Я вышла из студии озадаченная. С одной стороны, мне нужны были профессиональные фото, чтобы показывать в агентствах. С другой стороны, сумма была значительной. Пятьсот гривен – это третья часть имевшихся у меня денег. Мне надо было подумать. Я вернулась в общежитие.

Там меня ждала Тамара. Мы делили комнату с ней и ещё одной девушкой. С Томой мы познакомились три дня назад, когда та прибыла из дому, и сразу же подружились. Мы нашли друг в друге много общего: у нас были схожие интересы, взгляды и даже вкусы в еде и одежде.

– Слушай, Софико, – говорила она мне, – мы с тобой случайно не сёстры-двойняшки, которых разлучили в детстве? Уж очень мы с тобой близки и похожи, словно от одной матери.

– Не знаю, – смеялась я, – я была бы рада.

Мне нравилось, как она называла меня «Софико», на грузинский манер. Это было так необычно, ново и забавно.

– Слушай, Томка, – сказала я, вернувшись в тот день из фото-студии, – мне надо с тобой поговорить, посоветоваться.

И я рассказала подруге о своей дилемме.

– Как думаешь, стоит мне заплатить эти деньги за фотографии? – неуверенно спросила я.

– Так, давай разберёмся, – решительно сказала подруга. – Что у тебя сегодня спросили в агентстве в первую очередь?

– Фотографии, – ответила я.

– Нет, Софико, – возразила Томка, – не просто фотографии, а профессиональные. Простых фоток и я тебе могу на мыльницу нащёлкать. Но это будет не то! Тебе нужен порт-фолио. И у тебя его будут требовать везде. Они же в этих агентствах должны видеть – фотогеничная ты или нет. А то знаешь, как бывает, вроде бы мордашка милая и фигурка ничего, а на фото выходит крокодил, как ни поверни. Ни улыбнуться толком не умеет, ни голову наклонить, ни руку поднять. Так что, по-моему, тут и думать нечего. Тебе обязательно нужна фото-сессия.

– А деньги? – всё ещё сомневалась я.

– А что «деньги»? – удивилась Томка. – На эконом-вариант у тебя есть? Есть. Вот и хорошо. А на еду хватит нам. Не пропадём. Только ты должна отнестись к этому очень серьёзно, и не испортить всё, как на первом своём кастинге.

– Ой, не напоминай, – вздохнула я.

– Как это «не напоминай»? – завелась Томка. – Нет уж, дорогая, буду напоминать. Чтоб ты не забывала, как глупо упустила свой шанс. И чтоб не повторяла больше эту ошибку. Потому что, я уверена, это был твой главный шанс – легко и без усилий получить желаемое. Но ты его про… – она запнулась, – просто несерьёзно отнеслась. Вот и всё. И теперь тебе придётся идти к своей мечте окольными путями – дольше и сложнее. Но, главное – идти. Если ты всё ещё этого хочешь. Ты ведь хочешь?

– Конечно, хочу, – загорелась я. – Я ведь ради этого в Киев и приехала.

– Ну, вот и славно, – подытожила Томка. – Значит, в следующие выходные идём на фото-сессию. Я с тобой пойду, чтоб ты там не натворила опять сдуру чего-нибудь.

– Ура, Томка, я так рада, – я обняла подругу, – рада, что ты будешь со мной! Мне тогда точно ничего не будет страшно.

5.

На следующий день приехала наша третья соседка. Ею оказалась весьма несимпатичная и высокомерная девица по имени Алёна. Она была худая, высокого роста, с колючим взглядом карих глаз и с презрительной ухмылкой тонких губ, которые она к тому же ужасно красила. Пытаясь исправить природный недостаток, она рисовала свои губы, выводя далеко за контур. И потом создавалось такое впечатление, будто у неё растеклась помада после жирного обеда, и она забыла привести себя в порядок.

Одевалась Алёна модно, но без особого вкуса. Без шика. Просто напяливала на себя подряд имеющиеся шмотки, не выдерживая определённый стиль, не подбирая элементарно даже, что к чему подходит. Так, бывало, смотришь на неё: вроде бы и вещи дорогие, модные, а выглядит нелепо. Да ещё эти губы. Жуть.

