Он пальцем провел по притолоке, собирая пыль.
- Да. Есть еще и третья сторона. Драконы не их и не наши.. Простите за выспоренную фразу. Драконы принадлежат Вселенной... И не нам и не им решать исчезнут они или нет. Целый вид... Я бы на себя такой ответственности не взял.
Он посмотрел на Давида, явно ожидая возражений, но тот молчал. Тогда Игорь Григорьевич удовлетворенно кивнул и обратился к Сергею.
- А вы, Сергей как освободитесь - зайдите... У меня для вас маленький сюрприз.
Никто ему не возразил и прежней задумчивости Игорь Григорьевич прошествовал дальше.
- Вот она диалектика, - сказал с легкой завистью Сергей, когда спина начальника скрылась за поворотом.
Давид согласно покачал головой.
- Вот голова у шефа... Не голова, а...
Он тряхнул рукой, подбирая подходящее слово.
- Два головы, - сказал тогда профессор Никитин. - А то и две с половиной...
Сергей кивнул.
- Вселенная... Это тебе не наши масштабы - "от озера до леса".
Заповедник "Усадьба".
Кабинет Главного Администратора.
Дизайнерское решение, в соответствии с которым обставлялся кабинет Главного Администратора называлось "элегантная пустота". Пара стульев да стол - шеф любил разговоры с глазу на глаз. Зато по стенам кабинета чего только не висело - алебарды, пращи, ножи. Вся база знала о горячей страсти шефа к холодному оружию.
Одну из стен кабинета занимала карта Дурбанского леса с обозначенной тонкой желтой нитью границей заповедника. На её зеленом фоне несколько огоньков стояло неподвижно, а кое-какие медленно перемещались вдаль границы.
Шеф молча смотрел на карту. Вошедший Сергей присоединился к нему. Ему было о чем сказать, но он не решился нарушить молчание.
- О чем вы там беседовали?
- Обсуждали нравственные аспекты нашего нынешнего существования, - улыбаясь, ответил Кузнецов.
- В каком разрезе?
- В разных.
- И о захвате земли тоже?
- Тоже, - согласился Сергей. Шеф хрустнул пальцами.
- Я слышал слово "непоправимое".
- Кое-кто считает, что, пытаясь избежать одного непоправимого, мы совершили другое непоправимое.
- А что думаешь ты?
- Я считаю, что беспокоиться нет смысла. Если Земля прикажет уйти - мы уедем, - успокоил его Сергей.
- Уйдем, - согласился Игорь Григорьевич, - но прецедент останется...
Он оторвался от карты, повернулся к нему.
- А ты чего такой улыбчивый сегодня? Дел что ли нет?
- Дел - как грязи на болотах. Тут другое... Вы говорили, что у вас есть сюрприз для меня. Так вот у меня тоже есть сюрприз для вас.
Игорь Григорьевич кивнул на кресло. Сергей уселся, переплетя пальцы. Улыбка все еще блуждала по губам.
- Ну, и что? Что еще у нас тут произошло? - вздохнув, спросил Шеф. Сергей покачал головой, формулируя свое беспокойство.
- Да есть тут проблемы научного свойства....
Шеф поднял бровь.
- Научного?
"Не все ж ему меня озадачивать, - подумал Сергей, - вот я его..."
- Да. Есть трения среди ученых. Новый мир не знает своего имени.
Шеф, человек трезвый и практичный и непривыкший к поэтическим иносказаниям, да и не ждавший их от Сергея только сказал.
- Ну, ну...
- Звери не знают, как их зовут, - улыбаясь, объяснил Кузнецов.
Игорь Григорьевич оглянулся на карту, хотел видно что-то сказать о ней, но передумал.
- А им это нужно? Зверям-то? -повернувшись к Сергею спросил он. - Или среди них уже есть говорящие?
Сергей смешался, не зная улыбаться ему или нет. К шуткам шеф склонности не имел, хотя... Чтобы не рисковать решил ответить серьезно.
- Говорящих там нет, но должны же мы их как-то называть?
Шеф откинулся в кресле, внимательно оглядывая собеседника.
- Ты уверен, что это нужно решать именно тебе? Точнее прямо сейчас? Ты - егерь, начальник системы безопасности. Есть ученые....
