Оля села за ближайший столик, огляделась. Представила, как вечерами и ночами здесь бывает шумно, играет музыка, крутится рулетка. Дамы в вечерних платьях и мужчины в строгих костюмах сидят за столами, пьют, едят, танцуют. Такое времяпровождение никогда не привлекало Олю, но и не раздражало. Когда-то они с Сережей принимали приглашения на мероприятия, где собиралось самое высокое общество Петербурга, но чаще шумным застольям они предпочитали прогулки по ночному городу вдвоем, или домашний ужин при свечах с просмотром нового нашумевшего фильма по видео.

Мыть всю ночь посуду в кухне бара, работа унизительная, грязная, неблагодарная и примитивная, она не требовала инициативы, творчества, ума, но зато и не требовала тесного контакта с сотрудниками, зависимости от них, жесткого подчинения начальству. «Буду молча и добросовестно делать свое дело, и как можно меньше общаться с окружающими - размышляла Оля, -

и, честно отработав смену, буду отдыхать дома, ни о чем не думая».

Босс, наконец, вышел из-за стойки бара и сел рядом. Это был приятный, высокий, упитанный и холеный мужчина средних лет. «Привык нравиться женскому полу, самоуверенный тип, женатый, но настоящий кобель, у которого все же хватает ума гулять где угодно, но только не на работе» - сразу оценила его Оля. Босс внимательно посмотрел на нее, и Оля прочитала в его взгляде:

«Слишком самоуверенна, изнежена, работала максимум учительницей начальных классов, критику не воспримет, в ответ на повышенный тон в ее адрес, сразу же снимет передник и не прощаясь, бросит работу и забьет на всех и вся».

- Итак, работа у нас сменная, сейчас нужна ночная мойщица, С 11-и вечера до 7 утра. Платим за смену 400 рублей, деньги по окончании смены отдаем на руки. Запись в трудовой книжке делаем, у нас все официально. Оплачиваем 3-х недельный отпуск.

- Меня именно это и устраивает, ночная работа.

- Но неужели вы не нашли себе ничего лучше, чем мыть посуду? На вашем лице написано высшее образование.

- Я бы хотела заняться простой работой, без ответственности и головной боли. Я обязательная, если за что-то берусь, то делаю все добросовестно.

- Не сомневаюсь. Объем работы у нас не большой, все же это бар, а не ресторан. И посудомоечная машина есть. Выходить в зал, убирать посуду со столов мойщицам запрещается, это делают другие девушки.

- Думаю, я справлюсь.

- Нам не везет с мойщицами, как правило, попадаются пьющие дамы, мучаемся с ними. Летом проще, устраиваются студентки, но сейчас не лето и мойщиц нам не хватает.

- Я готова приступить. Передник и перчатки мне дадут?

- Давайте сделаем так. Вы еще подумайте, а я вам позвоню в ближайшие дни.

- Хорошо.

Оля встала из-за стола первой, дав понять, что продолжать разговор бессмысленно. И что она ясно сознает: в работе ей вежливо отказано.

Вот так. Она долго решалась, сомневалась, раздумывала, прежде чем приехать сюда и просить работу мойщицы посуды, наконец, решилась, а ей вежливо отказали в одну минуту. Конечно же, ей никто не позвонит, а значит, нужно искать что-то другое.

Она вспомнила, как проезжая по Староневскому проспекту несколько дней назад, увидела на стеклянной двери одного из маленьких бутиков объявление: Требуется продавщица, зарплата от 9000 рублей. Быть может, устроиться продавщицей? Магазинчик маленький, наверняка очень дорогой, народу там всегда мало. Нужно честно отстоять смену на ногах, быть вежливой, уметь найти подход к клиенту, уметь убедить его, что та или иная вещь просто предназначена для него! Оля сможет! Направила машину в сторону Невского.

Припарковалась возле стеклянной двери бутика. Объявление все еще висело на том же месте. Магазинчик и на самом деле оказался маленьким, уютным. В небольшом, ярко освещенном зале две молодые женщины весело, со смехом болтали, как две подруги, не обратив на Олю ни малейшего внимания, хотя она была единственной потенциальной покупательницей. «Простите, можно вас на минуту» - обратилась к ним Оля. «Да, слушаю вас»- ответила одна из них.

- Я по поводу объявления, насчет работы.

- Ааа!! Так это объявление нужно давно снять. Нам уже никто не нужен.

