– Ладно, ладно, – Ксюша подняла руки, изображая подчинение и послушание. – Отчего, только не пойму, такая секретность?

– Прости, родная, но я не могу тебе всего рассказать, – сказала я. – Просто поверь мне и пообещай, что не скажешь Игорю. Я бы не хотела, чтобы об этом вдруг узнал ещё один человек, друг твоего Игоря.

– Ах да, Софи, ты нас совсем запутала своими тайнами, – воскликнула Ксюша. – Я чуть было не забыла сказать тебе самое интересное. Виктор приходил, несколько раз приходил. Спрашивал о тебе.

– И когда это было? – стараясь скрыть волнение, спросила я.

– Первый раз почти сразу, как ты уехала, – сказала Ксюша. – Он тогда пришёл в клуб, хотел тебя видеть, но мы сказали, что ты уволилась. По-моему, его это сильно расстроило. Правда, Натали?

– Мне тоже так показалось, – подтвердила Натали. – Он был очень огорчён. А потом он приходил ещё раз, недели две назад и спрашивал, не появлялась ли ты. Мы сказали, что ты не выходила на связь, но обязательно должна позвонить.

– Я думаю, он опять придёт, – сказала Ксюша. – Может, ему что-то передать?

– Нет, ничего не говорите, – испуганно сказала я. – Вообще ничего, как будто не слышали обо мне. Скажите, что я так и не появлялась.

– Он спрашивал твой номер телефона, – сказала Натали. – Очень просил. Говорил, что это важно.

– Нет! Ни в коем случае, – отрезала я. – Он подлец, такой же, как и твой Игорь. Прогоните его, когда он снова придёт. Хотя, нет, не надо. Он может обозлиться на вас. Нет, просто скажите, что я не появлялась и на звонки не отвечаю. Скажите, что я вообще номер сменила, и вы не можете ко мне дозвониться.

– Блин, шпионские игры какие-то, – сказала Ксюша.

– А ты не преувеличиваешь? – недоверчиво спросила Натали.

– Нет, девочки, не преувеличиваю, поверьте, – сказала я мрачно. – Наоборот, я вам ещё многого не договариваю. Просто верьте мне и сделайте, как я прошу.

– Хорошо, – согласилась Натали.

– Как скажешь, – пожала плечами Ксюша.

– Только мне кажется, Виктор был искренен в своей тревоге, – сказала Натали.

– Мне тоже когда-то казалось, что он искренен, – вздохнула я. – А он использовал меня, так же, как и твой Игорь использовал тебя, Ксюша. Поверь, в его словах нет ни капли искренности. Если бы ты только могла взглянуть на него трезво, ты увидела бы его истинное лицо.

– Софи, но, по-моему, Игорь обычный, нормальный мужчина, – возразила Натали. – Даже я не увидела в нём какой-то опасности и всего того, о чём ты говоришь. А ведь я отношусь к нему без каких-либо предубеждений. Он весёлый, симпатичный, даже милый, без ума от нашей Ксюши.

Я посмотрела на девочек и поняла, что они сомневаются в моих словах, особенно Ксюша.

– Да уж, милый, – сказала я тихо. – Ладно, не буду вас нагружать. Мне они оба тоже когда-то казались милыми и симпатичными ребятами. Я только прошу тебя, Ксюша, будь осторожна и внимательна с Игорем. И при первой же возможности беги от него, подальше и как можно скорее.

– Хорошо, Софи, обещаю, – согласилась Ксюша. – Хотя мне всё равно кажется, что ты нагнетаешь.

Я понимала, что она ответила так, чтобы успокоить меня и поскорее закрыть эту тему. Но я не успокоилась. Мало того, холодок в глубине души, однажды поселившийся, не пропадал, а только сильнее беспокоил. Я знала, что, если Ксюша не расстанется с Игорем как можно быстрее, случится что-то непоправимое.

Чтобы отогнать дурные мысли, я переменила тему и весело сказала:

– Девчонки, предлагаю в ближайшие выходные сходить куда-нибудь вместе, отдохнуть, возможно, зажечь. Например, в какой-нибудь клуб. А я ещё и Томку с нами позову. Познакомитесь. Как вам моё предложение?

– А что, было бы неплохо, – согласилась Ксюша.

– С хорошей компанией везде хорошо, – добавила Натали. – Я с удовольствием!

– Вот и чудесно, – заключила я. – Выбирайте день, а я подстроюсь, возьму выходной.

