Светящаяся воронка появившаяся из ниоткуда манила и притягивала. Уйти в нее казалось совсем естественным, тем более, что идти, бежать, лететь было уже как бы и некуда.
«Эх, Толяныч! Понеслась душа в рай! Гребаные летчики! А где он сейчас, кстати? Странно, не отзывается».
Откуда-то донеслась музыка. Может быть из прошлого, а быть может ассоциативно навеяло. Коновалову было без разницы, и он поплыл навстречу звукам…
..Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…
х х х
Глава II. О том, как юный Марсильяк делает удивительные открытия там, где ничего нового для себя открыть не предполагал.
Не знаю, почему я к ней привязался. Ну не было в ней ничего особенного. Правда некоторые умники, как например Джереми, утверждают, что в женщинах вообще нет ничего особенного, мне это мнение, откровенно говоря, претит. Ну, нет и нет, чего тут говорить, никто и не спорит, но, в конце концов, самое ценное, что есть у нас в этой жизни, это хорошее настроение, потому и рисуем мы себе сказочки время от времени, от скуки или от скудоумия, кто его знает?
Это как конфетка в детстве, съел ее и все, кончился праздник, но пока не съел! Вот оно! Обертка красивая, блестящая, шуршит, переливается. И главное… предвкушение! А потом… Ну да, скептики вы правы: ожидание праздника много лучше его последствий.
Так и с ними несчастными.
Я зевнул и сонно поглядел вокруг. Обзор ухудшала женская растрепанная прическа, если ее можно было теперь назвать таковой. Кроме того, чье-то недурно пахнущее тело давило мне на грудную клетку и при этом пыталось подвигнуть меня еще на какие-то подвиги. Нет уж, на сегодня хватит. Шесть часов подряд, пора и честь знать.
Лизбет ласково провела пальцами по моей переносице, ненавижу, когда она это делает!
– Ты иногда бываешь такой странный… Как бы я хотела узнать, о чем ты сейчас думаешь…
Я зажмурился.
« Не дай бог…»
– Конечно я дура набитая, но я…
«…Люблю тебя…»
– Так люблю тебя…
« Дьявол! Почти угадал… Святая простота…»
– А ты никогда не говоришь о своих чувствах…
«…Все вы сволочи одинаковые…»
– Впрочем, все мужчины оди…
Мне стало скучно, и я стал неспеша собираться. Лизбет встревожено поглядела на меня.
– Знаешь, Лизбет, в детстве всем нам в основном рассказывают, какие мы хорошие, славные и это настолько проникает в наш мозг, что потом нам приходится жить с этим всю оставшуюся жизнь… А на самом деле, мы… Чего притихла?
– Не хочу тебя перебивать.
– А, ну так вот… Это естественно, как-то, что солнце является источником жизни…
Лизбет, похоже, задумалась.
– Ты иногда бываешь такой странный. Постой, выходит, что мы всю жизнь…
– Да, да, да… Страдаем манией величия.– Продолжил я,– Это болезнь.
– Болезнь…– она притихла, а я быстренько стал одеваться, чувствуя, что за мной наблюдают. Ненавижу пристальные взгляды на мою обнаженную натуру. Кстати я обнаружил, что Лизбет гораздо приятней выглядит спящей, чем бодрствующей. В спящей женщине больше сюрпризов. Надо будет непременно рассказать об этом виконту. Не забыть бы…
– Когда ты придешь?– послышался голос из-за спины.
«Начинается. Армия построилась и готова выступить. Знамена развернуты. Барабаны бьют. Выходит маршал и командует… Отступление!»
Я повернулся лицом к извечному противнику мужчин, и, сделав страшное лицо, прорычал:
– На тррретий день! С рассветом!– после чего изобразил реверанс и степенно удалился. Прав был сказавший: «Все вещи всего лишь такие, какими мы их представляем». Именно так, не лучше и не хуже… Жаль не помню, кто это был, но ведь наверняка, кто-то так сказал иначе, откуда у меня такие глубокие мысли после… сами знаете чего.
х х х
Итальянские каннибалы в Голливуде:
А пока что для почина
Ты попробуй Аль-Пачино.
