Он подошёл к занавеске, отделявшей жилую часть избы от недостроенной и резко содрал её. Толстый слой пыли ещё хранил отпечатки, катавшегося здесь Колобка. Старик вздохнул и навёл мало мальский порядок. Подошёл к сваленным и перемешанным доскам, взял молоток, гвозди и принялся работать.

В голове не было ни единой мысли. Только понимание того, что и как делать. Когда начало темнеть, усталый старик облокотился на выструганный подоконник, который он только что подогнал ко второму в комнатке слюдяному окошку. Ноздри старика защекотал аромат ухи и свежего хлеба, что долетал из кухни, где кашеварила старуха.

– Еда готова, – долетел до него голос старухи.

– Уже иду, – крикнул он.

– Хорошо, – ответила старуха. – Захвати табуретку.

– Ладно.

Старик вошёл на кухню и от движения воздуха мерцающие огни лампадок на кухонном столе задрожали. Но дрожали не только они. Задрожал сам старик. На подоконнике на мельхиоровом подносе восседал Колобок.

– Прямо брат близнец, – прошептал старик. – Прямо одно лицо.

– Точно. Во мне талант скульптора пропадал, – улыбнулась старуха, поправляя слуховой аппарат.

– Никуда наши таланты не пропадали, старуха. Спали, пока их не разбудили, – старик погладил Колобка, – Ну, что, дружок? Споёшь нам песенку?

Колобок растянул губы – корочки в улыбке и звонко запел песенку. Старик посмотрел в окно и на опушке увидел тени зверей. Они стояли на почтительном расстоянии от избы и тоже слушали песню Колобка.

Я Колобок, Колобок,

Я по коробу скребен,

По сусеку метен,

На сметане мешон

Да в масле пряжон,

На окошке стужон…

______________________________

© Антон Павлов, Челябинск, май 2017