С пулеметами, с самолетами, с танками воюют пушки. А кто же борется против пушек? Тоже пушки. С маленькой борется пушка побольше, с большой — еще большая. Самые большие решают бой единоборством. Кто скорее сумеет прицелиться и лопасть в цель, тот и победил. Дело опять-таки в скорости.

В борьбе пушек между собой им помогает одна маленькая машинка. Чтобы попасть в неприятельскую батарею, надо точно узнать место, где она находится. А как узнать? Увидеть нельзя. Батарея поставлена за прикрытием, километрах в десяти. Самолет тоже не всегда поможет, он может и не заметить батареи. Пушки искусно прячут в кустах и сверху делают навес из веток.

Пушку можно услышать. Выстрелы доносятся за десятки километров. По звуку пушку и ищут. Человеческие уши для этого не годятся. Они слышат все. Если у противника стреляет 100 пушек, так ваше ухо услышит все 100 выстрелов. Где и откуда стреляют — ни за что не разобрать.

Нужно механическое ухо. Оно похоже на пионерский барабан. Только перепонок у такого барабана одна, а но две. По перепонке от середины идут две проволочки. Они проведены от барабана к небольшой шкатулке. Под стеклом в шкатулке видна стрелка, как у часов.

Прежде чем показать этот прибор красноармейцам, командир говорит:

— Сидите тихо. Когда подам знак, кто-нибудь почешите у себя за ухом.

Все сидят не шелохнутся. Прибор включен. Командир сделал условный знак. Только один красноармеец пошевельнулся — и стрелка дрогнула. Почесался — и стрелка под стеклом заметалась как сумасшедшая. Звука от почесывания было достаточно, чтобы стрелка забегала взад и вперед. Такой прибор услышит пушку за десятки километров и точно укажет, где она стоит. Механическое ухо слышит отлично, гораздо лучше человеческого, и не ошибется даже, если пушка неприятеля поставлена очень далеко.

Такое механическое ухо указывает артиллеристам место, где стоит неприятельская батарея. И им остается только стрелять туда.

Механические уши, только другого устройства, похожие на граммофон с тремя трубами, предупреждают о приближении неприятельского самолета.

Самолеты часто летят с глушителями. Наше ухо их шум не слышит. Иногда самолет прячется за облака, и тогда его не видно. Механические уши не только предупреждают о появлении самолета, но даже указывают место, где он находится. Для этого сделано очень сложное приспособление.

Машины всегда сделают дело лучше и быстрее, чем человек. Всюду, где можно заменить человека машиной, немедленно устанавливаются машины. Многие работы: рытье окопов и т. п., просто не под силу людям.

Надо все делать скоро. Поэтому механизируют все.

Над красноармейскими палатками в лагерях висит плакат:

НА ЖЕЛЕЗНЫЕ ПЛЕЧИ МАШИНЫ ПЕРЕЛОЖИМ ТЯЖЕЛЫЙ ТРУД ЧЕЛОВЕКА

Построены механические уши, чтобы издали слышать вражескую пушку или заметить приближение самолета.

Механические глаза, чтобы увидеть спрятавшегося противника.

Механический нос, чтобы узнать, отравлен воздух газом или нет.

Механический рот — рупор и телефон, чтобы передавать приказания.

Механические ноги — колеса, чтобы быстрее передвигаться.

Что же делают на фронте люди, красноармейцы и командиры?

Машины возят, машины стреляют, машины нюхают, машины слушают и т. д.

Людям, как будто и делать нечего. Сиди и пей чай, пока машины дерутся.

В бою — не до чая. Кто же должен управлять машинами?

Пулемет не сам стреляет. Около него — пять человек бойцов-пулеметчиков, и всем дела по горло. А у пушки людей еще больше.

Воюют люди, машины делают бойцов сильней и быстрее.

Наша кожа тонка, ее проколет даже иголка. Мы закрываемся стальной броней, чтобы сделать нашу кожу толще и прочнее. Броню не пробивают даже осколки снарядов.

Наши руки слабы. Руками можно бросить гранату на сто шагов, а пушка бросает гранаты на десять тысяч шагов. Пушка — та же рука, только в сто раз сильнее.

Управлять машинами — это не самая главная работа бойцов. Есть еще одно дело, которое никогда люди не смогут переложить на машину: машины могут нюхать, слушать вместо нас. но воевать, атаковать, побеждать, захватывать местности они не могут, как не могут думать вместо нас.

Машины в атаку не ходят, машины не воюют, машины — только наши помощники.

Красная армия усиленно изучает технику. Каждое утро в красноармейской казарме, в гараже или на дворе какая-нибудь группа красноармейцев окружает машину со всех сторон — слушает объяснение командира, разбирает, учится управлять. Машина только ночью бывает одна. Остальное время вокруг нее — красноармейцы. Старый грузовик, с которого сняли колесо и кузов, стоит на клетке из дров. Он отслужил свой срок, износился, больше возить грузы не может. Он больше — не автомобиль, а учитель техники.

Его собирают, разбирают, чистят, пускают в ход. На старом моторе учат обращаться с новыми.

Учителями служат и тракторы, механические пилы, бетономешалки, электрические машины.

Красная армия учится обращаться со всеми могучими помощниками — машинами.

Это особо важно. Машины Красной армии послужат для борьбы с капиталистическими армиями. Они должны помочь победить армию машин наших врагов.

Капиталисты отлично знают, что в случае войны им придется мобилизовать миллионы рабочих и крестьян. Сами капиталисты воевать, конечно, не пойдут. Придется дать оружие рабочим и заставить их воевать против рабочих Советского Союза.

«А что если солдаты обратят оружие против нас самих?» — копошится тревожная мысль у капиталистов.

Нельзя ли обойтись без солдат? Изобретатели и военные инженеры стремятся изобрести как можно больше машин, чтобы заменить ими солдат.

Они строят флотилии сухопутных, ползающих броненосцев. Они строят батальоны маленьких танкеток.

Один английский полковник напечатал книгу, в которой предлагает обойтись совсем без солдат, воевать только одними машинами.

Капиталисты надеются на машины. Красной армии придется столкнуться с могучей механизированной армией противника. Наши машины не должны быть хуже их и не будут.

Машина воевать не может. Даже для армии машин, о которой мечтают капиталисты, нужны сотни тысяч людей — механиков.

Откуда они возьмут их? Это— тоже рабочие, слесаря, токаря, фрезеровщики, монтеры. Это — наиболее сознательная часть рабочего класса. Металлисты во всех странах — вожаки революционного движения, передовой отряд классовой борьбы. Создавая армию машин, капиталисты дают могучее оружие в руки самой революционной части пролетариата.

Особенные надежды буржуазия возлагает на танки. Им кажется, что можно изобрести такой танк, который заменит пехоту. Еще первые изобретатели думали, что танки могут без пехоты идти в атаку. Но танки сильны, пока идут, а остановились, израсходовали пули — и стоит железная коробка посреди поля дура-дурой.

После атаки нужно остановиться, укрепиться, а этого танки сделать не могут. Пехота— самая важная, самая главная часть армии. Она сильна, когда идет и когда стоит.

Про артиллерию и говорить нечего. Артиллерия в атаку никогда не ходит.

Был, правда, один-единственный случай, когда пушки пошли в атаку. Артиллерия ввязалась в рукопашный бой. Это было под Перекопом. Красная армии наносила последний решающий удар белогвардейцам. Бой завязался у турецкого вала на Перекопском перешейке. Бой был так упорен, что артиллеристы не выдержали, выкатили вперед орудия и ринулись вместе с ними в гущу свалки. Револьвер и пушка стреляли в одну цель. Пушки били в упор в неприятеля, который был всего лишь в нескольких шагах. Это был единственный случай рукопашного боя пушек. Он вряд ли повторится.