- С ума сойти, - пробормотал Сокол, - это же было заклинание баллов на сорок, не меньше.

- Сорок три, - подтвердила Амелия. - В замкнутом пространстве. Могу подтвердить, Дмитрий, амеджи исполнил этот непростой трюк без подготовки, специального замера территории и лишь приблизительно зная количество зрителей. Ни одного магического знака, только подручные материалы, единственный жест и два слова. Я уже молчу про контроль над магическим потоком с помощью этой... вилки.

- Удивительно, как мы вообще остались живы.

- Не преувеличивай. Живы бы остались, но вот целы ли - большой вопрос. Сто двадцать шесть лет знаю Иделя, а всё равно не могу привыкнуть, что он просто ненормальный.

Сокол потрясённо открыл рот. "Сколько-сколько лет?" - читалось на его лице. Амелия ласково улыбнулась ему и похлопала по плечу. "Не принимай близко к сердцу", - был ответ в её взгляде. Грохов довольно хмыкнул себе в бороду, и Зинаида едва удержалась от того, чтобы пнуть его под столом. Одна Маша сидела, сдвинув брови.

- С тобой всё в порядке?

- Да. Просто не успела закрыться, как следует.

- Засмотрелась?

- Извини, - Маша развела руками, но, судя по голосу, немного оттаяла.

После Иделя показ иллюзий продолжили другие маги. Строгой определённости не было, фейри и дивы сменяли друг друга по желанию. Больше ни один не решился нарушить технику безопасности: каждый педантично выстраивал защитный контур, в центре которого и создавал свою иллюзию. Водопады, метели, прекрасные женщины и жуткие чудовища - Зинаида смотрела на них и словно не видела.

Было шумно, но она хорошо слышала беседу за соседним столом. Идель вполголоса рассказывал Елину, что давно хотел пожить среди дивов и ждал только подходящего случая, вежливо уходил от каверзных вопросов об отношении к оккультным практикам и выражал заинтересованность в более глубоком изучении ведовских промыслов. По его словам, иногда из Северной Дичи на острова привозили такие артефакты, что даже великие умы в Колчане, столице Мирага, собрав совет, не могли понять, как и почему так хорошо работает то, что работать не должно в принципе. Припомнил одного умельца из Дальска, майора в отставке, который на досуге из подручных материалов собирал сложнейшие "Маятники", а потом даже открыл свою мастерскую.

Слушать это было невозможно.

- А что же ваша Амелия? Удивит нас чем-нибудь? - вдруг спросил Елин.

- Амелия? - Идель словно только сейчас вспомнил о ней и, найдя взглядом, коротко кивнул. - Да, безусловно. Она обычно выходит в самом конце, чтобы показать то, что прекрасно даже без магии.

Когда в воздухе растаяла последняя иллюзия, Амелия поднялась на небольшую сцену, где ждала своего часа арфа. Перебирая струны, фейри запела удивительно грустную и красивую песню о доме, которого не вернуть, и о пути, в конце которого, быть может, удастся найти что-то, что сможет исцелить боль потери. Проняло даже Грохова - пару раз он грустно вздохнул. Об остальных и говорить было нечего: Дима Сокол сидел, подперев голову руками, вид у него был трагический и мрачный, а Маша украдкой шмыгала носом. Зинаида чувствовала, что сама вот-вот заплачет.

Она поднялась.

Всё равно! Всё равно, что скажет Елин. Если придётся, она поругается. Но вот так сидеть и понимать, что ученица Иделя вынимает из неё всю душу - это было слишком. Даже столько лет спустя.

- Ты куда? - опомнился Грохов, но Маша остановила его, кажется, одним взглядом.

Кивнув ей в знак благодарности, Зинаида отступила в тень. Фейри не любили отрываться от редких зрелищ, а никому из людей теперь просто не пришло бы в голову посмотреть в сторону дверей. При необходимости оккультисты тоже умели появляться и уходить незаметно.

1339 год, Северо-Восточная Федерация (Северная Дичь).

