– Даже не говори ничего! – запротестовала Тома. – Не могут же все быть одинаковыми. Есть ведь среди них нормальные?

– Есть, Томочка, есть, – закивала я головой, – только они всё равно идут к нам, рано или поздно они приходят к нам. А те, кто не приходят, просто молча хотят и мечтают, что в принципе одно и то же.

– Что-то ты, Софико, совсем озлобилась на весь род мужской, – сказала Тома, качая головой.

– Да, – согласилась я, – ты права, это так. Боюсь, что это состояние уже не пройдёт. Лучше бы я вообще не приезжала в этот … Киев! Город разбитых надежд и искалеченных судеб.

– Софико, – сказала мне Тома, – пока ещё не поздно, брось всё это. Возвращайся к прежней жизни. Ты уже попробовала другую жизнь, увидела её обратную сторону. Хватит, пожалей себя.

– Пожалеть себя? Ну уж нет, Тома. Только не жалеть! Куда приведёт меня моя жалость? Будет только хуже, если я начну себя жалеть. Ты говоришь «возвращайся к прежней жизни». Но прежней жизни уже не будет, Томочка. Я уже не смогу жить, как раньше, не смогу быть обычной, нормальной, такой, как все. Я изменилась. И меня пугают эти перемены. Я бы с радостью поменялась обратно, но, боюсь, это невозможно.

Я уставилась вдаль, отпивая маленькими глотками вино из своего бокала.

Наконец, принесли нашу рыбу, запечённую на решётке, с овощами и сырным соусом. Мы оживились.

– Ну, наконец-то, – сказала Тома, воздев глаза к небу.

– Хватит грустить, – бодро сказала я, беря в руки вилку и нож. – Давай есть эту вкуснятину, пока не остыло. Всё у нас с тобой в порядке. Обо мне не грусти, я сама выбрала свой путь, и не сверну с него.

– Надеюсь, у тебя получится всё, что задумала, – сказала Тома.

– За это и выпьем, – предложила я. – У тебя тоже всё получится. Ты обязательно будешь счастлива, я так хочу.

– Я согласна, – ответила Томка, и мы весело рассмеялись.

Напряжение, нависшее над нами последние двадцать минут, было снято, и мы с аппетитом уплетали горячую сочную форель под нежнейшим соусом.

– Кстати, Томка, – воскликнула я, – совсем забыла. У меня же есть для тебя подарок.

Я достала из сумки небольшую коробку и передала её подруге.

– Так, посмотрим, что здесь. Я люблю подарочки, – приговаривала она, раскрывая упаковку. – Ой, ты с ума сошла! – вскрикнула она в следующую секунду, увидев, что находилось внутри подарка. – Это же безумно дорого!

– Не так дорого, как тебе кажется, – улыбнулась я.

Томка достала из коробки мобильный телефон.

– Я не могу принять такой дорогой подарок, – сказала она.

– Здрасьте, – поклонилась я. – А мне теперь что с ним делать? У меня телефон есть, а этот я купила именно тебе. Не капризничай, Томка. Если хочешь, то это даже больше для меня подарок, чем для тебя. Я хочу, чтобы мы всегда были на связи. Тем более что видеться-то мы уже не будем каждый день. Ну что я, в самом деле, из своей зарплаты не могу лучшей подруге телефон купить?!

– Ой, Софико, какая ты умница, – сказала растроганная Тома. – Как я давно хотела мобильник, и не могла купить. А ты …Я тебя обожаю. Спасибо.

– Вот это другой разговор, – весело сказала я. – А то: «не могу принять», «слишком дорогой подарок». Ломалась тут, как на свидании с парнем.

Мы опять дружно рассмеялись.

Покончив, наконец, с обедом, мы пошли снова прогуляться по парку. Мы дурачились, веселились, катались на качелях, ели мороженое и сладкую вату, а вечером плавали на речном трамвайчике.

Это был самый лучший день в моей жизни за последние несколько месяцев. Со мной снова была моя лучшая подруга, моя надёжная опора и поддержка. И, главное, Тома не осуждала меня, она спокойно отнеслась к моим переменам, к моим взглядам и решениям. И я очень ей за это благодарна. Это то, что я ценю в ней больше всего: умение вовремя поддержать, умение просто выслушать и не осудить, не макать лицом в грязь, приговаривая: «Я ведь предупреждала. Теперь хлебай».

