— Ты лжёшь! Отдай мне скарабея, иначе клянусь, я убью девушку!

Назир сжал руку на горле Сары, и та начала задыхаться.

— Ладно, ладно. Твоя взяла.

Доктор протянул скарабея, и Назир выхватил его, отпустив горло Сары. Не сводя с них пистолета, египтянин спиной вперёд пошёл к саркофагу. Бросив взгляд на поверхность крышки, он быстро нашёл то, что искал: отверстие такого же размера и формы, как скарабей.

— Что он хочет сделать? — спросила Сара?

— Скарабей — сложный ключ с микросхемами, — ответил Доктор. — Если его туда вставить, он запустит процесс оживления, и Гор вернётся из мира мёртвых.

Сара пожалела о том, что спросила.

Дрожащими руками Назир вставил скарабея. По его телу тут же прошла волна энергии. Поначалу это было чудесно. Его пульс участился, его разум начали наполнять знания и ощущение власти. Но затем он почувствовал, что его сознание слабеет. Его мозг не справлялся с направленным в него потоком энергии. Назир закричал от боли, от его груди и от головы начал подниматься дым. В конце концов он опрокинулся на спину, отпустив скарабея. Его безжизненное тело ударилось об пол и рассыпалось на миллионы маленьких кусочков кристаллического углерода.

Сара от этого зрелища чуть не потеряла сознание. Доктор поддержал её, пока она приходила в себя, а затем подошёл к останкам Назира и склонился над ними.

— Проблема с кристаллическими микросхемами в том, что они подвержены коротким замыканиям, если их сильно поцарапать.

Он показал перочинный нож и спрятал его лезвие обратно в рукоятку.

— Ты… ты знал, что произойдёт? — спросила Сара.

— Слово «надеялся» будет правильнее. У меня не было возможности определить, достаточно ли я повредил кристалл. К счастью, достаточно. Энергия была направлена вместо саркофага в Назира. Я не мог позволить ему выпустить на волю Гора. Время таких богов давно прошло.

Он посмотрел на обуглившегося хрустального скарабея. К ужасу Сары, он протянул руку к кристаллу и вынул его из углубления. Ничего не произошло.

— Не бойся, Сара, схемы уже выгорели. Не поможешь мне поднять крышку саркофага?

— Что?!

— Мне нужно знать, что там внутри. Если Гор находится в анабиозе, он всё ещё может представлять опасность в будущем.

И хотя она сама не могла поверить в то, что она это делает, Сара взялась за один из концов крышки, а Доктор поднял другой конец. Вдвоём им удалось сдвинуть её и сбросить на пол. Затем они заглянули за край саркофага и увидели внутри него тело. Оно было сморщенное и чёрное. Из кожи ужавшейся головы торчали два рога, как у быка. Уже в которой раз за последние сутки Саре стало плохо.

— Это из-за замыкания? — спросила она.

— Нет. Он мёртв уже… наверное, около тысячи лет. Похоже, криогенная система поломалась. Нельзя доверяться технологиям.

— Доктор! — прервала Сара размышления Доктора. — Посмотри на стены!

Подняв взгляд, Доктор увидел, что вихри красок ускорились и пульсируют энергией.

— Лучше нам убираться отсюда. Вся эта запасённая энергия, которой некуда деться, приведёт к большому взрыву.

Он велел Саре подняться с ним на постамент и прикоснуться к иероглифам на ближайшей стене.

— А что это за надпись?

— «Вверх».

Постамент поднялся сквозь пол и снова оказался в зале, где Доктора и Сару окружила разгневанная братия.

— Послушайте! — громко сказал Доктор. — Через несколько минут всю пирамиду зальёт псионная энергия. От тех, кто будет внутри, останутся одни угольки — как от вашего предводителя.

И, в подтверждение слов Доктора, из нижнего помещения повалил толстый столб чёрного дыма. Немного поколебавшись, братья бросились бежать к выходу. Доктор и Сара побежали следом.

Оказавшись снаружи, путешественники бросились к летающей «Феррари», и быстро отлетели на ней на безопасное, с точки зрения Доктора, расстояние. Оглянувшись, они увидели, как вершина пирамиды взорвалась, и вверх устремился столб разноцветной энергии, поднимаясь высоко в небо, словно фейерверк. Сара от восхищения раскрыла рот, и даже Доктор был сильно впечатлён.

