«Хорошенькое гостеприимство, – сказал я, – так встречать человека, который промчался сквозь бесчисленное множество лет, чтобы увидеть вас».

Вскоре я подумал, что мокнуть дальше было бы совсем глупо. Я встал и осмотрелся. Колоссальная фигура, высеченная, видимо, из какого-то белого камня, смутно высилась над рододендронами, проступая сквозь завесу града. Все остальное в этом мире было недоступно зрению.

Трудно передать мои ощущения. По мере того как колонны града истончались, белая фигура становилась все более отчетливой. Она была очень велика – высокая серебристая береза достигала только до ее плеча. Фигура была высечена из белого мрамора и походила на сфинкса, только крылья не были прижаты к бокам, а простирались в воздухе, словно изваяние парило над землей. Пьедестал показался мне сделанным из бронзы и был покрыт толстым слоем зеленоватой патины. Случайно оказалось так, что лицо изваяния было обращено прямо ко мне; незрячие глаза, казалось, следили за мной, а на губах его лежала слабая тень улыбки. Фигура была сильно потрепана непогодой, и от этого создавалось неприятное впечатление какой-то кожной болезни. Я стоял и некоторое время глядел на нее – может быть, полминуты, а может, и полчаса. Казалось, она то приближалась, то отступала, смотря по тому, гуще или реже падали градины. Наконец я оторвал от нее взгляд и увидел, что плотная завеса града протерлась до кисеи. Небо светлело, обещая скорое появление солнца.

Я снова взглянул на парящую белую фигуру и вдруг понял все безрассудство своего путешествия. Что я увижу, когда туманная завеса окончательно рассеется? С людьми за это время могло произойти все, что угодно. Что, если жестокость стала нормой поведения? Что, если раса совершенно утратила человечность и превратилась во что-то нечеловеческое, неприятное и всесокрушающее? Вдруг я увижу какое-нибудь дикое животное, в силу своего человекоподобия еще более ужасное и отвратительное, чем доисторические твари, – мерзкое создание, которое следовало бы тотчас же уничтожить?

Я уже видел другие обширные сооружения – огромные дома с затейливыми перилами и высокими колоннами, проступавшие на лесистом склоне. Холм словно бы смутно надвигался на меня сквозь утихающую грозу. Панический страх вдруг овладел мною. Как безумный, я бросился к Машине Времени и напряг все силы, чтобы поставить ее в нужное положение. Тем временем столбы солнечного света пробили грозовые тучи. Серая завеса ушла в сторону и истаяла, как развевающиеся одежды привидения. Надо мной в густой синеве летнего неба последние лоскутья бурой тучи канули в небытие. Ясно и отчетливо показались огромные здания, блестевшие после обмывшей их грозы и подчеркнутые белыми линиями нерастаявшего града, скопившегося у подножий. Я чувствовал себя совершенно обнаженным в этом странном мире. Вероятно, то же самое ощущает птица в ясном небе, понимающая, что где-то вверху парит ястреб и вот-вот на нее бросится. Мой страх граничил с безумием. Я сделал передышку, стиснул зубы, снова уперся ногами и ухватился за машину. Она поддалась моим отчаянным усилиям и наконец перевернулась, сильно ударив меня по подбородку. Одной рукой держась за седло, другой – за рычаг, я стоял, тяжело дыша, готовый снова взобраться на нее.

Однако, как только появилась возможность отступления, ко мне опять вернулось мужество. С любопытством, к которому примешивалось все меньше страха, я взглянул на этот мир отдаленного будущего. В круглом отверстии, проделанном высоко вверху в стене ближайшего дома, я увидел несколько фигур в красивых свободных одеяниях. Они уже увидели меня: их лица были обращены в мою сторону.

Затем я услышал приближающиеся голоса. Из-за кустов по сторонам белого сфинкса показались головы и плечи бегущих людей. Один из них выскочил на тропинку, ведущую к лужайке, где я стоял рядом со своей Машиной. Это было маленькое создание – не более четырех футов ростом – в пурпурной тунике, перехваченной у талии кожаным ремнем. На ногах у него были не то сандалии, не то котурны – я не мог толком различить, что именно. Ноги до колен обнажены, голова не покрыта. Обратив на это внимание, я впервые почувствовал, какой теплый был там воздух.

Подбежавший человек поразил меня – это было удивительно прекрасное, грациозное, но чрезвычайно хрупкое существо. Его раскрасневшееся лицо напомнило мне лица больных туберкулезом – на нем была печать той особой чахоточной красоты, о которой нам так часто приходится слышать. При виде его я вдруг снова обрел уверенность в себе. И отдернул руки от машины.

Через мгновение мы уже стояли друг против друга – я и это хрупкое создание из далекого будущего. Человек подошел очень близко и рассмеялся прямо мне в лицо. Это полное отсутствие какого бы то ни было страха чрезвычайно поразило меня. Он повернулся к двум другим, которые подошли следом, и заговорил с ними на странном, очень нежном и певучем языке.

Подходили все новые люди, и скоро вокруг меня образовалась небольшая группа из восьми или десяти этих утонченных созданий. Один из них обратился ко мне с каким-то вопросом. Не знаю почему, но мне пришло вдруг в голову, что мой голос должен показаться им слишком резким и басовитым. Поэтому я только покачал головой, потом показал на свои уши и снова затряс головой. Человек сделал шаг вперед, остановился в нерешительности, а затем дотронулся до моей руки. Я почувствовал еще несколько таких же мягких прикосновений – словно нежные маленькие щупальца легли на мои плечи и спину. Эти люди хотели убедиться, что я действительно существую. В их движениях не было решительно ничего внушающего опасение. Наоборот, в этом милом маленьком народце было что-то вызывающее доверие – какая-то грациозная мягкость, какая-то детская непринужденность. К тому же они были такие хрупкие, что я мог бы в случае нужды легко разбросать их, как кегли, – целую дюжину одним движением. Однако, заметив, что маленькие розовые ручки принялись ощупывать Машину Времени, я сделал предостерегающий жест. К счастью, я вовремя вспомнил об опасности, которая к этому моменту совершенно вылетела из памяти. Пока не стало слишком поздно, я нагнулся над рамой машины, вывинтил рычажки, приводящие ее в движение, и положил их в карман. Затем снова повернулся к этим людям, раздумывая, как бы мне с ними объясниться.

Пристально разглядывая их черты, я отметил новые особенности этих изящных фигурок, напоминавших дрезденские фарфоровые статуэтки. Их одинаково курчавые волосы были коротко подрезаны над шеей и висками, на лицах ни малейшего признака растительности, уши удивительно маленькие. Рот крошечный, губы довольно тонкие, ярко-красного цвета, подбородок остроконечный. Глаза большие и кроткие, однако – это может показаться эгоизмом с моей стороны – уже тогда я отметил, что в них недоставало той заинтересованности, какой я вправе был ожидать.

Поскольку они больше не делали попыток объясниться со мной – просто стояли вокруг, улыбались и переговаривались друг с другом нежными, воркующими голосами, – я начал разговор первым. Показал на Машину Времени, потом на самого себя. Затем, поразмыслив немного, как лучше выразить понятие времени, указал на солнце. Тотчас же одна необычайно изящная фигурка в клетчатом пурпурно-белом одеянии повторила мой жест и, несказанно поразив меня, искусно сымитировала раскат грома.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.