Все персонажи, когда-либо упоминавшиеся ранее в серии книг "Плоский мир" Т. Пратчетта, принадлежат наследникам уважаемого автора или иным правообладателям. Данное произведение не является и не будет являться средством извлечения коммерческой выгоды без предварительного урегулирования правовых вопросов с обладателями авторских прав.

На Дурной Зад опустилась тихая, тёмная ночь. И без того не слишком приметная, эта деревенька окончательно слилась с тёмными силуэтами величественных Овцепикских гор. Именно Овцепики собрали на себя большую часть магического поля Плоского мира - самого реального и самого несуразного из миров. Он имеет форму гигантского Диска, неспешно вращающегося на спинах четырёх исполинских слонов, которые, в свою очередь, деликатно переминаются с ноги на ногу на панцире вселенской черепахи - Великого А"Туина. Панцирь его был испещрён кратерами от метеоритов, за Край Диска выливался водопад, обдавая его солёными брызгами, а то и вынося всякий хлам или очередных учёных, желающих выяснить пол, возраст и строение его ноздрей - иными словами, условия работы оставляли желать лучшего, но Великий А"Туин всё равно продолжал двигаться к какой-то цели, известной до сих пор лишь ему одному, невзирая на то, что учёные старательно пытались выяснить и её.

Столь нелогичный мир удерживает от краха только одно - магия. Магическое поле является частью жизни всех плоскомирцев, от Агатовой империи до Крулла, но только в Овцепикских горах, самых высоких на Диске, его фон значительно повышен. Они являются скопищем сырой, неразбавленной магии, именно поэтому значительная часть всех ведьм, волшебников и жрецов происходят из какой-нибудь местной деревни. Потом, правда, они перебираются в Анк-Морпорк и напрочь забывают о родных краях.

Что касается Дурного Зада, то он слыл достаточно спокойным местом. О волшебниках здесь слышали только захватывающие истории, ведь сама деревня не могла похвастаться большим количеством знаменитых уроженцев. Сейчас же посёлок готовился ко сну. Свет давно погас во всех окнах деревенских домов, но в маленькой, практически вросшей в землю хижине, стоящей чуть поодаль от главной дороги, он не зажигался уже несколько дней. Лишь неверный отблеск масляной лампы иногда появлялся в одном из окон второго этажа.

Это была хижина матушки Ветровоск - самой могущественной и одной из самых влиятельных ведьм на Диске. Слава её прогремела далеко за пределами Овцепикских гор и докатилась даже до двуединого города Анк-Морпорка. Те, кто хоть раз слышал о ней, заранее старались держаться от неё подальше, поддерживаемые теми, кого угораздило всё же встретиться с ней на узкой дорожке. Но вот уже неделю никто не видел её и ничего о ней не слышал. Она не покидала хижины, обдумывая ощущения, вдруг начавшие проявляться. Любому местному жителю было известно, что ведьмы (как, впрочем, и волшебники) чувствуют приближение своей смерти. Теперь это предчувствие посетило матушку Ветровоск. Она знала, когда это произойдёт, где и как, знала, что Смерть придёт за ней лично, как и за всеми представителями её ремесла. По правде говоря, со Смертью ей доводилось встречаться неоднократно, провожая души умерших, спасая жизни новорождённых и даже вправляя Мрачному Жнецу кости. Тем не менее, перспектива самой стать целью его визита ей совершенно не нравилась.

На втором этаже хижины снова блеснула масляная лампа: Катрин, ученица матушки, бесшумно спустилась вниз и спрятала в шкаф старинный гримуар в кожаном переплёте. Это была стройная голубоглазая девушка среднего роста, с тёмно-русыми волосами до плеч. Одета она была в традиционное для ведьмы королевства Ланкр чёрное платье и тяжёлые армейские ботинки, доставшиеся ей ещё во времена службы в анк-морпоркской Страже. Да, Катрин Ветровоск - одна из немногих, кто, находясь в здравом уме, навсегда оставил шумный и весёлый Анк-Морпорк в пользу неприметного Ланкра. Конечно, отчасти этому способствовал наёмный убийца, шедший за ней по пятам, но, разобравшись с ним, она так и не вернулась к привычной беззаботной жизни.

