Наконец до Ирены доходит: на танцы она пойдет все-таки в новом платье. Мировая скорбь мигом сменяется безудержной радостью.

— Девочки, какое счастье! — кричит она, со смехом кружась по комнате.

— Нет уж, избавь, по горло сыты, — ворчит Павла.

Ирена бросается к Вите и душит ее в своих объятиях:

— Вот умница! — И тут же смущенно добавляет: — А я-то тебя… Витечка, если бы ты знала, какая я счастливая!

— Ну, не такая уж и большая дыра была, — отмахивается Витя, деловито прибавляя: — ^Времени нет, одевайся скорей!

Ирена бросается к зеркалу, быстро укладывает взбитые волосы, стягивая их голубой лентой, торопливо надевает платье. Витя напоследок со всех сторон одергивает на подруге голубой кружевной подол. Кажется, все в порядке, но она еще раз придирчиво осматривает наряд и только тогда тоном знатока подтверждает:

— Хороша!

Теперь-то уж Ирена прислушивается к Витиным словам.

— Нравится? — переспрашивает она, будто за Витей главное слово.

А Витя от стеснения морщит нос, потом одобрительно кивает. Еще больше ей нравится то, что ее мнение теперь так важно.

Когда девушки уходят, на Витю снова накатывает тоска. Все из рук валится — не хочется ни заниматься, ни читать. Раздевшись, она ложится в кровать, но уснуть не может. Лежит, свернувшись клубочком, думает о Лиде. Интересно, чем кончится ее поездка…

Раздается стук в дверь. Чья-то решительная рука щелкает выключателем. Да это же…

— Лидочка! Приехала!

Сестра стоит у Витиной кровати, лицо ее влажно с улицы, на зимней шапке — венок снежинок.

— Только что добралась! На скорый опоздала, пришлось ждать следующего.

— Ну как они? — Витя вылезает из кровати, а расспрашивать дальше не решается — боится.

— Все в порядке. Завтра можешь спокойно идти в училище.

— Правда? — Витя даже взвизгивает от радости. — Мачеха здорово ругалась?

Лида машет рукой:

— Все сразу не расскажешь, слишком долгая история. С отцом я поговорила. К счастью, застала его одного. Знаешь, Витя, ты не сердись на него, ему несладко, я и раньше об этом догадывалась. А уж как он обрадовался, что тебе в Праге нравится и что ты остаться тут хочешь!

Вдруг радость в Витиных глазах гаснет:

— Ой, Лида, знала бы ты, как мы тут без тебя намучились! Нагорит нам! Обеих выгнать могут…

Но Лида ничуть не расстроена:

— Не волнуйся, в отделение я уже заходила и все знаю. А главное, с доктором Фландеркой виделась — столкнулась прямо в саду.

— У-у! — Витя испуганно прижимает ладонь ко рту. — И что он тебе наговорил?

— Не перебивай старших. — Лида в шутку шлепает сестренку. — Он замечательный человек, а ты глупышка. Отругал меня, конечно, но после вчерашнего имеет на это полное право. А потом все внимательно выслушал, мы с ним долго говорили. Тебе, кстати, он советует заниматься побольше. И пусть первое дежурство будет тебе хорошим уроком.

— Да я, Лида, и сама понимаю. — Охваченная буйной радостью, Витя кружится, прыгая на одной ноге. Вдруг, подбежав к Лиде, обнимает ее за шею: — Неужели, неужели, Лидочка, все будет по-старому?!

Лида уходит домой. Только закрывается за ней дверь, как счастливая Витя снова пускается в пляс. Потом она усаживается перед зеркалом и небрежно набрасывает на плечи воздушную кружевную шаль, оброненную кем-то из девушек. Чуть прищурив глаза, откинувшись, девочка любуется своим отражением: на нее глядит приехавшая на бал прекрасная дама с огромными темными глазами и пышными русыми кудрями.

…Вот заиграла музыка, и Витя порхает легче перышка. «Этот наряд вам особенно к лицу, Витя, — говорит ей статный, красивый юноша и кружит ее в танце так, что широкая юбка развевается, словно крылья. — Может, завтра вечером выкроите для меня время?» — робко шепчет он, наклоняясь к самому ее уху: Витя хоть и чувствует себя высокой и стройной, но он на голову выше ее. «Нет, завтра никак не могу, — серьезно отвечает она и гордо вскидывает голову. — У меня ночное дежурство». — «Ночное дежурство? — с уважением переспрашивает молодой человек. — Это, наверное, очень трудно — работать ночью?» — «А вы как думали! — солидно подтверждает Витя. — Ни на минуту отлучиться нельзя. Мало ли что может произойти! Знаете, какая ответственность! Нет, завтра на меня не рассчитывайте. Как-нибудь в другой раз…»

От усталости Витя уже носом клюет. Подперев подбородок руками, она опять смотрит на себя в зеркало.

…Витя в отделении. Подходит то к одному больному, то к другому. Ее рабочий день давно кончился, но нужно помочь медсестрам. Старшая делает обход и время от времени спрашивает больных: «Довольны ли вы сестрой Витей?» — «Прекрасно делает уколы, совсем не больно!» — хвалит ее старушка, которая недавно пришла в сознание. «Лежим, как на пуховой перине», — улыбается другая. «Неужели?» — старшая сестра с одобрением глядит на стоящую рядом Витю — в белоснежном чепчике, с прижатым к груди дипломом. «Да, да, не сомневайтесь!» — подтверждает из зеркала третья больная, и в ее улыбке Вите чудится что-то знакомое. Вздрогнув, она узнает пани Балкову и испуганно встряхивает головой.

— Так и уснуть недолго прямо на стуле, — громко говорит Витя. Потом забирается в кровать и натягивает одеяло по самый подбородок.