- Видать, местами так и было, - рассмеялся Возчик.

- А остальное деревья держат, - добавил Гальта.

- АААПЧХИ! - раздалось от Церна.

Вслед за этим крыша громко треснула, и на пол упала сухая ветка. Рамона охнула, братья переглянулась.

- Насчёт деревьев я бы не был так уверен, - подытожил Лайонел.

Церн густо покраснел и сразу же скрылся на крыше. В течение следующей недели вся ремонтная бригада занималась только ею, за исключением Гальты Смита, приводившего в порядок оконные рамы, и девушек, занимавшихся уборкой. Казавшийся безнадёжной рухлядью дом на глазах стал преображаться, принимая очертания солидного особняка.

- Ох, и надоело мне это всё! - внезапно воскликнул Кровельщик, неспешно забивая гвоздь.

- Не трави душу, - простонал Возчик, - если бы Ткач не затянул свои частушки, а ты не запутался в ремне его гармошки, ничего бы не было.

- Молчал бы! - огрызнулся Ткач. - Во-первых, у меня не гармошка, а аккордеон. Во-вторых, ты б хоть подумал, кого на сцену зовёшь. Так нет же - "золотой состав хочу" да "танцора нормального хочу"! Вот и дотанцевались...

- Ох, как мне всё надоело, - снова взвыл Кровельщик.

- Да не ной ты! - оторвался от оконных рам Гальта Смит. - Хочешь, я тебе руку сломаю? Больничный гарантирован.

- Себе сломай, - бросил Кровельщик.

- Нет, а серьёзно, - обернулся Возчик, - пара травм - и мы свободны.

Хитрая улыбка расплылась по его лицу, чёрные глаза загорелись.

- Ткач, ну-ка двинь мне в глаз.

- Ты серьёзно? - выпрямился Ткач. - В прошлый раз на гулянке я тебе двинул, так ты потом меня чуть не прибил, на дерево от тебя залезать пришлось.

- Ну и дубина же ты! - разозлился Скот. - В тот раз ты мне двинул, потому что по пьяной лавочке хотел у меня парадные сапоги отобрать, вот и пришлось от тебя отмахиваться. А здесь-то для дела надо. Бей давай, тебе говорят!

Ткач, рослый сильный детина, размахнулся и от всей души ударил худрука ансамбля кулаком в левый глаз. Тот проявил задатки заправского мазохиста: с воплями "Ох, хорошо!" и "Знатный синяк будет!" принялся кататься по траве. Братья Смит и остальные танцоры не отставали: половина из них прыгнула ласточкой с крыши и теперь дружно завывала, вторая половина уронила на себя оконные рамы, кирпичи из дымохода или штабель досок и лишь уныло кряхтела. В конце концов Скот Возчик оглядел придирчивым взглядом здорового глаза получившуюся команду инвалидов и заявил:

- Отлично! Пошли покажемся.

Постанывая на ходу, хромающая бригада отправилась к Катрин, которая приладила себе гамак меж двух деревьев неподалёку. По пути они старались создавать максимально возможный шум, посему ничуть не удивились, когда обнаружили юную ведьму на середине пути.

- Привет, ребята, - взмахнула она рукой.

- Ох, Катрин, привет, - завыл Возчик, показывая на лиловый заплывший глаз. - Смотри, что со мной приключилось.

- Не слушай этого симулянта, - проковылял вперёд Кровельщик, - сам специально на доску напоролся, а теперь жалуется. Я вот вообще с крыши упал.

- Как же, упал он! - укоризненно заявил Гальта Смит. - Полчаса высматривал, откуда легче упасть, а сверзился с таким стуком, что я оконную раму на себя опрокинул.

- Ага, на себя, - обиженно прогудел Церн. - На себя любой дурак опрокинет, а на меня-то зачем? Я теперь с такими синяками да шишками неделю работать не смогу, а ещё руку вывихнул. Брат, называется.

- Так, всем тихо! - объявила Катрин, ехидно посмеиваясь. - Ушибленные направо, с вывихами - налево, вывихнуто-ушибленные - стойте как стояли.

Толпа разбрелась на три небольших скопления. Катрин подошла к работникам с вывихами, закатала рукава и принялась вправлять конечности, приговаривая:

- Ничего тут и не было, иди назад... Не вой, Церн, оно у тебя так и было. А у тебя, Гордо, вообще ещё лучше, чем раньше - не понимаю, чем ты недоволен... Кровельщик, с этой крыши бесполезно падать, в следующий раз попробуй сигануть с нянюшкиного дома... Ну и дела... Вроде всё, ребята, больничный вам не полагается.

- Катрин! - окликнули девушку, едва она закончила лечебные процедуры.

