" Исследования, выполненные в лаборатории биодинамических измерений, показали : действительно, в таламусе действуют две антагонистические системы, одна из которых отвечает за циркуляцию нейронной активности и синхронизацию, а другая - за прерывание циркуляции нейтронной активности и десинхронизацию. В этих двух системах действуют различные нейромедиаторы, в синхронипзирующей системе - серотонин, а в десинхронизирующей системе - ацетилхолин. "Нормальная активность этих двух агентов должна протекать в динамическом равновесии. Усиление влияния первой системы приводит к релаксации и сонливости. Усиление влияния второй системы приводит к возбуждению и настороженному бодрствованию. Например, медитация активизирует первую систему, которая включает соответствующую зону головного мозга, способствуя появлению ассиметрии в его работе и, следовательно, трансовому состоянию...."
Оля захлопнула книгу, поставила на место. Ничего она не откроет в ней для себя. Не сможет эта книга помочь ей заглянуть туда, где сейчас ее Сережа. Никто и ничто не поможет ей в этом.
Мысли о смерти не оставляли Олю за этот ужасный год наверное ни на минуту. Что есть смерть? Ответит ли когда-нибудь человечество на этот вопрос? Вряд ли! Если за много тысячелетий не ответило на вопрос "что есть жизнь". Даже ничего вразумительного не отвечено на вопрос "что есть сон". А что, если наша реальная жизнь и есть бредовый, фантастический и абсурдный сон? А смерть - возвращение от хаоса к гармоничному, абсолютно счастливому, истинному равновесию и согласию??
Почему на земле столько горя и бед и мучений и нужно воспринимать это со смирением, как должное, почему считается счастьем, если у тебя не болит зуб. Почему? Почему считается, что смерть - это ужасно, что это трагедия! Быть может это заблуждение всего человечества?? И вовсе не смерть является трагедией, а рождение!! А если за смертью существование еще страшнее, то где эта вечная гармония, вечная весна? И кто обрек нас на вечные мучения? И почему самые умные, образованные, интеллигентные и передовые люди, как правило, уходят по своей воле? Где-то она прочитала, что Гоголь, находясь у самой черты, сказал: "Как сладко умирать"...
Сама Оля представляла смерть, как сон без сновидений. Скорее всего, душа есть, и после смерти с ней будут происходить какие-то вещи, кто-то будет работать с ней, но этого мы уже не узнаем и не почувствуем, так как не будет мозга и адекватно воспринять происходящее сама душа не сможет.
У Оли разболелась голова от этих размышлений, от этих "почему", на которые нет ответов! Наверное, она бы не выдержала, если б не спасительная, тихая, но настойчивая и непонятно откуда взявшаяся, словно не ее собственная, мысль, перебивая все остальные, все громче и отчетливей заявляла ей: "У тебя все не так плохо, ты здорова, и есть деньги, и еда, вспомни, как ты была счастлива! Тебе грех обижаться и роптать на судьбу. Ты жила, словно в земном раю, не ведая лишений, страданий, голода, нищеты, боли. Теперь ты должна увидеть жизнь во всех ее проявлениях".
Автомобиля уже не было, и Оля спокойно дошла до продуктового магазина. Затарилась всем, на чем останавливался ее искушенный взгляд, истратив немалую сумму, и с удовольствием повернула к дому. В левой руке несла два тяжелых пакета с продуктами, а в правой - 2 крохотных и нежных пирожных, которые решила съесть, пока они не растаяли. Шла, жуя пирожное и разглядывая идущую навстречу ей облезлую питерскую серую кошку. На секунду кошка подняла мордочку, и их взгляды встретились. Но только на долю секунды. И кошка продолжала свой путь, а Оля свой. И все же Оля остановилась, она вдруг прочитала в кошкиной голове все ее мысли, и от этого стало страшно.
