– Да всё путём, Сэм. Расслабься, – он останавливаясь прокричал он на ходу, спускаясь короткими прыжками по песчаному склону.

– Ты… – перемахнув через наш бруствер, я направился за ним, осознавая всю глупость содеянного – а ну как вылезет сейчас ещё один – мы же ему на один зуб!

– Док! Убью! Вот как вернёмся… – очередной прыжок вниз по склону оказался неудачным – нога, провалившись в песок по щиколотку увязла, и я, взмахнув руками, опрокинулся на спину, проделав остаток пути на пятой точке.

– Вернёмся – убью! Санитаром сделаю! – проворчал я, вставая и отряхивая скафандр от песка.

– Сделаете, сэр. Конечно, сэр. – вооружившись какой-то кривой палкой, не иначе как подобранной тут же – на песке валялось много разного хлама, Док, не рискуя приближаться к границе намокшего песка, подтягивал, точнее пытался подтянуть к себе хвост молодого, что, учитывая размеры куска, выглядело совсем уж бессмысленным и нелепым занятием.

Длинный, не менее двух, а то и трёх метров, цилиндр был мне примерно по пояс, отчего все его старания были обречены на провал – для этой туши требовался, наверное, складской кар с вилами и человек пять грузчиков для погрузочных работ.

– Да брось ты его, – подойдя к товарищу я встал рядом, не желая ему мешать: – Зачем тебе этот хлам? Мы же его не дотащим?

– Образец же взять надо, – подстраиваясь под ритм волн он пытался раскачать мятый цилиндр так, что б его повернуло к нам обгрызенным концом.

– Пошли на катер, Док, – потянул я его за плечо: – Вернёмся, расскажем нашим – может Дед лебёдку какую придумает. Док! – видя, что он не реагирует на мои слова я дёрнул его сильнее: – Да брось ты это!

– Десять минут, Сэм, – не поворачиваясь он стряхнул мою руку с плеча: – Дай мне десять минут – я уже понял, как его развернуть, у меня, – последние слова он произнёс с натугой, во всю ворочая подсунутой под тело палкой: – У меня уже получается!

– Как скажешь, – поняв, что спорить бесполезно, я отошёл в сторонку и принялся бесцельно бродить по пляжу, пиная попадавшиеся на пути кучки водорослей. От моих ударов высохшие тонкие стебельки лопались, рассыпаясь в невесомую пыль.

– Из праха мы пришли, в прах и вернёмся, – пробормотал я себе под нос, искоса поглядывая на продолжавшего свою борьбу Дока. Труп, пока, однозначно выигрывал, не желая поворачиваться к морю задом, а к моему спутнику – передом.

Покачав головой – это было надолго, я уселся на песок и принялся подкидывать на ладони мелкие камушки, собранные тут же. Камни как камни – белые, серые, некоторые – с полосками каких-то вкраплений – если бы не вакуум, окружавший меня и белые волны с шапками отсвечивающей металлом пены – так вполне привычный пейзаж. Море… Оно и в другой реальности море.

Примерившись, я уже было хотел закинуть камушек в море, но, в последний момент, остановился – кто его знает, что там, в глубине? Получит по башке – обидится. Ну его…

Порадовавшись своей предусмотрительности, я огляделся и, выбрав в качестве мишени, крупную кучу водорослей, запустил его туда, готовясь насладиться рассыпавшимися в прах растениями.

Камень угодил точно в середину кучи, но не пробил её, как я ожидал – он, едва коснувшись коричневых переплетений отскочил в сторону и запрыгал по песку.

Подойдя к непонятной куче, я сделал то, что бы сделал любой другой на моём месте – пнул её ногой. Удар получился хорошим – от сильного сотрясения, водоросли, покрывавшие что-то внутри, рассыпались в пыль, открывая моему взору более крепкую основу.

– Чего это у тебя? – послышался голос Дока. Он стоял рядом, устало опираясь на свою палку.

– Ааа?

– Да ну его, – он досадливо мотнул головой: – В море унесло. Зараза!

Посмотрев ему за спину, я увидел, как хвост молодого качается на волнах в нескольких метрах от берега и понимающе кивнул – бывает, мол.

– Смотри, – присев на корточки я потянул на себя, вытаскивая из песчаного плена кусок шкуры, покрытый слоем плотно прилегавших друг к другу чешуек – именно тех, таких же, что достались мне в наследство от Жерга: – Помоги, ну-ка, давай вместе.

Совместными усилиями мы вытащили на поверхность довольно большой кусок – метра три на пять примерно. Пляж не успел глубоко его похоронить и извлечь его особых сил не потребовало.

Покопавшись носком в обнажившемся слое песка, я выворотил на свет обломки каких-то тонких и пустотелых, отливавших синим, костей, ещё один обрывок – совсем небольшой, метр на метр примерно и небольшой, вытянутый узким треугольником, зуб. Небольшим он был по местным меркам – приложив его к руке я хмыкнул – уперев тупой конец в сгиб локтя, я, с трудом дотягивался кончиками пальцев до его вершины.

– Знаешь, Док, – представив пасть полную таких кинжалов, да что кинжалов – мечей, я невольно поёжился: – А пошли как отсюда, а? Не дай Бог сюда полезут. Сожрут же моментом.

– И не подавятся, – подтвердил он, оценив, с медицинской точки зрения, габариты пасти: – Но, ты не дрейфь – не полезут.

Он стоял около такой же кучки, что и первая, вытаскивая из песка ещё один фрагмент шкуры: – Смотри, Сэм, – Жвалг несколько раз ткнул рукой в крупные скопления высохших водорослей: – Тут явно что-то произошло. Или обмелело быстро и эти, – он встряхнул своим куском: – Не убрались на глубину, или они массово на берег выбросились – как киты или дельфины. У нас.

Следующий час мы занимались тем, что выкапывали из песка всё новые и новые останки.

Свои усилия, для повышения эффективности труда, мы решили разделить. Док – вытаскивал из песка куски шкур и, проведя их быструю экспертизу, складывал добычу в две кучки. В первую он складывал оправдавшие его доверие образцы, а во вторую шло все, что вызывало у него хоть какие-то вопросы. Уточнять критерии оценки я не рискнул, да и некогда было. Мне – некогда. Его план работ определил меня в носильщики – вот я и мотался как проклятый между полосой пляжа и стенкой цирка, вываливая за её границу высочайше одобренные экземпляры. Между кучами шкур громоздился, выросший уже почти мне по пояс, холмик костей и зубов, которые Жвалг тоже хотел прихватить с собой домой, мотивируя это своим долгом перед Наукой. Да-да, именно так – с Большой буквы – я только покачал головой, когда он разродился своей речью о долге и всём таким прочем.