- Это может стать проблемой как раз для системы безопасности.
- Подробности.... - насторожившись, потребовал Игорь Григорьевич.
- Вчера профессор Гвадзабия дискутировал по этому поводу с профессорами Стельмаховым и Лу.
Сергей замолчал, дожидаясь вопроса. Дождался.
- Ну?
- Пришлось разнимать.
Игорь Григорьевич посмотрел на него с недоумением, и Сергей улыбнулся еще шире, показывая, что немного преувеличил, описывая ситуацию. Шеф понял, кивнул.
- Причина?
- Ученые мужи не смогли договориться о том, какой системы нужно придерживаться, выбирая названия животным.
- Да, это повод, - облегченно рассмеялся шеф. - Есть же латынь, в конце концов...
Сергей пожал плечами.
- Вот Гвадзабия так же и сказал.
- Я рад, что хоть кто-то из них мыслит столь же здраво. Так вот...
Он повернулся к карте, но Сергей остановил его.
- Не вздумайте сказать так при Лу. Он считает, что называть еще раз уже названных туземцами животных не только глупо, но и безнравственно и что от этого попахивает остатками Имперского мышления, недопустимого для гражданина Земной федерации.
- Имперского? - переспросил шеф. - Прямо так и сказал?
Сергей кивнул.
- Ну, это он ошибся. Следовало бы сказать "неоколониального".
Сергей вспомнил, что означает это слово, и в который раз подивился эрудиции Шефа. Держать в голове слова, которыми теперь не пользуется никто, с его точки зрения было глупо, но поскольку это делал его непосредственный начальник, что слово "глупость" трансформировалось у него в слово "странность".
- Да, да, - закивал Сергей, - наверное, я ошибся. Наверное, он так и сказал.
Шеф, заинтересовавшись проблемой, поскреб голову.
- Да, пожалуй. В этом действительно нет смысла. А что Гвадзабия? Он ведь не смолчал?
- Еще бы! Со всей ядовитостью, на какую он способен...
- О! - мечтательно сказал шеф, вспоминая перелет от Земли до этого болота.
- Да, - подтвердил Сергей и с удовольствием повторил. - Со всей присущей ему ядовитостью он осведомился, что же предлагает досточтимый профессор Лу. Тот ответил, что раз туземцы уже как-то назвали своих зверей, то элементарная порядочность требует, чтобы мы оставили им их имена, а не городить огород сызнова.
Шеф задумался, сравнивая предложения.
- И в этом тоже что-то есть, - благородно согласился он. Сергей никак не отреагировал на его слова и продолжил.
- И тут Стельмахов спрашивает, не будет ли считаться шовинизмом и национализмом тот факт, что мы остановимся на каком-то одном названии, ибо каждое из животных в этих болотах имеет, по крайней мере, три.
Игорь Григорьевич заинтересованно наклонился вперед.
- Три? Откуда три?
- Да. Первое - Имперское - на языке гвелеринов, второе - альригийское. Часть леса и болота принадлежит альригийцам, ну и третье - туземное. Тут ведь до недавнего времени жили дикари, которые тоже как-то зовут всех плавающих и ползающих тварей.
От числа вариантов расклад становился радужным. Не одна и не две и даже не три точки зрения сошлись, чтобы определить верный путь развития науки!
- И что случилось дальше, - живо спросил шеф, оценивший глубину конфликта.
- Они перессорились и перестали разговаривать друг с другом. Теперь каждый агитирует сотрудников встать на его точку зрения.
Шеф задумался. Конечно, на первый взгляд проблема выеденного яйца не стоила. Ученые, в конце концов, сами разберутся, что к чему без его помощи, но только когда и как это произойдет... За свою жизнь он успел наслушаться множество самых разных историй о том с каких мелочей начинались конфликты, приводившие в конце концов к человеческим жертвам и свертыванию научных программ.
- Справедливости ради, следовало бы назвать зверей так, как их зовут дикари.
- По справедливости оно, может и так, - согласился Сергей, - только по здравому смыслу... Во-первых у них нет письменности, а во вторых Империю и альригийцев, с которыми нам придется иметь дело рано или поздно, трудно будет убедить отказаться от своих названий. И еще... Вы знаете, как на их языке звучит слово "дракон"?
