А Белиберде приспичило и приспичило: хочу, мол, фигурировать в центре эпохального произведения фотоискусства!.. Оформила в "Буратино-банке" офигенный кредит, и давай его на сенькины гонорарные авансы да комплектование натуры транжирить: перво-наперво исторической ценности меч приобрела, тунику у самого-о(!) Кроликова пошила, картофельную плантацию с колорадскими жуками взяла напрокат, полк (или дивизию?) для своего постамента подрядила, "Боинг" на демонстрационный полет зафрактовала...
А ведь еще ско-о-олько(!!), помимо этого, побочных расходов, не замечая коих попервости мысль на крыльях азарта стремглав (словно трубохвостый мозгоклюй) в поднебесье взмывает!..
- Какая еще Белиберда? - недоуменно спросил я, - На полотне же Ка-асса(!) - Кассиопея. А вы ее в качестве Белиберды упомянули.
- Прости, оговорилась, - стушевалась Мороженка, - Коне-ечно(!) же Кассиопея. А кто еще кроме нее?.. Ну вот, слушай...
Первая съемка, еще даже не начавшись, накрылась дыроватым тазом: только все собрались, и ту-ут... ливень словно из ведра!..
Вторая сессия сорвался из-за того, что у нашего "Грандера-Чмоки" посередь дремучего леса, где даже мобильной связи ни-ни, иссякло горючее.
Массовка с Сенькой на картофельном поле топчутся, зафрактованный "Боинг" небосклон белесыми каракулями разрисовывает, а мы болотный гнус кровушкою питаем.
- А как же педали? - спросил я.
- Какие педали?
- Велосипедные. Через кои мы давеча по Москве колымагу катали.
- Так их же после того и установили. Так сказать, на экстренный случай. Это уж позже Бели-б-бе... Прости... Это уж потом Кассиопея наумилась через них за счет нас горючее экономить...
Ты дальше слушай... На третью съемку прибыли все. Вояки даже в дли-инной-предлинной пешей колонне... Но... ихний генерал наотрез отказался без доплаты голым в одну кучу с солдатами ложиться: "Добаля-я-яйте-е(!!!), - орет, - по ба-аксовой деся-ятке за мину-уту, тогда де-елайте со мной что заблагорассудится! Задешево решили генерала обесчестить?! Нате-ка - выкусите-ка!! - и фигу свою толстопалую кажет, - Ду-удки вам, прохиндеи!"
- И что, добавили? - саркастически ухмыльнувшись, поинтересовался я.
- А что? - шмыгнув носом, задалась вопросом Мороженка, - А ничего-о(!).. для нас хорошего... Сенька-фотограф-то заявил, что генеральский типаж ниско-олько не фактурный и что, мол, без его участия композиция не только ничего не потеряет, а наоборот - обретет...
- И?! - сгорая от нетерпения, побудил я вдруг умолкшую рассказчицу.
- Наша сторона категорически в доплате отказала, ну и разгневанный генерал выстроил всех своих подчиненных да и пешедралом (как и заявились) увел.
- То-то гляжу: массовка не по-солдатски упитанна. Где же новую набрали?
- Где только ни рыскали. А чтобы сразу в одно место кучу мужиков доставить... Проблематично. Сам поди должен понимать.
- Понимаю, - заверил я.
- Ну вотушки и ладушки.
- И кто ж все-таки напозировал? - поинтересовался автор сих строк.
- А случись вскоре (как на притчу и нам на радость!) сразу два съезда диаметрально противоположных общественных движений: "Могильщики гомосексуализма" и "Гей-хлопцы"!., - с оптимизмом проинформировала Мороженка, - Первые обошлись нам в двести рублей и поллитру водки на нос, а вторые...
А вторы-ы-ые! Весе-елые(!) мужичата. Они как в суть художественного замысла вникли, без финансовых обиняков, на ходу огололяясь, к автобусной колонне с шутками-прибаутками да охальными частушками про "дядечка с дядечкой" вприпрыжку лавиной поперли... Ага...
А потом (в подкассиопеином-то постаменте) совсе-ем невероя-ятно(!) бойко себя повели. Не по-фотомодельски. Ну акробаты и акробаты. Живчики!.. За час, пока ожидали припозднившуюся авиационную декорацию, мы на таки-ие(!) гомоглобальные выкрутасы с участием представителей обоих движений налюбовались, что по сю пору... Веришь ли(?), потряса-ающее(!!!) зрелище. С чем сравнить?.. Ума не приложу... Апокалипсис консервативных сексуальных догм!
В конце концов самолет все-таки пролетел, и фотосессия состоялась, плод коей перед твоими глазами... Извини, перед глазом...
- Да ла-а-адно, - безобидно вздохнув, протянул я, - Вообще-то, по поводу зрения можно было бы и не уточнять.