* * *

В следующие выходные мы вчетвером – я, Тома, Ксюша и Натали, – забурились в ночной клуб и, как говорится, зажгли от души. Шампанское лилось рекой, потом пошла полировка коктейлями. Головная боль на утро была обеспечена. Но это будет только завтра, а сейчас душа требовала разгула. И мы отрывались на всю катушку.

В какой-то момент мы потеряли Ксюшу.

– Девочки, по-моему, среди нас кого-то не хватает, – сказала Томка. Как оказалось, она была самая трезвая из нас всех.

Мы с Натали переглянулись, затем огляделись по сторонам и в один голос сказали:

– Ксюша!

– Блин, вечно её куда-то заносит, – продолжала Натали нетрезвым голосом. – Совсем не умеет пить.

Она встала с мягкого диванчика и шатающейся походкой пошла прямо через весь зал по направлению к выходу.

– Так, Софико, по-моему, на сегодня хватит, – сказала Томка. – Поехали по домам.

– Согласна, – кивнула я и почувствовала головокружение. – О, надо поменьше бодаться, а то вертолётики кружат перед глазами. Да, Томка, поехали домой. Только надо найти Ксюшу и Натали.

Мы забрали с собой их сумочки и пошли к выходу.

Девочек мы нашли в дамской комнате. Нашей «даме» Ксюше было нехорошо, её стошнило, и теперь Натали умывала её перед зеркалом.

– Наверное, шампанского перекушали, – сказала Томка, громко икнув.

– Нет, – отозвалась Ксюша, – просто последний коктейль был лишний.

– Я думаю, и парочка предпоследних тоже, – добавила Натали, растирая холодной водой потёкшую косметику по лицу подруги.

Когда Ксюша подняла своё лицо от умывальника, вид у неё был плачевный: потёкшая тушь измазала веки и щёки, намокшие волосы прилипли ко лбу и вискам, и в довершение образа громкая икота сотрясала Ксюшу, словно разряды электрического тока.

– Так, девочки, в таком виде выходить не годится, – сказала я. – Натали, идите с Томкой вызывайте такси, а я пока приведу в порядок Ксюшу.

Тома и Натали вышли, а я достала влажные салфетки и стала оттирать с Ксюшиных щёк чёрную тушь. С трудом, но у меня это получилось: чёрные потёки под глазами и на щеках я убрала. Зато я так натёрла ей кожу, что теперь её щёки горели, будто по ним надавали пощёчин.

– Ну, по крайней мере, чисто, – сказала я вслух, критическим взглядом осмотрев свою работу. – Так, теперь добавим немного красок.

Я достала из Ксюшиной сумочки помаду и, как мне показалось, довольно неплохо, а главное, ровно, накрасила ей губы. Затем я убрала волосы с её лица и зачесала их назад, и Ксюша снова приобрела аккуратный вид. Ну, во всяком случае, мне так казалось.

Но, когда за нами вернулась Натали и увидела спящую стоя Ксюшу с натёртыми до красноты щеками, накрашенными губами и зачёсанными назад волосами, будто застывшими от сильного порыва ветра, она сползла по стене от смеха.

– Ты чего? – спросила я, недоумевая и покачиваясь, как берёза на ветру.

Сквозь смех она спросила:

– Это ты её разрисовала? Или она от стыда так покраснела?

– Дурочка, чего ты ржёшь? – сказала я и подошла к Натали. – У Ксюши просто тушь потекла, а я немного привела её в порядок.

– Нет, это нельзя просто так оставлять, – гоготала Натали, держась за живот. – У тебя, кажется, на телефоне есть камера? Надо запечатлеть. Обязательно.

Она не отстала от меня, пока я не достала свой телефон.

– Давай, щёлкни пару раз, – просила Натали, продолжая смеяться. – Я, боюсь, не смогу, выроню.

И она опять покатывалась от смеха.

Я пожала плечами, мысленно выругалась на пьяную подругу и повернулась в сторону Ксюши. Тут я на секунду замерла и тоже начала сползать по стене рядом с Натали.

Наша Ксюша стояла, изо всех сил держа равновесие и покачиваясь при этом, как во время качки на корабле. Её красные опухшие щёки горели, как два фонаря; губы, неровно мною накрашенные, были несимметричны, а волосы, казалось, были специально уложены назад сильным феном для рекламы супер-стойкого мусса для волос. И самое комичное в облике Ксюши было то, что она при всём этом спала, время от времени подпрыгивая от икоты.