Берек прищурился.

- Ты думаешь, что он солгал? Мне?

Рагнар промолчал.

- Если ты и Острый Язык не можете терпеть один другого, то хотя бы не позволяйте ненависти выходить наружу. Если мне вдруг придётся вмешаться в вашу свару, мой приговор не устроит никого из вас, обещаю.

Рагнар снова промолчал, не говоря ни слова.

- Позора, случившегося в последний день, недостаточно, чтобы затмить славу предыдущих месяцев, Чёрная Грива. Я разочарован в тебе, это правда. Но отвращения не испытываю. А вот если бы ты проиграл войну, а потом оскорбил Тёмных Ангелов... Был бы совсем другой разговор, и в другой обстановке, клянусь.

- Да, мой ярл.

- И ты прекрасно знаешь, что должен завершить обещанный поединок с честью, чтобы ни случилось. Ты сразишься с Тёмным Ангелом... Сораилом, кажется?

- Да, мой ярл.

- Что ж. Наши двоюродные братья с Калибана не станут обращать внимания на твои откровенно дерьмовые манеры, учитывая засаду и бой с превосходящими силами врага. Но честь должна быть соблюдена... в один прекрасный день.

- Да, мой ярл.

- 'Да, мой ярл', - передразнил молодого воина Берек, точно воспроизведя безжизненный тон Рагнара. - Щенок, посмотри, что ты сделал с 'Верегелтом'. - Он кивнул на изображение двух кораблей, застывших на оккулусе. - Как будто на моем экране не хватает других страданий.

- Меня печалит, ярл, что я добавил тебе проблем.

Эти слова вызвали у Берека приступ смеха, глубокого, низкого, словно рычание медведя. Светлые волосы ярла были заплетены в множество коротких кос, обрамлявших лицо, казавшееся высеченным из бледной скалы. Без сомнения, он был уродлив, и улыбка, расколовшая его лицо, не добавляла ему красоты.

- Оставь свой сарказм при себе, щенок. Это серьёзно, и моё терпение заканчивается.

Рагнар снова посмотрел на израненный 'Верегелт', рядом с которым плыл некогда потерянный в бездне 'Барионикс'.

- Что с кораблём Расчленителей?

- Я пока не установил это. Мы нашли его десять стандартных дней назад, после того, как выслеживали его больше месяца. Слово с Клыка дошло до нас вскорости после этого, - Берек покачал головой, и амулеты, вплетённые в его косы, загремели о наплечники. Следующие слова он произнёс очень низким тихим горловым голосом. - Они посылают Убийцу.

- С Родного Мира? - Рагнар не ожидал такого сюрприза. Фенрис был в четверти галактики отсюда. Чтобы достичь их флота, Волчьему Жрецу потребуются месяцы.

- Нет. Убийца был вместе с Великой Ротой Красной Луны, сражавшейся у границ Бледных Звёзд. Ярл Гуннар получил приказ доставить к нам Убийцу, а затем вернуться обратно. В одиночку, - в голосе Берека не было недостатка в неодобрении. - Убийца останется с нами, чтобы советовать.

- Э... Это великая честь, - заметил Рагнар.

- Это что? Редкий пример такта из твоих уст, Кровавый Коготь?

- Это чудесный день, в конце концов, сир.

Но Берек не улыбнулся.

- Мне все это не нравится, Чёрная Грива. Ни неудача найти этот обломок кораблекрушения, ни присутствие Убийцы. А меньше всего мне нравятся цвета, в которые раскрашен корпус этого боевого корабля. Конец Чести случился задолго до твоего рождения, младший брат, но в тот день мы все увидели истинное 'я' Расчленителей. Я бы скорее доверился Острому Языку при игре в кости, чем этим падальщикам, которых сводит с ума вкус крови.

Рагнар почувствовал себя пленённым. Вряд ли кто-то из его братьев видел когда-либо лорда Берека Громовой Кулак, ведущего беседу и спокойно созерцающего космос. Младший воин сохранил молчание, дождавшись продолжения слова Волчьего Лорда.

- Сказано, что Чёрные Корабли Инквизиции посетили Родной Мир лишь один раз за сто веков. Ты знаешь об этом? В летописи Клыка занесён лишь один инквизитор с фенрисийской кровью за всю историю Империума. Всего один. Инквизитор Ярлсдоттир, так её звали. Она сражалась вместе с Волками в Войну Позора, пять столетий назад. На стороне Великого Волка Гримнара, если ты сможешь поверить в это. Она даже встречалась с Бьорном Разящей Рукой. Я слышал, как он сам рассказывал об этом.

