Волчий Лорд колебался какое-то время.

- 'Просьба' Убийцы гласила, что судно должно оставаться в неприкосновенности до его прибытия.

- То есть, вы хотите сказать, что не отправляли несколько абордажных партий за десять долгих дней, сир?

Берек издал ворчание, похожее на хмыканье.

- Я говорю, что мои абордажные партии обеспечили безопасность корабля без нарушения или разрушения чего бы то ни было. Можешь ли ты пообещать мне то же самое?

Рагнар не удостоил горькую подколку своего ярла ответом.

- А что насчёт экипажа? - вместо этого спросил он.

- Там нет опасности. Всё на борту либо мертво, либо находится в стазисе. Всего тысяча слуг. Девяносто один трэлл Ордена в погруженной в стазис секции машинного отделения. Почти четыре сотни едва живых рабочих на одной из нижних палуб. Три мастерских-барака закрыты стазис-полями, внутри которых двести ещё функционирующих сервиторов. Сорок один раненый в стазис-капсулах апотекариона, все выглядят как боевые слуги. Никого из астропатического хора. Никого из Навигационного круга.

Рагнар почуял, к чему тот ведёт.

- Что с Расчленителями?

- Семь, - подтвердил Берек. - Их семеро. В стазисе, запечатанные снаружи, а не просто обездвиженные.

Рагнар почесал небритую щеку, задумавшись.

- Почему ты хочешь идти, скажи? - суровые глаза ярла снова сузились.

- Чтобы увидеть всё своими глазами. Знать, кто твой враг - преимущество, мой ярл. Не больше, но и не меньше.

- Вижу. Я не возражаю, но... возьми с собой Острого Языка.

- Почему? Зачем?

- Потому что он попросил меня о том же самом. И потому, что я говорю тебе так сделать. Это называется 'приказ', Кровавый Коготь. Ты помнишь такое слово, да?

- Сир...

- Ну-ну. Щенок, за твои последние проступки я мог бы тебя обезглавить. Даже и не думай теперь со мной препираться.

Рагнар не стал спорить. Однако его взгляд говорил об обратном.

- Тебе повезло, что ты мне нравишься, - сказал ему Берек. - А теперь убирайся с глаз моих, пока я не передумал.

VI

Два воина шли через арки из подвергшейся коррозии бронзы и грязного железа, пробираясь вдоль походившего на пещеру магистрального пути, пронзавшего боевой корабль насквозь.

По ощущениям Рагнара, весь корабль пропитался вонью разложившейся мертвечины: известь и корица чувствовались в каждом вдохе, слишком слабые, чтобы их можно было назвать зловонием. Они шли через память о смерти, её аромат выветрился, говоря о том, что всё случилось давно. Дыры и развороченные вмятины на металле испятнали стены, говоря, вместе с разбросанными на полу гильзами, о болтерной стрельбе. Ожоги лаз-лучей, исчёркавшие металл, как граффити, показывали, где именно человеческий экипаж сражался со вторгнувшимся на корабль противником.

Тела лежали везде, в каждом туннеле и проходе, многие в весьма неприглядном состоянии и полуразложившиеся. Сервитор, сгнивший до костей и обнажившихся стальных компонентов, прислонился к переборке, давным-давно покрывшейся оранжевой ржавчиной. Его бионическая рука всё ещё дрожала, а кончики пальцев бесполезно царапали металлическую палубу, издавая тонкие повизгивания.

Один из Расчленителей пал дальше по коридору, пришпиленный к стене тремя массивными копьями, пробившими его грудную клетку. Глазные линзы шлема мерцали от включённой системы энергоснабжения, что подтверждал визг его наспинного блока питания, то и дело выбрасывавшего искры.

Рагнар зарычал на Нальфира, когда тот сделал шаг к пронзённому трупу.

- Что такое? - спросил бард, заметив напряжённость своего собрата.

- Это место упокоения Адептус Астартес, - в голосе Рагнара звучал упрёк. - У Расчленителей свои обряды для почитания мёртвых.

Нальфир только насмешливо фыркнул, добравшись до печатей, освободивших уплотнительные кольца под шлемом павшего космодесантника.

- Острый Язык, - предупредил Рагнар. - Убийца хотел, чтобы этот корабль оставался нетронутым. Это включает и всех убитых на его борту.

