Остался еще один вопрос – а во сколько сегодня оперативка? Но не бежать же за Ричардом в самом деле, чтобы его выяснить! И так дел по горло… Надо предупредить Питера, что монтажа сегодня не будет и скорректировать план выхода готовой продукции. Хорошо, хоть начали с пятого цеха, он самый производительный из всех.
Питера в его личных апартаментах не оказалось. Вместо того, чтобы идти и отдохнуть, как я ему велела, он зачем-то снова засел в лаборатории и снова уснул, сидя за столом. Я еле его разбудила. Выглядел он неважно. Откуда-то появился нездоровый румянец и странный блеск в глазах.
– Да ты горишь! – воскликнула я, приложив руку к его лбу. – Питер, ты заболел!
– Я в порядке, – отмахнулся он. – Что с монтажом?
– Сегодня ничего не будет. Так что иди и лечись. Выпей медицинского эльзима с горячим чаем…
– Погоди, как не будет? У меня все рабочие графики полетят к чертям!
– Монтаж откладывается до завтра. Графики придется править.
– Он не рассчитал свой резерв! – догадался Питер. – Я чуял! Вот… вот, что меня бесило все это время! Предчувствие подлянки! Как будто нельзя было обойтись без демонстрации на публику! Он специально! А теперь на следующий цех силенок не хватает? Да мог бы и эльзима глотнуть в связи с производственной необходимостью!
Я раздраженно выдохнула и укоризненно посмотрела на заместителя.
– Что? – тут же огрызнулся Питер. – Между прочим, вред эльзима для магов сильно преувеличен! Сержио употреблял и ничего!
– Сержио умер, – сухо напомнила я.
– Да он умер оттого, что не мог забыть свою жену и дочь! И умер бы еще раньше, если бы не ты! А если бы пил эльзим каждый день, а не раз в год, был бы жив и здоров до сих пор!
– Питер… это все ничем не подтвержденные домыслы. Зачем сейчас говорить об этом сейчас, когда уже ничего нельзя исправить? – я отвернулась, ибо к горлу подкатил комок. Да если бы я хоть на чуть-чуть была уверена в полезности эльзима для магов, то сама бы уговорила отца принимать его как лекарство. Но такой уверенности у меня никогда не было…
– Прости, – Питер положил руку на мое плечо и слегка сжал его. – Я не хотел… Но это не домыслы, как ты говоришь. Сержио точно знал, что эльзим в разумных дозах может решить проблемы с магическим резервом без всяких последствий. Он проводил эксперименты на себе и то, что он не пошел до конца в своем исследовании – только его решение. Жаль лишь, что ни один из ныне живущих магов больше не решится на подобное.
– Тебе-то почему жаль? Ты ведь не маг! – я резко развернулась и посмотрела в глаза своему заму. Меня удивила его осведомленность об экспериментах, которые якобы проводил Сержио. Отец ни о чем подобном при мне даже не заикался.
– Как? – искренне изумился он. – Ты только представь, насколько бы это изменило отношение магического сообщества к эльзиму! Мы могли бы продавать магам очищенный сырец!
– Ты бредишь, – усмехнулась я, снова коснувшись рукой его лба. – У нас и на фракции весьма повышенный спрос, а ты о сырце.
– Да ладно, чего, помечтать нельзя? – расплылся в улыбке он.
В этот момент зазвонил мой коммуникатор. Элина сообщила, что оперативка будет в два часа дня, при этом настоятельно рекомендовала мне нарядиться в синий и прийти немного пораньше. Зачем и почему не сообщила, только загадочно хихикала. Пожав плечами, я легко пообещала так и сделать, тем более, что и сама склонялась к тому, чтобы в следующий раз предстать пред директорские очи в строгом синем комбинезоне.
Питер за время моего недолгого разговора с Элиной снова уснул. Подумав, я решила, что стоит вызвать лекаря, поскольку с Питером происходило что-то, явно для него нетипичное. Не откладывая в долгий ящик, тут же позвонила знакомому медику. Тот внимательно выслушал меня, задал несколько уточняющих вопросов относительно симптомов, велел дать больному жаропонижающее на медицинском эльзиме и обещал заехать на завод ближе к вечеру. Завершив звонок, я в очередной раз разбудила Питера, несмотря на протесты проводила до апартаментов, напоила жаропонижающим и, уложив под одеяло, велела дожидаться лекаря. Надеюсь, в этот раз он все же не ослушается.
