- Не надо ничего! - пресек я посулов поток.

- Может тогда у тебя? - поступила альтернатива пятизвездочному месту свидания.

- У меня занято! - ляпнул я первое пришедшее на ум, - Ко мне папа с мамой приехали!

- Так это ж наоборо-от - сла-а-авненько-о! - возликовал обольститель, - Заодно и познако-омлюсь с твоими роди-ителями-и! Что откладывать-то?

- Мой папа - исламский террорист Али-Баба! - экспромтом соврал я, - А маман и вовсе - воровка в законе Сонька Золотая ляжка! Крышует "Московский монетный двор" и сеть ночлежек длябродячихдепутатов! У обоих - и у папы, и у мамы - руки по плечи в крови!

А больше всего они не переваривают сексуальные меньшинства! Всех готовы поставить на ножи!..

После продолжительной паузы, вызванной моей белибердой, из трубкиупадническипрозвучало:

- Чего же ты, Веня, хочешь от пожилого, разбитого болезнями человека?

- Документ хочу, - наконец-то добрался я до сути, - Больничный лист надо. И чтобы к нему комар носа не подточил!

- Так шагай в поликлинику, если надо, - посоветовал престарелый гей, - И почему ты еще не там?! Кстати,куда запропастился? И заметь, за тебя уже два вечера подряд отмыл посуду Моисей Либерман...

- Отработаю. Непременно,- без особого энтузиазма выдали мои голосовые связки, - Передайте Моисею Абрамовичу, что за мной не заржавеет. Слово потомственного дворянина!

- Так вы дворяни-ин(?!), Веня, - судя по голосу, изумился гомосексуальный прохиндей.

- Так точно!Мое сиятельство граф Снегопадов! - торжественно соврал я.

- Ка-ака-а-а-а-ая-я(!!!) ж у ва-ас-суника-а-альная семья-я! - подхалимажно промелодировал лукавыйшеф-повар, - Да я-я-я...

- Ну как с моим вопросом?! - беспокоясь оне безграничном балансе своего телефона, поторопил я.

- Через час в сквере имени Чайковского, - наконец-то выказал деловитость Луний Голубеевич, - Голубая скамейка у действующей фонтанной композиции "Писающие дяденьки".Мой человек будет с накладной грудью и в кумачовом сарафане... Услуга вам не обойдется ни во что! Как говорится, бонус!.. Горячий привет родителям!

Я, тормозимый телесной слабостью, припозднилсяот условленногогде-тона четверть часа, но пресловутыйлуниевский подручный по фальшивым документамСёма Веник дождался и даже не упрекнул за задержку. Более того, посиживающий наскамье у фонтана изтолстоструйно писающих в небо мраморных мужиковхронически небритыйсморчок скорчил смазливую улыбочку,поправил туго облегающую головенку цветастую косынку, будто ненарокомигриво подзадрал подол своего кумачового сарафана,лукаво подмигнул и жеманночмокнул своими ботоксно раздутымигубищами разделяющую нас с нимтонируемую вечерней мглой атмосферу...

Грациозно поднявшийся с голубой скамьи Сёма открыл моему взору крупно натрафареченное на брусочнойспинке "Только для голубых"!.. Я оторопел от прочитанного!.. Пришли на ум расистские маркировки "Только для белых", в далеком прошлом практиковавшиеся в США для обозначения всего, что для негров запретно.

"Донельзя оборзели! - обругал я мысленно геев, - Скоро нормальному мужику негде будет присесть!"

- Чего как столб вкопался? - донесся из-за спины шамкающий старушечий голосишко, - Краля-т твоя подалася, а ты истукан истуканом. Уйдет.

- Спасибо, - поспешно обернувшись, буркнул я посиживающей в инвалидной коляске очкастой бабусе и тут же припустил за Веником, с недюжинным чувством собственного достоинства подиумно от бедра направлявшимся к выходу из сквера...

Попетляв по закоулкам, мы оказались предмогутным бомжом,восседавшим в замусоренной подворотне на доглянцевой чернотызатертомгрязьюдеревянном ящике...

Я надиктовал желаемые хворобные даты, и бродяга прямо на своем колене сноровисто заполнил и проштамповал бланк больничного листа, после чего поднял на меня вопрошающий взгляд.

- Бонус! - кокетливо поправив свои синтетические сиськи, пояснилВеник, - Бесплатно.