- Извини, - потупив взгляд, пробормотала Мороженка.
- Да ла-а-адно(!) тебе по пустякам извиняться. Если честно, мне по барабану.
- Ну-у-у, если тебе по барабану, мо-ожно я тебя буду Циклопом дразнить?
- Дразни.
- Ну что ж, поскольку ты не возражаешь, прямо сейчас и начну: Цикло-о-опчи-ик! Цыпа-цыпа-цыпа. Циклопу-у-уленька-а! Циклотро-ончи-и-ик!..
- Интересно, а какая-разэтакая ухарская бригада этим самым гомо и антигомо головы поотсекала? - полюбопытничал я.
- Да ты что-о(?!), Ци-икля, - опешила Мороженка, - Полторы-ы-ы тысячи обезгла-авить?! Очни-ись(!), цыпленок, ты в похлебке...
- Однако ж, на так называемом вами фото все-е(!) персонажи (за исключением Кассиопеи) подвергнуты процедуре абсолютного отсепарирования головы от телесной федерации.
И как прикажете понимать сей фотодокумент(?), неопровержимо уличающий Кассу в массовом убийстве с особым изуверством либо в соучастии в сем тягчайшем преступлении. И са-амое(!) мелкое ее противоправное действие (исходя из ситуации) - позирование на бренных останках невинно загубленных. И даже это действие влечет за собой уголовную ответственность.., - импровизационно читая нотацию, я вкладывал в голос и мимику у-уймищу(!) фальш-скорби, в душе ухохатываясь и опасаясь рассмеяться в мороженкино лицо.
- Думаю, что.., - запнулась словесно собеседница, - А как тебя все-таки звать-навеличивать?
- Коль нравится, зови Циклопом.
- Ну нет - кроме шуток. Скажи.
- Папирос Портсигарович, - брякнул я первую взбредшую на ум нелепицу, потому как один из множества моих оперативных псевдонимов, озвученный Кассе в знак знакомства у мусорных баков, на тот момент, к моему неописуемому изумлению, напрочь выпал из памяти.
- Юродствуешь? - усмехнулась Мороженка, - Ничего. В соответствии с нормами гостеприимства, не возбраняется.
А я попросила разрешение на обзывание тебя Циклопом только ради того, чтобы прозондировать твою загадочную натуру на обидчивость. И не более.
- И как? - поинтересовался я.
- Если не обладаешь агентурной профподготовкой, ты не обидчив и будто на ладони.
- А если это... А если обладаю этой самой... проф-подготовкой? - скорчил я недотепу.
- Тогда ты отменный шпион! - состроив заумную физиономию, пафосно скомплиментировала Мороженка, - Однако, перепутать свой псевдони-им... Ты все-таки, Митрофанушка, лох!
- О да-да! - просвелев памятийно, взвыл я восторженно, - Митрофан-Митрофан я! Сей факт - алмаз-камень!
- Лох, - сочувственно глядя на меня, вымолвила Мороженка, - Лох ты отпетый. Но... жу-утко(!) забавный.
Ан речь прежде не о том... Как я уже чуть ранее заикнулась, вижу, что, вроде бы негодуя, подоплечно-то скоморошничаешь... Да ла-адно(!) - несущественно...
Что касаемо же ампутации бестолковок массовки... Туфта. Наша старшая подруга своим дорогостоящим мечом ни капелюшечки кофе... Ой, прости. Ни капелюшки кровушки Кассиопеюшка не пролила. Все совершил Сенька-фотограф.
- И-изве-ерг! - прочувствованно прокомментировал я.
- Отнюдь. И какой же ты глупышка. Семен единолично произвел массовое отсекновение посредством тривиальной компьютерной графики.
- И на кой ляд тогда этакая крупномасштабная заваруха даже и с привлечением гражданской авиации(?), если Сенька мог все смозаичить лежа на диване с ноутбуком.
- А леший то знает... У них - у элитных-то - таки-ие(!) прихоти... курям на смех. Никако-ой(!) логики. С жиру бесятся...
А мазки-то на полотне ты скрупуле-езно(!) смикроскопировал.
Кстати, сотворить мазню на гладком для вящего изыска... Плевая пустяшность... В оранжевом эмалированном тазике серебряной расческой тщательно смешиваются слизь лягушачьей икры, рыбий жир, кактусовый уксус, помет сиреневого петуха и еще какие-то компоненты (я особо-то не вникала)... Выполненный на тканевой основе фотоотпечаток от полдня до полуночи вымачивается в баобабовом корыте с этим чудодейственным коктейлем, а потом - под старинный угольный утюг. И никаких художеств. Любой искусствовед за шедевр примет. Хоть в Третьяковку вывешивай!
