После того как они обернулись, то увидели перед собой свою знакомую. Мальвина имела хорошие дружеские отношения с обоими, а с Тао была близка как никто другой в их группе крохотных созданий. Она хотя бы понимала часть из того, что он рассказывает, в то время как его приятель-танцор просто подбадривал маленького новатора, а другие даже не желали слушать.

Сам Геркулес был только за, если бы его друзьями стали чем-то большим, чем дружеская пара. Мальвина была самой младшей из всех особой женского пола в группе и была ещё никем не тронутой, к тому же выделялась спокойным и весёлым характером одновременно. Однако, формирование таких отношений было бы диковинкой для того окружения где они обитали: почти каждое решение принималось через вождя.

- Никак нет, - ответил атлет, - хотя мне самому пора, ты уж извини.

После этих слов он спрыгнул с камня, повернулся лицом к товарищу и дал тому знак кивком головой, чтобы тот действовал и в этот раз не оплошал, затем просто развернулся и глядя с улыбкой Мальвине глаза в глаза, прошёл мимо неё.

- Мальвина, ты... ты, - у паренька не было никаких слов от неожиданности.

- Я... Знаешь, не хотел бы ты помириться хотя бы с Янусом сейчас? Твои поступки могут плохо закончиться для тебя же, - предупредила она.

- Они по-прежнему не понимают, что я стараюсь ради того, чтобы им было хорошо?

- Если честно, то уже я сама засомневалась в твоих действиях: ты не выполнил волю хозяев. Мы ведь долго разучивали тот танцевальный ритуал.

- Не пошёл скорее я потому, что сам же обиделся. Меня даже Ягуар позавчера не поддержал в споре.

Девушка покачала головой, но затем поднялась к тому камню, где сидел её друг, наклонилась и провела левой рукой по волосам.

- Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, послушай меня. В будущем от тебя могут уйти и Геркулес и..., - Мальвине было больно говорить это, поэтому она сделала небольшую пазу, - даже я, - последняя часть фразы была произнесена с резкостью.

После такого заявления гномиха удалилась прочь, даже не попрощавшись. Тао же был расстроен таким поступком, однако решил сохранить его в своей придуманной клинописной форме.

Близилось уже десять часов вечера. Сверчки уже вовсю стрекотали, придавая живой сумеречной картине своеобразный дух. Все сотрудники разошлись по трейлерам, остались на своих местах лишь охранники и сам господин Жабковский, который со времён разговора с бывшим учеником так и не встал из-за стола и о чём-то мечтал, поглядывая то и дело в сторону шатра с вольером.

Наконец он встал и отправился к своей долгожданной цели. Около входа академик встретил охранника-новичка, с кем ещё не завязал приятельских отношений, но сам начал разговор довольно нагло:

- Как звать тебя? Не надоело ли сидеть на этом стуле?

- Савелий Александрович? Вам что-нибудь нужно? - удивился тот такому повороту событий, - Да, я Жора.

- Посмотри, Жора, какая хорошая погодка, какая полная луна, прогуляйся иди, а я подменю тебя.

- Но у меня приказ, я не должен, как же так! - сторож был в недоумении, хотя был мало знаком с характером местного главаря.

- Я думаю, ты догадываешься о том, кто я и чем распоряжаюсь. Хочешь посетить торжество в Москве - не мешай мне. Поверь, друг, так будет хорошо и тебе и мне.

- Слушаюсь, - согласился охранник ушёл с глаз долой.

Наконец, довольно странноватая мечта фантазёра сбылась, и он очутился один на один со своей целью. Камушкина рядом не было и можно было самому "внести свой научный вклад в развитие проекта". Достав из кармана маленькие крепёжные линзы, напоминающие современные видеокамеры для любителей и разместив их на металлических балках, Жабковский вздохнул с облегчением.

Затем он направился и к самому вольеру, осматривая каждый уголок, при этом, не желая будить своих "питомцев". Луна светила ярко - дорожка света шла прямо от входа в шатёр к стеклянным барьерам.