Она потушила лампу и вышла во двор, прихватив метлу, лёгкий боевой посох из титана и дорожную сумку.

- Что-то погода сегодня нелётная, - пробурчала она, глядя в осенний туман, - но ничего не попишешь, и так уже здесь задержалась.

В такую ночь вряд ли кто-то стал бы слоняться по окрестностям, но Катрин, на бегу разгоняя метлу, постаралась особо не шуметь и не привлекать к себе лишнего внимания. Резким рывком она взмыла в небо и полетела к границам королевства. Через двадцать метров она резко затормозила в воздухе, раздосадовано плюнула и полетела обратно за упавшей на землю шляпой. Выглянувший в тот момент в окно фермер толком ничего не понял, но предпочёл на всякий случай вымыть голову.

Наутро весь Ланкр узнал, что Катрин Ветровоск покинула свою наставницу.

Не в пример суровому северному Ланкру, королевство Крулл всегда славилось мягким климатом, богатой морской добычей, большим количеством учёных и лоботрясов, причём последние чаще всего были детьми первых. Само дискографическое положение способствовало этому: Крулл был большим островом около самого Края Диска, состоящим преимущественно из гор, лесов и ущелий. Местные умельцы в своё время возвели ограждающую Край Окружносеть, так что воды Окружного океана непрерывно несли в казну государства множество полезных вещей. Они тщательно сортировались: корабли шли на постройку домов, минералы и инструменты уходили столичным учёным, драгоценные камни продавались на благо страны, рыба и осьминоги оседали у местных аристократов, ткани и люди собирались там же. С таким источником дохода можно было бы не заниматься вообще ничем, но в Крулле непонятным образом завелись энтузиасты: учёные и рыбаки (не считая, конечно же, рабов). Последние изо дня в день удили рыбу в тихих водах реки Хакрулл, протекающей по равнине и впадающей в Краепад. Занятие это обходилось недёшево: удочки, снасти, приманка, одежда, закуска, местная бормотуха... словом, быть рыболовом означало быть либо последним бедняком, либо состоятельным лентяем, поскольку рыба чаще всего не разделяла такого трудолюбия.

А вот учёные как раз и составляли костяк крулльской аристократии. Они жили и работали в столице островного государства, по велению буйной фантазии правителей также названной Круллом. Высочайшая точка города выпирала за Край Диска, посему именно её облюбовали астрозоологи - исследователи Великого А"Туина и слонов. Что только они ни делали: запускали корабли, пробовали опускаться сами, перегибались за Край с различными устройствами, но результаты часто были самыми плачевными. Волшебники, вершившие дела Крулла, лет эдак четыреста назад посовещались и объявили профессию учёного чрезвычайно вредной. Это давало каждому из них право на кусок земли на равнине или в лесу и красивый белокаменный домик, от них же требовалась сущая малость: оказаться достаточно везучими и не рухнуть за Край в течение десяти лет. Таких исследователей было настолько мало, что дома из белого камня по всей стране считались признаком знатного рода. Отпрыски таких семей, по большей части, предпочитали не рисковать понапрасну и жили за счёт даров Окружносети, благо, при их распределении у них был приоритет.

Ещё одним атрибутом крулльских учёных были всевозможные слёты и конференции, на которых обсуждались новые приспособления, машины, материалы и просто идеи, с помощью которых можно добыть информацию о галактической черепахе - короче говоря, различные способы самоубийства. Для этой великой цели на небольшом отдалении от столицы был выстроен замок мудрецов Крулла. Его обслуживала целая толпа горничных, в его хозяйственных постройках был расквартирован военный гарнизон, который между делом его и охранял, а ещё он пользовался дурной славой. Говорили, например, что делегация подающих надежды молодых астрозоологов из За"Луня приехала набраться опыта, поселилась в замке мудрецов, да так оттуда и не вернулась. То ли повар был в том виноват, то ли архитектор - никто сейчас точно не скажет, но заблудиться в тех коридорах можно было даже с картой и указаниями наёмного гида. Поразмыслив немного, учёные приняли меры: отправили в За"Лунь официальные извинения, заменили всех поваров, а сам замок сделали постоянно обитаемым - издали указ, предписывающий каждому из них со всей семьёй по очереди селиться там на пять лет. Будешь жить в такой громадине - поневоле запомнишь все закутки!