Между нами и Алёной сразу же установились прохладные и, скорее даже, напряжённые отношения. Я вообще не представляла себе, кто смог бы дружить и нормально общаться с такой особой. В обычной жизни я бы даже не здоровалась с ней – настолько мы были с разных планет. А здесь вынуждена была делить с ней комнату. Меня спасало только общество Томки. Её же, казалось, вовсе не смущало и не раздражало общество нашей соседки. Наоборот, приезд Алёны лишь раззадорил и без того весёлую Томку. Она шутила и веселилась, поддевая Алёну и выводя её из себя.

– Ну, Ленка, – говорила она, подмигивая, – будь проще, не напрягайся ты так. Разве можно так не любить людей? Зачем ты смотришь на нас с таким презрением?

Алёна от злости скрежетала зубами.

– Сколько раз тебе повторять? – говорила она сквозь зубы. – Я Алёна, а не Лена! И, сделай одолжение, не давай мне советов, что делать, а чего не делать.

– А, ну тебя, – махнула рукой Томка. – Ты скучная. Идём, Софико. Погуляем по вечернему Киеву.

– Зачем ты её цепляешь? – спросила я подругу, когда мы ушли.

– А зачем она такая надменная? Пусть спустится на землю. Не люблю злых людей. – Томка поморщилась. – К тому же, это весело. Ты видела, как она сначала покраснела, а потом позеленела от злости?

– У неё просто совершенно нет чувства юмора, – сказала я. – И вообще, она другая.

6.

Через два дня начались занятия. Учёба давалась поначалу несложно. Но всё моё время действительно уходило на занятия. Свободными оставались только выходные.

В первую же субботу я отправилась в фото-студию. Тома, как и обещала, пошла вместе со мной. В студии я попозировала фотографу минут пятнадцать-двадцать, не больше. Но он сказал, что этого достаточно, что он сделал несколько десятков кадров, из которых отберёт десять лучших и напечатает фотографии.

Через неделю, как и было уговорено, мы с Томой пришли за готовым порт-фолио, и были поражены, увидев мои фотографии. Их было не больше десятка, и размещались они в скромном альбоме, скорее напоминавшим папку с файлами. Но они были крупного формата, а главное – они были великолепны. Томка даже рот раскрыла от восхищения.

– Да ты просто красавица, – сказала она. – Посмотри, какая ты!

Я во все глаза смотрела на свои фото и не могла скрыть удовольствия – у меня получилось. Мы поблагодарили мастера за прекрасную работу и ушли домой. Я светилась от счастья. У меня состоялась моя первая фото-сессия. Это был прорыв. Правда, я всё ещё чувствовала пустоту своего кошелька после того, как заплатила пятьсот гривен фотографу. Но, глядя снова и снова на свои фото, я соглашалась, что эта трата не напрасна.

«Будем считать, что это моё первое вложение в моё будущее», – решила я.

На следующий же день, окрылённая первым успехом, я пошла по модельным агентствам, вооружившись на этот раз своим новеньким порт-фолио. Я была уверена, что на этот раз быстро найду себе место в одном из них. Ведь, увидев мои фото, увидев, какая я красивая и фотогеничная, работодатели просто не смогут мне отказать. Ведь кого же ещё фотографировать на обложки журналов, если не меня?!

Но и в этот раз меня постигло разочарование. И в следующие выходные, и потом ещё. Я была крайне удивлена тому, что никто не спешил брать меня на работу. Со мной общались, задавали вопросы, рассматривали фотографии, но, в конечном счете, отказывали. Мне прямо говорили, что желающих очень много, и девушки – одна красивее другой. Но мест на всех не хватает. К тому же для начала не мешало бы овладеть базовыми, так сказать, навыками, пройти обучение в школе моделей. А курс обучения там стоит до десяти тысяч гривен.

Я совсем сникла. После всего услышанного я вернулась в общежитие и разревелась.

– Всё, – причитала я сквозь слёзы, – не хочу больше. Надоело. Устала.

– Сонечка, не плачь, – успокаивала меня Тома. – Просто ты действительно устала. Тебе надо немного отдохнуть, отвлечься.

– Нет, Тома, ты не понимаешь, – голосила я. – У меня ничего не получится. Они все мне отказывают. Таких, как я, оказывается, пруд пруди. А я даже ходить как следует не умею. Мне посоветовали школу пройти при модельном агентстве. А знаешь, сколько надо заплатить за учёбу?