- Пойдем со мной, - прошептал он, поднимая ее со стула. Она взяла его аз руку и пошла за ним к дивану.

- Что ты делаешь? – спросила Белла, когда Эдвард наклонился над ней и потянулся, чтобы достать что-то из-под дивана.

- Шшш, - просто проговорил он, взяв в ладони ее левую ногу. Он надавил большими пальцами на стопу, а затем переместился ближе к пальцам. Белла, приоткрыв рот, наблюдала за ним, растворяясь в его прикосновениях. Он проделал то же самое с правой ногой прежде чем встать на колени лицом к лицу с ней.

- Разденься. Для меня.

- Что? – спросила она, широко распахнув глаза. – Сегодня среда, Эдвард.

- Просто сделай это, - попросил она, глядя ей прямо в глаза. Она кивнула и начала снимать свою одежду, пока не осталась перед ним полностью обнаженная.

В комнате было достаточно света от свечей, чтобы Эдвард мог разглядеть каждый синяк и шрам, который появился на ее теле по его вине.

- Белла, - позвал он, протянув руку, чтобы коснуться ее ноги. Наклонившись, Эдвард поцеловал розовый шрам на ее правом колене. – Когда нам было шесть, я заставил тебя кататься со мной с горки. Ты упала и так сильно ободрала колено, что едва могла ходить, - он наклонился и снова прижался губами к шраму.

- Прости меня.

- Эдвард, - вздохнула Белла.

- Шшш, Белла. Не говори ничего.

На этот раз он взял ее левую ногу, и провел губами до лодыжки.

- Когда нам было тринадцать, я заставил тебя повторить мой прыжок на батуте. Ты упала и подвернула лодыжку…прости меня.

Белла смотрела, как он покрывает поцелуями каждый синяк и шрам, и к тому времени, как он дошел до плеч, в глазах у нее стояли слезы.

- Пять дней назад я едва не содрал кожу с твоей спины…прости меня, мне так жаль, - извинялся он, целуя ее плечи.

Его губы не оставили без внимания ни единый шрам, а когда он прикоснулся к ее запястьям, слезы градом покатились из глаз Беллы.

Он нежно обхватил ее запястье и поцеловал шрам, который она получила в тот день, когда они прыгали с обрыва.

- Когда нам было восемнадцать, я попросил тебя спрыгнуть с обрыва. Я чуть не потерял тебя в тот день, - начал Эдвард дрожащим голосом. – Мне так жаль, так жаль. Я буду до конца своих дней просить у тебя прощение за это. Я едва не потерял тебя, Белла. Я не знаю, как бы я жил без тебя, что бы я делал…это бы убило меня, - он еще раз прижался губами к шраму и чуть затянул поцелуй, прежде чем отпустить ее.

- Прости меня.

- О Эдвард, - выдохнула Белла и бросилась в его объятия. Он легко поймал ее и прижал к себе. Когда Белла поцеловала его в шею, он почувствовал ее слезы.

- Я прощаю тебя, - прошептала она. Именно это он и хотел услышать, а не «Эдвард, ты не должен извиняться» или «Эдвард, это было глупо». Он услышал то, что хотел.

- Это было прекрасно, - заметила она, потянувшись за свитером, но Эдвард отодвинул его.

- Это еще не все!

Белла откинулась на спинку дивана и хотела было уже что-то сказать, но Эдвард остановил ее, приложив палец к ее губам.

- Я вытащил букву S, и она обозначает несколько слов (several things). Только что я просил у тебя прощения (sorry), а сейчас будут тишина (silence), чувства (senses) и обольщение (seduction).

Он достал повязку на глаза и протянул ее Белле.

- Одень ее, - мягко велел он, и как только повязка оказалась у нее на глазах, он достал перышко.

- Слушай только меня, Белла, прошептал он ей на ухо и поднес перо к ее лицу, остановившись в нескольких миллиметрах от губ.

Она кивнула, и перышко прошлось по ее губам, отчего Белла захихикала.

- Тише, Белла, - велел он, взяв клубнику в белом шоколаде. Он подержал ее над свечей, чтобы шоколад стал более мягким, и провел ягодой по губам Беллы. Инстинктивно она облизала сладкий шоколад, а затем Эдвард прошелся шероховатой стороной клубники по ее губам.

- Открой рот, Белла, - попросил он, и она подчинилась. Очень медленно он поместил сладкий плод между ее зубов, Белла надкусила ягоду, и сладкий сок потек по ее подбородку. Когда Эдвард наклонился и слизал его, Белла задрожала. Эдвард не смог сдержать самодовольной ухмылки. Ей уже начинало нравиться все это. Ее ноги были плотно сжаты и каждые несколько секунд подрагивали. Он чуть не застонал, подумав о том, какая она, должно быть, влажная для него.