Рагнар почуял, что его колени подгибаются при упоминании Первого Высокого Ярла, Бьорна Брата Русса, прозванного родичами и братьями 'Разящей Рукой'.

- Я никогда не слышал об этом Инквизиторе.

- Немногие слышали, да. Особенно в этом столетии. Но её имя произносят вместе с проклятиями, если произносят вообще. В последний раз, когда её видели глаза лояльных Империуму воинов, она сражалась на стороне Расчленителей. Видишь? - Берек сгорбился, и сплюнул на палубу, то ли от отвращения, то ли чтобы отогнать неудачу. Рагнар был не уверен. - Это проклятый Орден. Всё, к чему они прикасаются, становится для них плохим. Каждая наша с ними встреча заканчивается сломанными клятвами и пролитой кровью.

Молодой воин, всё ещё остающийся внутри Кровавым Когтем, несмотря на своё быстрое возвышение до Волчьего Стража, знал, что его лорд крайне редко ищет понимания у других. Особенно у тех, кто не так давно опозорил себя. Рагнар наградил своего ярла долгим проникновенным взглядом, приблизившись в своих словах к грани, за которой начинается неуважение.

- Ты боишься, что этот корабль - ещё одно чёрное знамение, - рискнул произнести он полуутвердительно.

- Я ничего не боюсь, - ответил Берек. В этот момент Рагнар ощутил любопытную двойственность: в голосе его лорда звучал вызов и одновременно фальшь. Берек мог не бояться ничего из того, что у обычного человека вызвало бы ужас. Но, как и многих Волков, в последний год угроза темных знамений заставляла его тревожиться и колебаться. С тех пор, как небо Фенриса стало чёрным.

- Прости мне мой бедный выбор слов.

Берек фыркнул.

- Знамения везде. Может, это и есть страх, а? Как может кто-то из нас узнать его вкус, даже если бы это было так?

До затмения солнца Фенриса ни один из Волчьих Лордов никогда не сказал бы этих слов. Теперь же сомнение проникло в кровь Ордена, и оно было угрозой, слишком коварной, чтобы с ней можно было бороться. Чтецы рун и говорящие с духами заразили каждую из Великих Рот Эйнхерии тьмой, которую не могло уничтожить никакое сражение.

Столкнувшись с молчанием своего родича, Берек продолжил говорить, испустив ворчащий вздох.

- Каждый провидец, шаман и жрец внутри Клыка говорит нам, что мы должны быть бдительными. Потому мы смотрим так, как они хотят. Они поют панихиды Рассвету Конца и приходу Времени Волка. Потому мы слушаем и внимаем. Теперь скажи мне, Чёрная Грива, почему мы должны разбираться с этим кораблём, сбившимся с пути? Почему просто не уйти, и не оставить его гнить в пустоте?

Испытание было не слишком изощрённым, но Рагнар решил воспользоваться редкой возможностью так или иначе дать совет своему Лорду. Он ответил сразу, и говорил правду, не издеваясь.

- Меньшие Ордена поступили бы именно так. Но ты не трус, Берек. Чем больше ты презираешь этот боевой корабль, висящий там, в пустоте, тем сильнее ты изнываешь от любого шевеления теней. Затмение обещало принести тьму, и мы правильно делаем, когда воспринимаем это как предупреждение, но предзнаменования должны сделать нас более осторожными, а не лишить мужества.

Берек снова приподнял пересечённую шрамами бровь. Глаза его, цвета выжженного камня, цепко и с интересом смотрели на молодого воина.

- Красиво говоришь. Если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что почувствовал в твоих словах наставление. Это так, молодой Кровавый Коготь?

Рагнар далеко не всегда понимал, когда нужно говорить, а когда лучше промолчать. Это был навык, который он изучал. Медленно.

- Возвращайся к своим обязанностям, младший брат. Помимо ссоры с Темными Ангелами и битого 'Верегелта' у тебя есть большое дело, которым ты можешь искупить свои ошибки.

Но Рагнар остался на месте, несмотря на полученный им приказ. Берек недовольно шевельнул бровью.

- Ещё что-то, Чёрная Грива?

- Да, сир. Вы не сказали, что именно наши десантные команды нашли на борту корабля Расчленителей.