Через какое время они достигнут баррикады? Сложно сказать. Двадцать минут. Десять. Это не имело никакого значения, если посудить. По большому счету, это был конец. И каждый Волк знал это.

- Не спорь со мной, - пробормотал он спёкшимися губами, продолжая оборванную нить разговора, случившегося час назад. Альридд понял это, и сразу подхватил беседу.

- Мой долг спорить с тобой, - ответил бард. Его слова можно было посчитать требованием мудрого человека, или мольбой труса. Как бы то ни было, слова барда имели бритвенную остроту. - Когда ты ошибаешься, Чёрная Грива, я должен говорить тебе об этом.

Каждый оставшийся воин мог заметить, как дорого стоили ему эти слова. Бросить вызов ярлу было сложно, очень сложно.

- И в чём же моя ошибка? == Рагнар сделал паузу, чтобы сплюнуть кровь на груду трупов вокруг него. - Расскажи мне, если можешь.

- Мы можем убить ещё больше врагов, если останемся здесь, - сказал Альридд. - Возвращение на поверхность - самоубийство, если не отбить город. Баррикады служат нам верой и правдой, и враг умирает целыми полчищами. Что ещё нужно?

Рагнар снова открыл глаза, и всмотрелся в жалящую тьму.

- Убивать их ещё больше бессмысленно. Пустая слава, Плакальщик.

Бард плеснул немного воды из фляжки на лицо, использовав драгоценную влагу для того, чтобы очистить глаза от ядовитой крови врагов, ослеплявшей его.

- Это хорошее место для смерти, брат.

- Хорошее место, да. Но способ - так себе.

- Это всего лишь семантика.

- Ты это сказал, правда? Лучше я умру, прогрызая себе путь к солнечному свету, чем пожиная жизни врагов здесь, в темноте.

Альридд устал слишком сильно, и даже не оскалил зубы в ответ.

- Ты слышишь себя, ярл? Если мы будем пробиваться наружу, мы оставим баррикады и наши запасные позиции. Мы умрём прежде, чем достигнем поверхности.

- Мы хороним себя за стенами, сложёнными из мертвецов. Вряд ли это настоящие укрепления. Всего лишь дамба из холодеющего мяса, ограничивающая океан трупов.

- Но это единственное объяснение, почему мы ещё живы.

- Если я и умру сегодня, певец, то только на тех условиях, что сам выберу. Мы уходим. Вот и все.

Альридд знал, как и все Волки его Роты, что спорить с лордом, когда его разум вцепился в какую-то идею, бесполезно.

- Пусть так оно и будет, - он плюнул на ближайший труп. - Я начинаю уставать от окружающих меня унылых декораций.

Рагнар, повысив голос, позвал остальных.

- Сородичи! Братья по стае! Ко мне, все, кто ещё дышит! Ко мне, сейчас!

Альридд откатил в сторону несколько тел, пробираясь через кровь и потроха к Рагнару.

- Я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.

- Я всегда знаю, так ведь? - устало рассмеялся своим словам Рагнар, когда другие Волки приблизились.

Альридд проявил несвойственную сдержанность, и оставил эти слова без комментариев.

- Внимание всем! - Рагнар говорил громко, не обращая внимания на то, что его слова разносятся эхом по коридорам, и, несомненно, к ним прислушиваются уши многочисленных врагов.

'Пусть враг слышит. Пусть они придут'.

- Оставьте ваши баррикады и бегом ко мне! Смерть приближается к нам, вооружённая новыми болтерами и чистыми клинками, в то время как мы подбираем оружие из холодных рук наших павших братьев. Но я отрицаю смерть. Вы слышите меня, родичи? Я отвергаю её. Я отказываюсь умирать. Заострите зубья ваших мечей, и бросьте здесь все, что не можете унести с собой. Мы будем прорываться наверх, к поверхности планеты, или умрём в попытке сделать это. Если удача и злость выведут нас к солнечному свету только лишь затем, чтобы быть окружёнными ещё большим количеством врагов, тогда я умру в городе наверху, провыв своё имя небесам, объятым пламенем битвы. Это слова вашего ярла...

Он позволил своим словам уйти прочь, спустившись по коридорам. Спустя несколько секунд он, ухмыльнувшись, добавил грубоватым тоном: - ... и ваш ярл думает, что вы, увальни, пойдёте с ним. Это так?