Оля не ответив, вышла.

Все не так просто, как она думала. Если кто-то куда-то требуется, это вовсе не значит, что вакансия существует, и тебя готовы принять на работу, даже если ты интеллигентный, добропорядочный и честный работник.

В этот день Оля еще заехала в ресторан Фортеция на Петроградской, где мойщицам платили 600 - 800 рублей за смену, но предупредили, что объем работы очень большой, кроме обычной посуды нужно мыть и кастрюли и даже котлы. Оля не дослушав, поспешила распрощаться.

В кафе «Каньен» недалеко от дома, платили всего 250 рублей за смену, но работать нужно было с 11 утра и до последнего посетителя. К тому же рабочий день начинать с мытья пола во всем зале. Оля была возмущена до глубины души! Стоять весь день на ногах, мыть посуду за 250 рублей, это уж слишком! Да еще и пол! За один пол нужно было платить не менее 500 рублей! Боже мой! Неужели находятся желающие выполнять за гроши этот рабский труд?

Возвращалась домой поздно вечером, в кромешной темноте. Мела метель, печально завывал ветер. Устала так, как будто отработала смену, грузив тяжелые ящики. Устала и Блошка, у которой все время горели фары ближнего света, работала в максимальном режиме печка, да еще магнитола, да еще «дворники», да еще и бензин был почти на нуле.

Уже недалеко от дома, проезжая мимо остановки, Оля увидела ребенка, мальчика лет 10, который размахивая руками и отчаянно жестикулируя, ринулся навстречу ей, чуть ли не бросившись под колеса автомобиля. Резко затормозила, машину на скользкой заснеженной дороге повело в сторону, она ткунась капотом в небольшой сугроб возле остановки и заглохла. Оля выскочила из машины, кинулась к мальчишке, который продолжал махать руками, словно все еще пытался остановить ее. «Ты чего, ненормальный!? Сумасшедший? Я же могла задавить тебя!»

- Тетенька, не сердитесь. Отвезите нас с папой домой, мы скоро совсем замерзнем, нас никто не хочет брать.

Оля увидела на скамейке остановки сидящего мужчину, по всему виду пьяного, всего в снегу, без шапки, согнувшегося под опасным углом. Казалось, еще немного, и он свалится со скамьи. Посадить к себе в машину это полуживотное, ничего не соображающее, пьяное существо?! Невозможно даже представить, но и оставить замерзающего ребенка, который еще чего доброго попадет под колеса, Оля тоже не могла. С трудом загрузили пьяного отца на заднее сиденье, и поехали на Искровский. Это не далеко, по Ивановской, через Володарский мост в Веселый поселок. Но бензин был на исходе, и денег у Оли не было. Ну, надо же было такому случиться, что именно ей пришлось везти этого пьяницу! Вот влипла в историю! Мальчик, словно прочитав Олины мысли, шмыгая носом, плаксиво сообщил: «У нас есть деньги, но только дома, я заплачу вам». «Да, было бы неплохо, и чем больше - тем лучше» - мрачно пробормотала Оля. На желтом светофоре, на Тельмана, когда уже хотели тронуться с места, оказалось, что пьяный открыл заднюю дверь, и проезжающая мимо маршрутка, чуть не сшибла ее. Водитель микробаса резко затормозил, и через опущенное стекло стал кричать на Олю, материться, обзывать ее последними словами.

- Не умеешь водить, сука, так нех за руль садиться. Следи за дверями, ворона!

- Умеете, вы умеете водить машину, вы все правильно делаете, – в ужасе закричал мальчишка, боясь, что Оля сейчас высадит их, не пожелает везти дальше.

- Смотри за своим папашей, он мог сейчас свалиться под колеса такси, – пробормотала мрачно, и тронулись дальше.

Папаша, между тем, видимо согревшись и придя в себя, начал наглеть, перегнувшись с заднего сиденья, хватать Олю за руки, за колени. Управлять машиной стало просто невозможно, и Оле пришлось на какое-то время остановиться. Мальчик, измучавшийся и уставший от пьяного папаши, почти плача уговаривал его сидеть спокойно, и наверное не мог поверить в то, что когда-нибудь они, наконец, будут дома. Подъехали, к подъезду, пьяного отца выгрузили и посадили прямо на снег возле двери, а ребенок убежал за деньгами. Вернулся быстро, протянул Оле стошку.