Тао был единственным из гномиков, кто не в это время сегодняшней ночи. Заметив что-то необычное, он подошёл к заграждению и чётко видел силуэт вроде бы и известного, но лично не знакомого гостя. Однако как только этот "бог" двинулся в его сторону, то маленький человечек отскочил назад и притворился спящим.

Но даже когда странный посетитель ушёл, то в голове осталось множество вопросов: "Почему он вдруг явился сегодня, в такую ночь? Может быть это знак? Как изменится наша жизнь за стеклом после этого?"

Прошло около двух с половиной месяцев. Команда, состоящая из генных инженеров и их созданий, успела побывать ещё в дюжине городов России, выбранных жеребьёвкой, включая Санкт-Петербург. Вот уже подошла очередь для презентации в столице.

Женя с каждым представлением всё увереннее толкал речь и стал чаще улыбаться журналистам. Тао нашёл общий язык с остальными маленькими человечками, включая даже самого Януса, но в тайне ещё надеялся усовершенствовать своё "изобретение".

Однако поведение Жабковского вызывало подозрение. В последнее время он пристрастился к алкоголю и стал реже общаться с коллегами, а во время двух последних выступлений в Петрозаводске и Санкт-Петербурге вообще не появлялся на публике. Он оставался важным человеком для всей этой акции и мало кто осмеливался ему перечить, к тому же работе остальных и не мешал.

Презентаций в Москве было две: первая в одном из главных театров города, а вторая - в доме науки. На дворе уже стояла дождливая осень - выступления на открытом воздухе решили не проводить. После последних ответов журналистам, Камушкин со вздохом решил подытожить результаты всех мероприятий за последние три месяца.

Своими соображениями он хотел поделиться со своим учителем, который не выходил день из своего офиса.

Состояние академика нельзя было назвать расслабленным: включенный всю ночь ноутбук показывал записи поведения тех маленьких созданий. Особенно сердце начинало биться сильнее каждый раз, когда в фокус попадал Тао и что-то чертил на земле или песке. Поначалу Жабковский не придавал значения этим безобидным выходкам, затем начал присматривать за этим необычным гномиком всё внимательнее, а после вообще начал делать записи и составлять характеристики.

Во время вчерашнего просмотра, видя вместе разговаривающих Мальвину с приятелем, в голове пронеслись самые страшные догадки и размышления: "Они снова вместе, он ей что-то рассказывает. Какие же они счастливые! И они хотят осознанно сблизиться; вижу, как самец не хочет спешить к самочке, но и не прогоняет. Эх, интересно! Развиваетесь вы быстро ребятки."

Сегодня же учёный прослушивал лишь разговоры прошедшей ночи между человечками - даже официальные выступления и репетиции были неинтересны. Не найдя для себя ничего интересного на этот раз, тот просто выключил ноутбук и прилёг на диван, что располагался на противоположной стороне кабинета. Из-за сильной головной боли не хотелось видеть ни гостей, ни друзей, даже размышлять и переживать было больно.

Тао в этот вечер все хвалили: наконец он показал во время "ритуала" себя во всей красе.

- Ты растёшь в моих глазах! - похвалил его Янус, - Может быть тоже в будущем будешь играть ту роль, какую играю я или Ягуар.

- Благодарю, но меня и нынешнее положение устраивает, - ответил просветитель.

- Это твоё решение. Но думаю, ты сможешь быть и жрецом. Твоя ритуальная речь, которую создатель тебе велел произнести и назвал стихом, произвела на него громадное впечатление, та и не только на него.

- Я бы сейчас хотел удалиться ненадолго, - и жестом подозвал к себе Геркулеса и Мальвину.

В данный момент этому маленькому дарованию хотелось поделиться мыслями о происходящем. Видят все, но выводы делают лишь единицы. И когда тройка уединилась вдалеке от остальных, Тао начал разговор:

- Я.. я очень боюсь, что не поймут меня, но вы меня можете выслушать.

- Что ты желаешь нам поведать? Ты же знаешь моё отношение к тебе, рассказывай, - заинтересовалась Мальвина.