Он позволил ей доесть клубничку, и повторил весь процесс снова, на этот раз использовав ягоду, покрытую темным шоколадом.

А между тем бедра Беллы продолжали яростно тереться друг о друга.

- Белла, - произнес Эдвард, - ляг на диван.

Эдвард помог ей лечь, проверил, не сползла ли с глаз повязка, и провел перышком от шеи Беллы вниз, к ее пупку. Несколько раз обведя его, он проделал обратный путь к ее шее.

Отложив перо, Эдвард поцеловал ее в шею и проделал тот же путь, что ранее и перышко, ведомое его рукой, заставив Беллу выгибаться навстречу его рту.

Отстранившись, Эдвард снова взял перо и провел им по ее грудям, дразня соски.

И когда его губы снова проделали тот же путь, Белла начал стонать и извиваться под ним.

Эдвард снова отступил и, сделав шаг назад, провел пером от ее бедра прямо к ее ноющему центру. Белла вздрогнула и прерывисто задышала, имя Эдварда постоянно срывалось с ее губ.

- Эдвард, - вздохнула она, когда он проделал тот же путь губами. Языком он скользнул по ее щелочке, обвел клитор, и Белла едва не спрыгнула с кровати от остроты ощущений.

- Ты нужен мне, Эдвард, - сказала она, срывая с глаз повязку.

- Белла, - все, что смог выговорить он, прежде чем поднять ее и понести ее в ее спальню. Он аккуратно положил ее на кровать и стал смотреть на нее. Он хотел, чтобы все было медленно, хотя ему до смерти хотелось оказаться внутри нее.

Он покрыл поцелуями ее шею, и желание поцеловать ее пухлые губки настолько переполнило его, что ему пришлось буквально отпрыгнуть от Беллы.

Эдвард смотрел в ее глаза, что-то шепча, а потом скользнул в нее. Медленно двигаясь в ней, он растворялся в ощущениях мягкости и теплоты ее тела, сжимающегося вокруг его плоти. Белла обхватила ногами ее талию, приподнимая бедра навстречу его мягким толчкам.

Прошло совсем немного времени, и Эдвард почувствовал, как знакомое покалывание поднимается вверх по ногам, и он ускорил свои движения, а рукой скользнул к ее клитору. Он хотел, чтобы они кончили вместе. Большим пальце он потер комочек нервов, и ее глаза расширились, а рот приоткрылся, отчаянно хватая воздух. Как только Эдвард почувствовал, что его оргазм захватывает его, Белла выгнулась в его объятиях и с громким криков нашла свой оргазм.

Он вышел из нее и лег рядом. Белла быстро улыбнулась ему и тут же провалилась в сон.

Эдвард наблюдал за тем, как поднимается и опускается ее грудь. Он был полностью поглощен ею, и в это мгновение в его голове родилась мысль.

Может быть, Элис и права.

***

Глава 17

Изумление.

Вот лучшее слово для того, чтобы описать чувства Беллы в четверг утром, когда она наблюдала за спящим рядом с ней Эдвардом. Его чуть надутые губы растянулись в полуулыбке, как и всегда во сне, а его руки крепко прижимали ее к его телу. Ощущая его руки на себе, она испытывала приятную тяжесть и не могла отказать себе в удовольствии ласкать пальцами его мягкую кожу.

Ее глаза почему-то отказывались отрываться от его розовых губ, и всепоглощающее желание просто наклониться и поцеловать его поразило Беллу. После вчерашнего она уже и не знала, что думать о своем лучшем друге. Действия Эдварда внушали ей трепет. Нельзя было бы без слез и боли в сердце взглянуть на то, что он сделал для нее, но участвовать в этом…быть человеком, у которого он просил прощения…Даже сейчас, вспоминая это, Белле хотелось плакать. Она никогда не забудет те мгновения, хотя стоит признаться, что в последнее время она только об Эдварде и могла думать.

В последнее время в ее мозгу вспыхивали картинки того, как она целует Эдварда. Во время общего совещания в понедельник, когда они обсуждали новый роман, готовящийся к издательству, она нечаянно назвала главного героя Эдвардом. К счастью для нее, этой оговорки по Фрейду больше никто не заметил, но сама она очень удивилась. Это было неожиданно, но, если честно, она знала, почему это произошло. Все из-за их маленькой игры, которая уже начала влиять на их жизнь.