До оперативки оставалось чуть меньше часа. Я быстро переоделась в синий комбинезон, завязала красивым бантом шейный платок, сменила туфли и не спеша направилась в конференц-зал. Каблуки непривычно громко стучали по полу, сбивая с мысли. Мне все казалось, что я что-то упустила. Письменные принадлежности забыла! Конечно же! Пришлось, уже по традиции, взять у Элины дежурный блокнот с карандашом.
– Проходи, пока там только Ричард и Давид, – сообщила она мне, предварительно оглядев с ног до головы.
– Стоит ли? – засомневалась я. Как-то не хотелось вмешиваться в разговор директора и начальника службы безопасности. – Вдруг помешаю?
– Дверь открыта, – пожала плечами Элина. – Иди уже, спаси господина Претта, что ли.
Судя по голосам, доносящимся из конференц-зала, начальника службы безопасности действительно надо было спасать. Такие опасные слова как «выговор» и «служебное расследование» звучали чаще обычного. Тяжело вздохнув, я поправила бантик на шее и пошла. По тихому прошмыгнуть в зал не вышло из-за каблуков. Меня заметили еще в дверях. Мужчины дружно повернули головы на звук и замерли. Я по инерции сделала еще несколько шагов и тоже остановилась. Ричард и Давид тут же вскочили с мест, почти синхронно поправляя галстуки.
– Доброго дня, господин Альбро, господин Претт, – стандартно поприветствовала я их.
– Д-добрый, г-госпожа Мари, – слегка заикаясь, первым ответил Давид и бросился отодвигать для меня стул.
Директор на секунду покрылся красными пятнами. Но лишь на секунду, когда я уселась и взглянула на него снова, он выглядел уже вполне обычно.
– Очень хорошо, госпожа главный технолог, что вы почтили нас своим присутствием до начала совещания, – медленно проговорил он. – Господин Претт, будьте любезны, изложите ваши предположения еще раз, – директор кивнул Давиду, а тот почему-то покосился на дверь.
– Госпожа Мари… – нерешительно начал он. – Я считаю, это кто-то из своих… Мне больно это говорить, но…
Он начал приводить доводы, которые мне были известны и без него. Они просмотрели и проанализировали записи с хронокристаллов за последние три месяца. Все они свидетельствовали о том, что фактов незаконного проникновения на завод третьих лиц за этот период времени не было. Все чужие проходили через главные ворота по разрешению кого-то из администрации и их по пальцам пересчитать можно.
– Если господин директор даст свое разрешение, мы запросим данные на всех «чужаков» еще и в СИБ, но… не думаю, что кто-то из них может быть причастен. Мы всех проверили…
– Но ведь есть и те хронокристаллы, в которых эльзим закончился раньше срока, как в пятом цехе, – резонно заметила я. – Следовательно, вы не можете гарантировать, что на тех участках, где они были, не было незаконного проникновения.
– Не можем, – вздохнул Давид. – Однако, именно из-за хронокристаллов, я полагаю, что это свои. Ведь надо знать их местонахождение, стороннему человеку обнаружить хронокристалл не так-то просто.
– Если только он не маг, – уточнила я, бросив мимолетный взгляд на Ричарда.
– Вопрос лишь в том, как этот совершенно посторонний маг проник на завод, – поморщился директор.
В этот момент в приемной послышались голоса и в дверях показались начснаб и начсбыта. Оба выглядели неважно. Честер с темными кругами под глазами, после явно бессонной ночи, а начсбыта Леон Мэдэ какой-то бледный и испуганный. Едва они расселись, как в конференц-зал вплыла цветущая в прямом смысле слова Матильда. Самое ужасное, что на ней тоже был комбинезон, почти такого же фасона, как и мой, только розового цвета. Надо сказать, что фигура у Матильды очень женственная. Большая грудь, округлые бедра, талия четко выражена. Комбез она прикупила зачем-то на размер меньше своего реального. Верхняя пуговица то ли не застегнулась, то ли уже расстегнулась в процессе ношения. Ткань на бедрах натянулась до предела, от треска по швам спасали только карманы и добросовестность портного. В общем и целом на это все можно было бы закрыть глаза, если бы не цвет. Розовый вкупе с максимальным обтягиванием фигуры четко рисовал образ молодого… поросенка. Симпатичного такого, радостного, но все же поросенка. Я даже несколько раз зажмурилась в попытке избавиться от навязчивого видения. Кто-то из мужчин закашлялся. Кажется, начальник службы безопасности. Ричард снова на пару секунд покрылся красными пятнами. Но Матильда этого всего не заметила. Зато заметила меня. Обрадовалась, узрев на мне похожий комбез, и попыталась застегнуть верхнюю пуговицу своего. Через минуту, когда ей это все же удалось, директор с нажимом спросил:
