— Л-ладно, тебе и правда нравится этот Пан-сан.

Юкиносита, сама того не сознавая, посмотрела куда-то вдаль.

— …Разумеется. Мне подарили это, когда я была маленькой.

— Плюшевую игрушку?

— Нет, рукопись романа.

— А? Что значит романа? — Озадаченно переспросил я.

Это оказалось ошибкой.

В следующую секунду Юкиносита заговорила, словно впав в транс.

— Панда Пан-сан. Изначальный заголовок был «Привет, мистер Панда». Потом его поменяли на «Сад панды». Там говорилось, что американский биолог Рэнд Макинтош начал писать его для своего сына, который всё никак не мог акклиматизироваться, когда вся их семья переехала в Китай, где Макинтош изучал панд.39

— …Ну вот, опять Юкипедия включилась.

Юкиносита проигнорировала моё насмешливое замечание и продолжала.

— Диснеевская переработка лучше подчёркивает характеры, но оригинальный роман превосходен. Прекрасное объединение западных и восточных метафор в одно целенаправленное повествование. Там в каждой букве чувствуется любовь к сыну.

— А? Что это за роман такой? Я думал, это просто история про панду, который сказал «Хочу весь день есть бамбуковую траву», а потом поел её, опьянел и устроил пьяную драку.

— …Конечно, в диснеевской версии эта  сцена подчёркивается, тут ничего не скажешь, но в оригинальном романе она просто мелкий эпизод. Сам поймёшь, если прочитаешь. Перевод тоже хорош, но я всё-таки рекомендую читать оригинал.

Юкиносита никак не могла остановиться.

Ну да, вспоминается нечто подобное. Ты становишься таким, когда говоришь о том, что тебе нравится. В средней школе я как-то добрых полчаса рассказывал о своей любимой манге ребятам, с которыми, как я думал, я ладил. А они мне сказали «Хикигая, ты обычно помалкиваешь, но когда речь идёт о манге, тебе никак не заткнуться. Это… ну, ты понимаешь». И мне захотелось провалиться сквозь землю.

Но всё-таки, иметь возможность сколько угодно говорить о том, что тебе нравится, — это хорошо, на мой взгляд. Даже если оно что-то не слишком модное или не слишком приемлемое для большинства.

Хорошо, когда не надо думать, примут ли другие то, что тебе нравится. Или можно ли поладить с людьми, которым не очень нравишься ты.

Но сказав это, я окажусь в безвыходном положении, предложи она мне прочитать роман. Только бегло, через Индекс.40

— Кстати, я тут подумал. Ты ещё в детстве умела читать на английском, хех.

— Отнюдь. Но именно поэтому я постоянно лазала в словарь, когда читала. Это было интересно, словно складываешь паззл. — Глаза Юкиноситы смягчились, словно она по-доброму вспоминала своё далёкое прошлое. Затем она тихо, почти шёпотом пробормотала, — Это был подарок на день рождения. Должно быть, именно потому я так к нему привязалась.

Она поколебалась.

— В-вот почему, ум-м… — Юкиносита смущённо зарылась лицом в игрушку, поглядывая на меня. — Вот почему… когда ты дал его мне…

— А-а? Юкино? О, Юкино, это в самом деле ты!

Весёлый голос оборвал её на полуслове.

Увидев хозяйку почему-то знакомого, узнаваемого голоса, я потерял дар речи.

Блестящие чёрные волосы, гладкая, полупрозрачная белая кожа, не говоря уже об утончённых и элегантных чертах лица. Обаятельная внешность, женственность и милая улыбка, словно глазурь на и так великолепном пирожном.

Передо мной стояла невероятная красавица. Наверно, она была здесь с друзьями, потому как извиняюще хлопнула в ладоши и сказала «Простите, я вас догоню» многочисленной шумной компании парней и девушек позади.

Меня пронзило острое чувство дежавю. Но ещё сильнее — сильнее, чем что бы то ни было — меня мучила тревога.

— Сестра…

Я развернулся, услышав голос Юкиноситы. Её прежнее беззащитное выражение лица сменилось ужасом. Она крепко прижала плюшевого панду к груди, плечи застыли.

— А? Что? Это твоя сестра?

Мой взгляд метался между Юкиноситой и стоящей передо мной девушкой, сравнивая их.

Насколько я разбираюсь в женском возрасте, этой девушке было около двадцати. Её белая одежда с бахромой на концах обыгрывала белую тему. Руки и ноги подчёркивали красоту кожи. Она буквально ослепляла, но странно, всё её тело словно источало ауру изысканности.

Она действительно была похожа на Юкиноситу. Если Юкиносита отличалась застывшей красотой, то эта девушка — красотой текучей, преисполненной обаяния.

— Что ты здесь делаешь? А-а-а! Свидание, да?! Должно быть, свидание! Хе-хе-хе!

Старшая Юкиносита дразнила младшую, то и дело подталкивая её локтем. Но Юкиносита сохраняла невозмутимое выражение лица, в котором лишь чуть-чуть проглядывалось раздражение.

Теперь я вижу. Они выглядят похоже, но характер у них совершенно разный.

Когда я немного освоился и присмотрелся поближе, я заметил массу различий.

Особенно грудь четвёртого размера. В отличие от более чем умеренной Юкиноситы, сестра отличалась великолепным телосложением. Прекрасно очерченная грудь на стройном теле — это просто заглядение.

Вот оно что! Меня выбил из колеи размер её груди! Э, ну, нет, конечно, не только это.

— Эй, Юкино, это твой парень? Вы встречаетесь?

— …Ни в коем случае. Мы соученики.

— Ну, ну! Не надо смущаться!

Юкиносита ничего не ответила.

Ого, если бы взгляд мог убивать… хотя и так под её взглядом кто угодно мог бы намочить штаны от страха. Но её сестра лишь усмехнулась, и не думая останавливаться.

— Я Харуно, сестра Юкино, — сказала мне девушка. — Обращайся с Юкино хорошо, договорились?

— Э-э. Я Хикигая. — Девушка представилась, так что я счёл должным представиться тоже.

Так, значит её зовут Харуно Юкиносита. Понятно.

— Хикигая… — Харуно на мгновение задумалась, меряя меня взглядом с головы до пят. — Понятно…

По спине побежали мурашки, я даже вздрогнул. И прирос к месту, словно скованный параличом.

Но она пропела, — Тогда я буду звать тебя на «ты». Отлично, приятно познакомиться.

Харуно сгладила напряжение широкой улыбкой. Что это сейчас было?.. Это потому, что на меня смотрит красивая девушка?

Она была яркой и весёлой, как и предполагало её имя.41 Может, она внешне и напоминала Юкиноситу, но впечатление оставляла совершенно другое. В отличие от подавляющего образа холодной красавицы, выражение лица Харуно то и дело менялось. Кто знал, что может быть столько разных улыбок?

Я был поражён, насколько по-разному они используют схожие черты лица.

Теперь я понимал, почему они настолько разные, но всё-таки по спине снова прокатилось какое-то ощущение неуместности. Истинная причина моего дискомфорта, наверно, была не в их различии.

Я недоверчиво посмотрел на Харуно. Она на миг встретилась со мной взглядом и переключилась на Юкиноситу.

— Ой, это панда Пан-сан? — Весело заявила она и потянулась к игрушке. — Мне нравится! Какой милый, такой мягкий. Я ревную, Юкино!

— Не трогай.

Голос Юкиноситы был настолько резок, что даже в ушах зазвенело. Она не повысила голос. Она просто отказала так громко и чётко, что больно было слышать.

Харуно, должно быть, испытала нечто подобное, потому что её неизменная улыбка застыла на лице. Какое-то время она молчала.

— О-ого, я даже испугалась, — сказала она наконец. — И-извини, Юкино, т-теперь дошло. Я немного туповата, что сразу не поняла, что это подарок твоего парня.

— Э-э, я не её парень, — заметил я.

— Хе-хе, скромником прикидываешься. Старшая сестра не простит тебя, если ты обидишь Юкино.