Они не кричали и не подкалывали его, только смеялись. Честные улыбки раскололи лица, покрытые застывшей кровью, и оставшиеся в живых люди Великой Роты Рагнара ответили своему ярлу добродушным смехом.

- Готовьтесь, - сказал Рагнар. - Мы идём вперёд, независимо от того, что встретится нам на пути. Убийца, покажи чертёж, если не сложно.

Ульрик поднял линзы проектора, подсветив воздух изображением туннельной сети. Картинка подрагивала и моргала, как всегда.

- Мы могли бы рассредоточиться, - сказал Рагнар, указывая на карту. - У нас больше шестьсот малых капиллярных коридоров на выбор, и они все, кажется, все ещё несут вражьи тела к баррикадам. Они хотят завалить нас трупами здесь, это понятно. Если мы рассеемся, есть шанс, что несколько стай выберутся на поверхность.

- Однако, шансы... - проговорил один из Серых Охотников.

- Шансы против нас, независимо от того, что мы сделаем, Зовущий Воронов, - указал мечом на баррикады Рагнар. Из-за укрытий слышался приближающийся шум шагов. - И что бы мы не выбрали, у нас мало времени.

- Ярл, но все же... Разбегаются крысы. Расползаются паразиты. Волки должны оставаться вместе.

В ответ на это послышались удары кулаков в нагрудники. Рагнар с трудом скрыл свою гордость своими людьми.

- Железный прилив! - крикнул другой воин. - Мы пробьём себе путь на поверхность, как великая стая.

Еще больше ударов пальцами по броне.

- Твой ярл услышал тебя, Красный Молот. Что скажете, родичи?

Красный Молот ответил:

- Чего будут стоить пять воинов, добравшихся наверх, мой ярл, если остальные будут лежать мёртвыми под землёй?

Волки выразили согласие ударами кулаков по броне. И снова Рагнар с трудом спрятал свою гордую улыбку. Это была настоящая верность - братство до смерти, и даже дальше.

- Я рад, что вы согласны со мной, родичи. Пусть будет так. Мы будем сражаться вместе, - Рагнар обошёл вокруг карты, используя Морозный Коготь как указку. - Изучите этот маршрут. Каждый участок и каждый поворот.

Он провёл путь, избегающий главный и запасной космодромы города, основные жилые сектора и казармы-крепости. Воины, наблюдавшие за ярлом, совершенно ясно понимали: для того, чтобы пробиться по этому маршруту, понадобится неделя.

- Этот путь приведёт нас к району фабрик, избегая тех мест, где враг, скорее всего, затопит туннели. Мы будем обходить эвакуационные центры, крупные магистрали, бастионы, захваченные врагом - все, о чём сообщали разведчики. Но нам придётся пройти через несколько подземных крепостей, построенных врагами после захвата туннельной сети. Если мы выживем, что маловероятно, то попадём на поверхность на западном краю города.

- Побережье? - спросил Альридд. Каждый присутствующие отметили тон барда. Побережье было одной из основных посадочных зон врага за пределами города. Появиться там - означало такой же смертный приговор, как и остаться здесь.

- Да, побережье, - сказал Рагнар. - Или восточные равнины, в сердце захваченных врагом земель, или сам захваченный город. Если нам удастся выйти как можно дальше за линией фронта и пробиться к лояльным войскам, у нас есть шанс. И, наконец, именно с побережья мы сможем восстановить вокс-связь с Флотом, или пробраться к югу, в Каср Кароллус, и соединиться с кадианскими полками, возглавляемыми Черными Храмовниками.

- Если они все ещё живы, так далеко на юге, - заметил бард.

- Всё в жизни зависит от 'если', - ответил Уллер. - Молчи, если не можешь сосредоточиться на том, что по-настоящему важно.

Альридд поднял руку, чтобы ответить ему непристойным жестом, но через миг понял, что он потерял её несколько часов назад. Посмотрев на культю, он хрюкнул от раздражения. Но, не привыкнув отказываться от дела, бард сделал жест другой рукой.

Рагнар продолжил, будто никто не говорил:

- С падением города вероятность того, что мы снова увидим солнечный свет, в лучшем случае жалкая. Мы знали, на что идём, когда вызвались остаться в арьергарде, чтобы удержать стены и туннели до окончания эвакуации. Но лучше умереть на охоте, братья мои, и оказаться перед Всеотцом, не испытывая стыда за свои деяния.