- А мне ж вы-ыручку сдава-ать и за бла-анки отчи-итываться.., -гнусаво занудил бомжара.

- Бо-о-ону-ус!! - вспылил Сёма, - За счет фирмы! С центром все согласовано! Усохни, изгой!

- А он чё, тоже педик? - кивнув на меня, прогнусавилбумагомаратель.

-Тоже-тоже! - подтвердил Семен, вогнав тем меня в краску, - С самим Лунием Голубеевичем спит!

- А-а-а, - протянул явно огорчившийся бомж, - Тады ла-адно...

Покидая подворотню, я уловил еле слышноеворчаниетеневогоканцеляриста:

- Педик на педике. Всю фирму со своими полюбовничками просрут...

Остаток вечера прошел в постелиза просмотромтелепередач. Витька Витькин, как я его ни уламывал, так и не составил мне компанию в сём интеллектуальном времяпрепровождении. Заперевшись в тесной кладовке с настольной лампой и конспектом по "Пыточным машинам и механизмам", этот неисправимый зубрила готовился к сдаче надвигающегося зачета. Кстати, я сей предмет не учил, потому как, еще в прошлом месяцепрезентовав преподавательше Капели Изгоевне коробку дешевых конфет, литру вонючего самогона и поцелуй, заполучилзачет автоматом!..

Я пялился в экран установленного на холодильникдряхлого еще кинескопного телевизора и сплевывал шелуху от семечек в витькину парадную шляпу.За последние трое суток мне впервые было хорошо, осознание чего прибавляло настроения, отчего становилось еще хорошее!..

Как сейчас помню тот посвященный послушанию выпуск философской программы"Отцов и детей". На особку заделдискуссионныйблок, в котором схлестнулись главный сексопатолог Федеральной службы налоговой инспекции Клитор Казимирович Немалевич и Ваня -конопатый, вихрастый и не по возрасту развитый мальчик годков этак двенадцати.

- А ты не прав, Иванушка, - выложив на стол пузо, грозил пальцем рыжий отечной телесной конституции очкастый старик, - Родителей надобно слушаться! С родителей во всем надо брать пример!

- Может и тебе, дядя, прикажешь подражать? - выковыряв из носа солидную козявку и радостно обтерев палец с ней о клетчатую не первой свежести рубашонку, с издевкой поинтересовался смышленый пацан.

- А то как же? И мне-е(!)... подражать. Непременно! - тоже ковыряя пальцем, но в ухе, назидательнопроизнес сексопатолог.

Иван, скорчив плутовскую рожицу, передразнивающе вставил очищенный от козявки палец в ухо и завращал его, пытливо взирая на оппонента. Тот же, дажене почуявподвоха, так и не приостановил свое бестактное для телевидение манипулирование...

От сей пародийной сцены я впервые за последнее тяжкое для меня время захохотал в полный голос!..

- Ну как(?), дядя Клитор. Правильно я поступил? - наглецки ухмыляясь в мордуленцию маститого сексопатолога, с издевкой справился Иван.

- Засра-а-ане-ец!!! - наконец-то уловив пародийную суть, вышел из себя Немалевич, - Клоунаду решил здесь устроить?!Несно-о-осный-ый обо-о-олту-ус!!!

Пацан же, не моргнув и глазом, вытаращился на Клитора и с ехидцей на всю длину продемонстрировал ему свой зачерненный явно ягодой-черемухойязык. Тот же, сноровисто ухватив недоросля за вихры, оттаскал его знатно!..

Но победу вбое без правил все-таки одержал Ванюшка,истошным визгом вызвав подмогу - пару забулдыжного обличья бугаев, задавших главному сексопатологутако-о-овскую-ю(!!!) знатную трепку, от коей он так и не смог оправиться по ходу передачи, продолжившейся с несомненным пацанскимперевесом...

- Ива-а-анушка-а! - сверкая надтреснутыми очковыми линзами иподсовывая эфирному партнеру малюсенькую шоколадку, лебезил пришибленный бугаями Немалевич, - Ну ты же не будешь отрицать(?), что послушание детей по отношению к родителям - залог порядка и благополучия нации!

- Буду! Еще как буду отрицать! - упиралсяшебутной пацан, - Да пойми-и(!) ты - чудище дремучее, если бы все и всегда слушались старших, ходить бы нам сейчас с дубинами в руках, жить в пещерах и рисовать угольками на их стенах всякую хренотень! Ты что, Клитор Казимирович, не веришь в эволюцию?!