Когда бард поднял тяжёлый шлем вверх, не последовало шипения воздуха. Но Нальфир ничего не сказал, а Рагнар подошёл к нему, и сжал его запястье.

- Сколько дней назад ты наставлял меня о соблюдении святости ритуалов Темных Ангелов? Что изменилось с той поры?

- Не будь наивным щенком, Чёрная Грива. Ритуалы Темных Ангелов - это и наши ритуалы. Но Расчленители - псы, предатели и сволочи, все до последнего. Убери от меня свои руки, пока я их тебе не отрубил.

Рагнар, зарычав, отдёрнул руку. Он посмотрел на труп. Расчленитель смотрел на них безглазым черепом, его лицо сгнило вплоть до грязных костей в разрушенной броне. Обрывки кожи и тканей мышц удерживали кости шеи вместе, не давая им рассыпаться.

- Хорошая смерть, - сказал он, указывая на три копья, пробивших грудь космодесантника. - Тяжёлая, но хорошая.

Нальфир отошёл от тела, ухмыльнувшись, и продолжил путь по широкому коридору. Рагнар сделал над телом павшего воина знак, выражающий уважение, и неохотно последовал за своим братом.

Спустя короткое время они наткнулись на первого убитого врага. Это был Железный Воин. Его керамитовые плиты доспеха, разорванные лезвиями и болтами, скрывали сгнившую плоть. Повреждения костей шеи и груди рассказывали совсем другую историю. Рагнар догадался.

- Его геносемя было извлечено.

Случаи, когда можно было исследовать кого-то из Предателей, выдавались крайне редко, и Рагнар присел на корточки рядом с телом легионера, разглядывая разбитую броню с нанесёнными на неё неописуемыми руническими знаками.

Он принюхался, и, хотя Предатель был мёртв столетия, уловил следы невероятных ароматов. Смазка для оружия, сделанная на крови. Кровь из кислоты и прометия. Дыхание, воняющее пламенем. Огни горнов, подпитывающихся криками и воплями горящих мучеников.

Сотни других невозможностей, каждая из которых ненатуральнее предыдущей. Это был запах безумия. Вызывающий дискомфорт, но не отвратительный, а привлекательный, не без следа сладости. Зловоние Великого Ока и его поддавшихся порче обитателей.

Серебряный шлем Железного Воина был повернут в сторону, озирая тёмный коридор, в котором лежало изуродованное тело Расчленителя. Причина смерти была очевидна: взрыв болта сорвал половину лицевой пластины, обнажив кости черепа с дырой в них.

- Хороший выстрел, - прошептал Рагнар. Он потянулся к зияющему отверстию, чтобы повернуть шлем и осмотреть другую его сторону. На броне не было нанесено отметок или узоров, знакомых ему, и уж тем более он никогда не встречал шлемов, украшенных парой рогов из биометаллической слоновой кости.

Теперь уже Нальфир остановил его.

- Скитна! - сказал бард, использовав слово из языка племён Фенриса, означавшее 'нечистое'. - Оставь это, Чёрная Грива.

Пальцы Рагнара замерли, чуть подрагивая, в дюйме от шлема мертвеца. Волк поднялся на ноги с завыванием механизмов силовой брони, решив, что следовать за сородичем гораздо лучше, чем выслушивать такие аргументы.

Первой их остановкой был не мостик. Путаный путь Нальфира привёл их в часовни-казармы, размерами достойные настоящих полнокровных Орденов. В них могли разместиться множество Космических Десантников, отдыхая между миссиями.

Здесь не было трупов. В большей части индивидуальных часовен не было и признаков жилья. Рагнар заподозрил, что 'Барионикс' до самого своего катастрофического конца никогда не загружал на борт полный набор воинов Адептус Астартес.

Два Волка двинулись дальше, проверяя комнату за комнатой, пока не обнаружили часовню, принадлежавшую когда-то живому существу. Рагнар ощутил медленно наползающее чувство, что ему знакомо это место, особенно увидев, что именно выбрал живший когда-то тут воин в качестве трофеев. Сломанное оружие ксеносов, прикованное к тёмным стенам. Рваный вымпел, почти полностью истлевший - его принадлежность, как и символы, начертанные на ткани, стали почти нечитаемыми. Свитки с цитатами и знаки отличия, тщательно выставленные с выверенной точностью на полках спартанской комнаты.