Голодная, обреченная кошка привыкла видеть сытых жующих и равнодушных людей, привыкла к вкусному запаху выброшенных пустых бумажек. Никому до нее, бедной голодной кошки, нет дела, хотя бы даже она умирала у всех на глазах! Оля позвала: кс-кс! И, оставив на асфальте пирожное, отошла в сторону. Кошка подбежала и с жадностью стала жевать, съела все, до крошки. Оля оставила и второе. Кошка съела и это. "Все, больше нет" - сказала Оля кошке, и та снова подняла на нее глаза, и Оле показалось, что взгляд этот уже не был таким обреченно-безучастным. А потом каждая пошла своей дорогой.
№3
Оле снилось, что она бродит по университетским коридорам и что они должны встретиться здесь с ее Сережей. Какие-то люди встречались ей на пути, они говорили, что видели его, что он где-то здесь и даже его пальто висит в раздевалке. Оля искала, искала везде, то спускаясь вниз, то поднимаясь вверх по бесчисленным лестницам, блуждая по разным этажам, заглядывая в кабинеты, открывая какие-то бесчисленные двери. Сережи не было. В горле стоял ком, и сознание бесполезности поисков ясно ощущалось даже во сне. Хотелось плакать, но Оля продолжала поиски, не останавливаясь ни на минуту, снова и снова возвращалась в те же коридоры, заглядывая в те же аудитории!
Так и проснулась, с комом в горле и с тоской, сжимающей сердце. Бил озноб, и казалось, что температура подскочила до 39. Лежала, блаженно закрыв глаза, прислушиваясь к себе, к своему состоянию. Решительно, она больна, без сомнения, у нее температура. Вот и хорошо! Наконец-то! В течение всего года она с нетерпением ждала этого момента, когда она заболеет. Осенью такое и раньше с ней частенько бывало: организм реагировал на понижение температуры, отсутствие света, солнца и ярких красок растительности. Сейчас она не будет принимать таблетки, делать ингаляции и прочую чепуху. Она будет лежать так, пока температура не начнет зашкаливать за 40, тогда она впадет в бессознательное состояние, будет бредить, стонать. Ее разгоряченное болезненное сознание снова начнет бродить по лабиринтам виртуальных миров, искать своего Сережу. И быть может, наконец, она увидит его. Затихнет, успокоится, с радостью протянет ему свою руку, и они вместе улетят в неведомый, призрачный мир, который Олю никак не мог пугать, ведь после смерти Сережи, большая половины ее сути уже была там, по ту сторону реала, добровольно отказываясь от мирских радостей, солнечного света и общения с земными жителями.
Оля снова задремала. И спала сладко, умиротворенно, а проснувшись, почувствовала себя почти здоровой, если не считать внутреннего холода и озноба, к которому, впрочем, привыкла за этот год. Уход откладывался на неопределенный срок. Хотелось есть, пить, общаться и играть в инете.
Наспех перекусив и выпив горячего чая, Оля села за компьютер.
В электронных почтовых ящиках было пусто, поисковые машины яндекс и мейл никакой новой информации о профессоре Лопухине не давали. Оля вошла в знакомый чат.
Чат - значит общение, определение очень точное. В инете их тысячи, на любой вкус, для любого региона. Оля ассоциировала чаты с карнавалом масок. Маски - это ники, за которыми скрывались реальные люди, но никогда наверняка нельзя было определить, кто именно прячется за тем или иным ником, женщина или мужчина, юноша или школьница, красавец или инвалид, святой или преступник. Средний возраст посетителей чатов был 18 - 35 лет. Юные мальчики, студенты и студентки вузов, зрелые мужчины за 30, в основном связанные с интернетом вынужденно, по работе, как например Вадим - вот основные посетители чатов. Женщин за 40, таких как Оля, почти не было, и признаться в своем возрасте в интернете для нее было невозможным и как бы позорным, все равно как седой пенсионерке прийти на молодежную тусовку. Хотя Оле этот парадокс был малопонятен. Ведь для молодежи и так много развлечений, разных ночных клубов, дискотек, кафешек, да и учеба, работа, реальное общение с друзьями - все это должно было ограничивать юных энергичных пользователей в длительном, бесполезном и не дешевом времяпровождении. По законам логики в чатах должны были бы сидеть одни пенсионеры, домохозяйки, инвалиды, которых как раз было меньшинство.