А попозже для гарнира
Закуси-ка ты Де Ниро…
Живая память человечества. Вот так ни больше, ни меньше… Увы и ах… Вспомнить себя, вспомнить утраченное… Ладно, я вспомню, но ты не задрачивай… И резонный вопрос вдогонку: "А на хрена?", но это уже просто эмоции, которые…
Но почему я? Почему не какой-нибудь Арни Джонс или Хулио Педро Рамирес из Барранкильи? Нет, я конечно рад, польщен и пр. Но все же… А вы, вы блистательные и просвещенные высшие силы ДОБРА, вы не можете справиться? Не могут, ибо, блин у них аргументы… Один я знаю достойный аргумент, это когда бабло побеждает добро. А фигушки. Ишь как выкрутил. Только человек, человечек, человечишка… Типа вам это надо – вы и делайте, а не сделаете, значит, так тому и быть и гореть вам в геенне огненной дальше. Аминь. Что ты ему докажешь, подкованный такой, да еще и летает к тому же… Наверное. Тоже мне руссо-туристо, облико-морале…
«Эй, ты летаешь? Или это бутафория. Идиотов запугивать?»
« Я тебе дам сейчас бутафорию, а ну посторонись…»
« Все верю, верю».
И внимание! Самое неприятное: нет ни одной веской причины, чтобы отказаться, например, семьи, детей, служебного положения или того же самого, но в обществе… Нету. Ничего нету, и никого. Так, а водка у нас еще есть? Есть. Уже хорошо. Тогда другой вопрос:
«А сколько у нас водки?»
х х х
..У крепко уснувших красавиц древнего Египта, после смерти вырезали сердце и иные органы, после чего помещали их в четырех сосудах. После этого тело мумифицировали и закрывали крышкой…
Часы тикали неестественно громко.
«Вот так, наверное, будет после конца света,– подумалось почему-то Вере,– Все умрут, а часы чудом сохранившиеся будут тикать, тикать… Интересно, а если времени уже не будет, то, что они будут считать?»
Пауза неестественно затянулась. Откуда-то из мрака, в котором уютно притаилось сознание, выплыл голос. Слова растягивались и сворачивались в кольца, словно удав из мультика про Маугли.
«Вы слышите меня вандерлоги?!..»
«Мы слышим тебя Каа…»
«Вы слышите меня гражданка?!»
Слегка кивнуть головой…
«Вы так и не ответили на вопрос…»
А что отвечать? Отвечать что? Нету Светки… Нету… В морге, наверное, на столе… Некрасивая…
Вспышка. Еще одна.
«Вы так и не ответили на вопрос…»
Свет хлынул в глаза, казалось что отовсюду. Вера сидела на полу рядом с рухнувшей табуреткой. В комнате было ужасно накурено и почему-то холодно. Первый следователь поглаживал левую руку после удара и морщился, второй в очередной раз закуривал Верин "Пэл Мэл". Свои у него уже кончились.
– Так мы с вами, гражданка, ничего не добьемся…– устало произнес он. – Вы бы хоть себе отчет отдали, наконец. Ситуация-то патовая. Ну не могла ваша подруга в одиночку плиту своротить, даже в состоянии аффекта. Вес не тот. Значит, помогал кто-то. Пусть не вы. Но двое это уже группа. Был сообщник-то, был. А вы заладили как попугай, не знаю, не знаю. Вы же с ней тут считай, целую ночь проболтали. Должна она была вам сказать. Не лепите горбатого, в конце-то концов…
Вера пошевелила разбитыми губами и прошептала:
– Я ничего, правда, ничего не знаю…
– Ооооо!.. – закатил глаза первый, – Я ее сейчас прямо тут порешу…
– Успеется,– поморщился первый,– Ладно, Вера Анатольевна. Помогать следствию вы не желаете, потому делаем мы вывод, что увязли вы по самые ушки в этом дерьме. Сейчас мы поедем в одно место и сделаем там укольчик… А то и вправду время теряем неизвестно на что…
Второй огорченно вздохнул и пнул Веру ногой:
– Подымайся, сука…
х х х
Египет символизирует мужское начало/ подземный город/
Озеро Титикака – женское
Тибет – нейтрален