Разбирая вещи после переезда, Зубейда ещё раз с наслаждением открыла свой новый паспорт. Теперь её звали Зинаида Захаровна Оленчук. Женщины дивов брали фамилию мужа, и она не стала возражать. Своей фамилии у неё всё равно не было, а та, которую обычно получали полукровки, покидая Мираг, раздражала, напоминая о прошлом. Заодно Зубейда решила сменить имя, выбрав более привычное для этих мест.

Виктор три года назад ей не разрешил. Сказал, что прежде чем отрекаться от прошлого, нужно найти себя в настоящем и определиться с будущим. Фейри всегда очень трепетно относились к своим именам, но услышать такое скучное нравоучение от Виктора, о лёгком нраве которого в университете ходило немало анекдотов, было неожиданно и неприятно.

Игорь, конечно, удивился, но отговаривать не стал. Сказал, что новое имя ему тоже очень нравится.

Зинаида-Зубейда подвинула к себе коробку, в которой хранила документы и несколько ценных вещиц. Ещё будет время налюбоваться. Сняв крышку, чтобы положить паспорт, она вздрогнула. Поверх письма от матери лежал подарок Иделя. По странной иронии судьбы они с амеджи снова разминулись всего на пару дней. Стоило, наверное, если уж не задержаться, то хотя бы написать ему несколько строчек. Поблагодарить.

Она повторила пальцами медвежий силуэт. Всё осталось в прошлом: и Мираг, и Зимка, и даже амеджи Идель. Зинаида взяла значок, подошла к открытому окну, замахнулась, чтобы выбросить, и... не смогла. Всего на секунду представила укоризненный взгляд из-под чёрных бровей и отступилась.

- Да чтоб тебя, - пробормотала Зинаида.

Не глядя, она от всей души швырнула подарок в кучу вещей.

1373 год, Северо-Восточная Федерация (Северная Дичь).

Идель догнал её уже за дверьми банкетного зала.

- Остановись и скажи, от чего ты до сих пор пытаешься убежать?

Зинаида вновь почувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой, совершившей большую глупость и только теперь осознавшей её масштабы.

- От вашей беспощадной правды, амеджи, - она повернулась, - и от прошлого, которого не вспоминала последние тридцать лет.

Идель удивлённо поднял брови.

- От такого не убежишь, - он сочувственно улыбнулся, сделав ещё один шаг навстречу. - Не сочти меня назойливым, но я хочу поговорить с тобой о многом.

- Когда?

- Назови любое время.

Зинаида отвела взгляд. Что ей было терять? И имело ли смысл откладывать неизбежное?

- Сейчас, - ответила она. - Но не здесь.

Эпилог

Осенняя ночь пролетела незаметно. Зинаида успела рассказать практически всю свою жизнь: счастливые годы в Рёвгороде, общение с местными целителями, внезапный тяжёлый уход Игоря, предложение Елина, тогда ещё заведующего кафедрой экзорцизма, перебраться в Ерунборг, встреча с отцом и работа, работа, работа - очень много теории и ещё больше практики. Зинаида добилась того, что в Межобластном магическом институте раз в три года начали набирать группу по специальности "целитель". Талант был редким, но и учиться сюда приезжали ребята со всей Северной Дичи.

Идель слушал. Он то смеялся вместе с ней, то вместе с ней грустил, то сам пускался в воспоминания. Земля, на которой стоял Ерунборг, навевала их немало. Амеджи даже обмолвился о знаменитой битве.

- Маги проиграли, - сказал Идель, - а дивы победили. Я был там и могу сказать, Зинаида, что не видел ничего подобного даже во время эпидемий чумы. Десятки тысяч людей погибли на берегах Кавара - и все они встали под знамёна князя Александра.

- Говорят, он нашёл лучших некромантов...

- Боюсь, ему потребовалось бы несколько сотен лучших некромантов, чтобы направить это войско, но с ним рядом стоял только один человек, имя которого заслуженно покрыто проклятиями, - Идель вздохнул. - Тем не менее, вынужден признать: тогда мы видели настоящего гения.