* * *

Теперь, после долгожданной встречи с Томой, когда всё встало на свои места, когда я успокоилась и вновь обрела твёрдость духа, мне уже ничего не было страшно. Теперь, после того, как я всё рассказала Томе и сняла камень со своей души, я почувствовала облегчение и поверила, что все мои жертвы не напрасны. Я больше не сомневалась ни в чём.

Теперь я могла встретиться с Натали и Ксюшей, и спокойно спросить их о Викторе. Потому что на самом деле, как бы я ни гнала от себя эти мысли, я была вынуждена признать, что, продолжаю любить Виктора, несмотря ни на что. Ни его предательство, ни моя боль и обида не смогли победить моё чувство. Я каждый день пыталась убедить себя в обратном, в том, что этот человек ненавистен мне и даже безразличен. Но всё было напрасно. Я продолжала любить его и невыносимо страдала.

Я пообещала себе забыть его, вырвать из своего сердца, больше никогда не встречаться с ним. Но для меня было крайне важно знать: раскаивается ли он хоть немного в своём поступке, искал ли он меня, спрашивал ли хоть раз?

Я позвонила Натали и договорилась прийти к ним домой днём, между ночными сменами.

У нас с девочками была не менее бурная встреча, чем с Томой несколькими днями ранее. Ксюша прямо визжала от радости. Мы обнялись и расцеловались. Затем девочки рассказали о переменах в клубе за последние два месяца. Алекс набрал новых девочек, две из них живут теперь в квартире Натали и Ксюши, в моей комнате.

– Ты же знаешь, арендная плата, – вздохнула Ксюша. – Её легче платить втроём-вчетвером. На двоих это очень дорого выходит. А искать другую квартиру, поменьше, мы не хотели, уже привыкли к этой.

– Я всё понимаю, – успокоила я её. – Ты говоришь так, будто оправдываешься или извиняешься. Я ведь ушла от вас, и теперь вам нужны были новые компаньонки. А как наша Ксюша себя ведёт? – спросила я, меняя тему. – Промышляет всё тем же?

– А куда она теперь без своего «хобби»? – Натали подкатила глаза к потолку. – Кто бы мог подумать, что под этой ангельской внешностью скрывается такая ненасытная похотливая сучка?

Ксюша звонко рассмеялась от такой «лестной» характеристики.

– Ой, да брось, Натали, – сказала она, смеясь. – Каких-то пару раз в неделю.

– Каких-то пару раз? – повторила Натали. – Пару раз – это только с весёлыми компаниями. А ещё есть твой распрекрасный жеребец Игорёк.

– Как?! Ты продолжаешь встречаться с Игорем? – воскликнула я. – Даже после того, как я тебя о нём предупредила, и ты пообещала мне, что оставишь его?!

– Ну, Сонечка, – Ксюша сложила руки в мольбе, – ну, пожалуйста, не ругай меня. Я его люблю, и он меня тоже любит. Он хороший. Он меня таким штукам разным научил. Если хочешь, я тебе как-нибудь расскажу.

– Нет уж, спасибо, – запротестовала я. – Всякие такие штуки от твоего Игоря меня не интересуют. Ксюша, почему ты так несерьёзно отнеслась к моим словам? Я ведь не шутила. Игорь – опасный человек, двуличный. Ты его совсем не знаешь.

Но я видела, что Ксюша меня совсем не слушала. Она была глупо, наивно и по-детски влюблена в своего Игоря, и не хотела ничего слышать.

Натали махнула в её сторону рукой и сказала:

– Расскажи, как ты? Где ты сейчас? Чем занимаешься?

– Я занимаюсь тем, чем и Ксюша. Только она «пару раз в неделю», а я профессионально и ежедневно, – ответила я.

– Да ладно!

– Ничего себе! – присвистнула Ксюша. – И как это случилось?

Я рассказала свою историю. Девочки слушали с раскрытыми ртами, особенно Ксюша. Она ловила каждое моё слово.

– Слушай, Софи, а может и мне к тебе податься? – сказала она. А потом добавила: – Хотя нет, я не настолько голодна, чтобы каждый день трахать разных мужиков. Ой, прости, Софи.

– Ничего, дорогая, не извиняйся, – улыбнулась я. – Между прочим, я тоже не с голодухи подалась в путаны, а по другой причине. Кстати, я хочу попросить вас никому не говорить обо мне, о том, где я сейчас работаю. Особенно твоему Игорю, – посмотрела я на Ксюшу и повысила голос.