Она оглянулась и увидела Шона Ягга, облачённого почтальоном. Раскрасневшийся парень пробирался через лес к бывшему дому мадам Аскетти. В руках он нёс большой конверт со штампом королевской почты Анк-Морпорка и кучей марок со всех сторон.

- Тебе письмо, - выпалил Шон, протягивая начинающей ведьме загадочный конверт.

Катрин взяла его в руки и стала пристально разглядывать.

- Так-так... Почта Анк-Морпорка, почтовое отделение Охулана - видимо, там письмо потерялось. А, вот, нашли и отправили в Сто Гелит - самим в Ланкр тащиться было недосуг. Сто Гелит, само собой, тоже поставил штамп, и, наконец, руку приложил и Ланкр. Та-а-ак... Симус Ветровоск, Эрл Ветровоск... Кто ж так криво пишет? Ладно, чем там всё кончается? Ройлен Траймон-младший, Элизабет Экклз, дочь - Катрин. Ого, вот это поворот! Будем разбираться. Спасибо, Шон!

Шон Ягг дотронулся до форменной фуражки и отправился обратно. Разочарованные строители тем временем осматривали недавно вывихнутые руки и ноги и понимали, что теперь они полностью здоровы. В скором времени к ним присоединились их коллеги с ушибами и подбитыми глазами: мази, запас которых Катрин держала неподалёку от стройки, давали такой быстрый эффект, что всё заживало, как на собаке. Вот и глаз Возчика уже раздосадовано смотрел на мир, точнее, на Ткача. Тот, в свою очередь, с недоумением рассматривал свои кулаки - неужто силу потерял? Потом немного подумал и с облегчением выдохнул: сила-то осталась, просто хитрости как не было, так и нет.

- Вот и всё, - радостно подытожила девушка в чёрном платье, - вы все здоровы. Будьте осторожнее.

- Спасибо, Катрин, - раздался хор печальных мужских голосов. - Что бы мы без тебя делали.

- Уж точно вы бы меньше работали, - заявила ведьма, - вам надо немного отдохнуть.

В итоге хоровое пение сделало то, что не удалось тяжёлым травмам: молодые строители были распущены по домам на два дня. По возвращении оказалось, что каждый так сильно хотел побыстрее закончить работу, что дом был уже практически готов. Оставалось лишь покрасить пару стен, доделать оконные рамы и закончить крышу, а внутри и вовсе был идеальный порядок. Отдохнувшие артисты и семейство Смит принялись за дело с воодушевлением и сделали даже больше - вполне исправный дымоход оказался полностью обновлённым руками Лайонела Смита.

Спустя месяц дом Катрин Ветровоск стал одним из самых роскошных ведьминских жилищ в Овцепикских горах, уступая разве что особняку нянюшки Ягг в столице Ланкра. Когда отремонтировали два этажа и перестелили крышу, под ней нашёлся ещё один этаж, который, естественно, тоже был отремонтирован. Массовых травм больше не случалось, работа шла быстро, поэтому заселиться в новое жилище удалось ещё до осени.

Вспоминая добрым словом своё ученичество, Катрин постаралась обустроиться с максимальным комфортом. Перво-наперво народный ансамбль "Моррис" выкосил две удобные тропинки: от её дома до хижины матушки и от её дома до столицы Ланкра. Вдоль каждой из этих тропинок аккуратно стояли столбики со стрелками, указывающими направление - времени, конечно, такое чудо дизайна отняло много, зато можно было не вздрагивать от мысли о необходимости обновлять зарубки на деревьях, чуть только снег припорошит дорогу. Правда, эти тропинки молодой ведьме приходилось самостоятельно обновлять летом и расчищать зимой, но это она поняла уже значительно позже. Ещё Катрин забрала себе добытый Церном в Крулле шар - невзирая за скепсис матушки Ветровоск, он оказался удобной вещью. Ведьмы Овцепикских гор для наблюдения пользовались, по большей части, блюдцами с водой, матушка и вовсе принципиально смотрела только через них, но её ученице почему-то хотелось дышать, отчего вода жутко рябила и не давала ничего разглядеть. Поговаривают, что однажды матушка наблюдала за неким купцом полчаса, при этом вода ни разу не зарябила. Катрин могла поручиться только за двенадцать минут с четвертью, но всё равно недоумевала, как можно не дышать столько времени. Шар же снимал все проблемы, главное, чтобы не запылился. Единственный его минус заключался в том, что он передавал не только изображение, но и особо едкие запахи, так что, пока матушка спокойно наслаждалась картинкой, юная ведьма чихала и отплёвывалась. "Вот и для чего в этот момент дышать, если всё равно дышишь всякой дрянью?" - неоднократно спрашивала наставница, но ответ "Всё равно ж задохнусь, так хоть с удовольствием" её всякий раз раздражал.