— Такое количество энергии будет вытекать пару столетий, — сказал он. — Должно быть, это привлечёт сюда новых туристов.

Его лицо растянулось в широкой улыбке. Сара не удержалась, и тоже улыбнулась.

На их обратном пути по улицам Азиры в сторону ТАРДИС Сара размышляла над не дававшими ей покоя вопросами:

— Доктор, а зачем вообще Гор поместил себя в анабиоз? И как скарабей оказался на Земле?

Прежде, чем ответить, Доктор на какое-то время задумался.

— Я сам не вполне понимаю это. Быть может, быть властелином галактики его уже не устраивало. Все ему подобные были мертвы, и он мог разочароваться в жизни.

— Или?

— Или же это был один из его экспериментов. С целью узнать, станет ли какая-нибудь из рас, которыми он правил, разыскивать оставленные подсказки о его местонахождении и ключи, при помощи которых его можно было разбудить.

— Хочешь сказать, что где-то во вселенной могут быть ещё такие скарабеи?

— Могут. Впрочем, похоже, что своим владельцам они приносят лишь неприятности.

Доктор посмотрел на лежавший в его руке почерневший кристалл.

— Думаешь, от этого тоже лучше избавиться?

Доктор слегка улыбнулся:

— Мне, чтобы найти неприятности, никакие талисманы не нужны. Неприятности и сами меня находят.

Доктор опустил скарабея обратно в карман, и они молча пошли к знакомой синей будке — их дому.

Я с раскрытым ртом смотрел, как Сильверман возвращает скарабея на стол и снова садится в кресло.

— Вы думали, что после этого нам станет понятнее? — недоверчиво спросил я его.

— Да, — ответил он.

— Что же, — сказал я, удивлённо качая головой, — теперь нам определённо есть ещё над чем подумать.

— Именно так, — согласился он. — Ещё один человек, которого называют «Доктор». Быть может, это что-то вроде почётного звания, которое переходит от одного к другому?

— Возможно, — сказал я, подумав, что вопрос о том, кто такой Доктор, был далеко не самым загадочным аспектом нового рассказа. — Или же он и вправду может менять свою внешность.

Я вынул из кармана спички, чтобы зажечь свечи, но Сильверман встал и остановил меня.

— Думаю, вопросу освещения можно найти более долговременное решение, — сказал он.

Я чуть было не подумал, что он сейчас что-то наколдует, но его решение оказалось более прозаичным: позвонив в колокольчик, он вызвал Рамона, и велел ему принести керосиновую лампу.

Через несколько минут мексиканец вернулся, поставил лампу на письменный стол хозяина, и, не оборачиваясь, поспешил уйти. Свет керосинки немного разогнал мрак, но отбросил на стены кабинета зловещие мерцающие тени. Я подошел к ней и выкрутил фитиль, надеясь, что она загорится ярче.

Тем временем мой клиент встал со своего места и начал ходить по комнате, раздражённо размахивая руками.

— Если бы я только мог восстановить часть своей памяти, — сказал он, почёсывая лоб; он мельком взглянул на меня. — Мне кажется, что я что-то искал. Цилиндр! Да, точно, какой-то цилиндр. Диаметром… как большая монета, и вот такой длины, — он расставил руки примерно на метр.

— А видели бы вы ту, которая сорвалась, — пробормотал я.

— Что?

— Простите. Неудачно пошутил.

— Что же… Мне кажется, что я оставил этот цилиндр где-то в городе, возможно, спрятал его и вернулся потом, чтобы найти. Да, я уверен, что искал его; пытался его вернуть.

— Но не помните, где его оставили? — спросил я.

— Разумеется, я не помню! — не выдержал он. — Поэтому я и хочу, чтобы вы воспроизвели мои перемещения!

Некоторое время я молча размышлял, а затем, улыбнувшись, посмотрел на него:

— Ну, в таком случае нам лучше продолжить, согласны?

Без особого энтузиазм со стороны моего клиента мы снова сели вокруг стола. Сильверман порылся в куче предметов и на этот раз выбрал маленький жёлтый камень, который, как и раньше, взял в руки перед собой.