Ли вспомнил, что упав со скалы, он каким-то чудом остался в сознании. Он не чувствовал ничего, кроме разрывающей тело боли, не мог ни пошевелиться, ни застонать. Но даже тогда он не ощущал такой всепоглощающей беспомощности. Хотелось что-нибудь сломать. Или кого-нибудь убить. А хуже всего было то, что он сам, своей безалаберностью, спровоцировал болезнь Рэми.

День был в разгаре, когда из спальни бесшумно вышла Мелисса. Если бы Лионель не ждал ее появления, то непременно пропустил бы его, но последние несколько часов альфа просидел в одной позе, уставившись на дверь.

Увидев мадам МакГрейв, он вскочил и ринулся навстречу.

- Ну, как он?

Старушка поджала губы. Спасибо, что не отвела тяжелый, как свинцовая плита, взгляд.

- Войди и поговори со своим мужем.

- Что с ним?!

- Я полагаю, крупозная пневмония. Нужно отвезти Рэми в больницу, пока не начались осложнения.

- Он не согласится, - Ли с сомнением покосился на дверь спальни, лихорадочно вспоминая, что когда-либо слышал о пневмонии. Альпинисты частенько зарабатывали воспаление легких, и Лионель всегда считал его вполне безобидной хворью.

Мелисса даже притопнула:

- Ты альфа или нет? Заставь его, если не хочешь, чтобы твой глупый омега умер вместе с несчастным малышом!

Ли отшатнулся от нее, потрясённый.

- Это же просто простуда, разве нет?

- Это для тебя была бы просто простуда! - сердито прошептала Мелисса, и, цепко до боли впиваясь пальцами в его локоть, отвела вглубь коридора. - Лионель, они оба могут погибнуть. Омега ослаблен, ребенок отнимает у него последние силы, а тут еще болезнь. В любой момент могут начаться преждевременные роды или, упаси боже, разовьется отёк легких и острая дыхательная недостаточность. Нужно срочно отвезти Рэми в больницу, если ты не хочешь потерять его и ребенка.

- Я понял!

Лионель ворвался в спальню и увидел Кору, с тревогой на лице сидящую у постели дока. Рэми выглядел измученным, но улыбнулся, увидев альфу. Попытался что-то сказать, но сразу закашлялся, прижимая руку к грудине и морщась от боли. Ли поспешил прижать его к себе.

- Рэми!

- Все нормально, не волнуйся.

Футболка на нем была насквозь мокрой, а сам он – жутко горячим.

- Нет, не нормально, - Ли помог ему снова лечь, провел ладонью по пылающему лбу, стирая обильные капельки пота, - док, послушай: всё слишком серьезно! Мы должны отвезти тебя в больницу.

- Нет, - покачал головой Кеннеди, - нет.

- Рэми, не спорь. Я не позволю никому навредить тебе, с тобой ничего не случится.

- Ты не понимаешь, что говоришь, Ли! - рассердился омега. - Разве ты разбираешься в лекарствах? Разве сможешь понять, чем меня лечат? Ты ничего не сможешь сделать!

- И что ты предлагаешь?

- Я справлюсь сам, - убежденно ответил Рэми, его глаза лихорадочно блестели, - у меня крепкий организм, скоро температура спадет, и всё будет хорошо.

- А если нет? Если тебе станет хуже? - спросил Лионель.

- Тогда ты отвезешь меня в больницу и потребуешь вытащить ребенка. В этом случае сработает «право альфы», тебе не откажут.

У Ли похолодело в груди.

- Мне не нравится этот план, ты можешь умереть!

В глазах Рэми была отчаянная решимость. Он взял ладонь альфы своей обжигающей рукой и приложил к упругому животу.

- Слушай, Ли. Мне тоже всё это не нравится, но я хорошо знаю, как там будет. Если приходится выбирать - омега или ребенок, выбирают всегда омегу. Может быть, этот ребенок - наш последний шанс. Нельзя его потерять!

- Но ты сам можешь погибнуть, - Ли отказывался понимать и принимать то, что говорил Кеннеди. Да нет, он просто бредит! Неудивительно, при такой-то лихорадке. Не может же Рэми на самом деле думать…

- Если он умрет, мне всё равно, что будет со мной.

Ли выпустил руку дока и в изнеможении привалился к спинке кровати. Ладно, они поговорят об этом позже. Кеннеди придется объясниться.

Кора, слышавшая весь разговор, смотрела на них с сочувствием. Она машинально держала левое запястье омеги в своей руке, считая пульс и следя за капельницей. Рэми вымотался и прикрыл глаза. Он дышал с натугой, широко раздувая грудь, словно горящим легким не хватало места под ребрами. Наверное, так и есть, вдруг догадался Ли, маленький альфа занимает слишком много места, Рэми давно жаловался, что ему тяжело дышать из-за крупненького и энергичного малыша.

- Шеф, - шепотом позвала Кора, делая страшные глаза.

- Кора! - встрепенулся Кеннеди. - Не подговаривай его! Я всё равно не соглашусь…

Он снова закашлялся, разрывая Ли душу в ошметки. Кора сорвалась места, распахнула дверь спальни и закричала:

- Хавьер, живо неси кислородную подушку! Шеф, - она обернулась к Лионелю, - ждать больше нельзя. Ему становится хуже.

Марэ и сам это видел. Вот только, хоть убей, не понимал, что делать. Его док, его единственный и неповторимый, его весёлый и остроумный, самый добрый на свете

Рэми погибал от глупой хвори. А он, спасший за свою жизнь десятки, если не сотни жизней, не знает, как помочь ему, самому любимому и нужному.

- Я позвонила Джорджу, - сообщила Мелисса, приводя Лионеля в подобие сознания, и в ответ на непонимающий взгляд пояснила, - доктору Уэйблу, он сказал, что вас ждут в Лондоне.

Это был выход.

- Рэми, полетим в Лондон?

Судорожно прижимающий к лицу кислородную маску, омега быстро закивал. Барнетту и Гэндальфу он доверял.

- Шеф, - осадила Марэ Кора, - в обычном самолете мы его не довезем. Слишком долго и опасно, нужно специальное оборудование, разрешение врача. Нет, слишком сложно.

- А если спецборт? - предложил Шон. - Помните, прошлой осенью мы перевозили парня с переломом позвоночника в Швейцарию?

Все задумались. Ли признал, что это лучший выход. Медицинский спецборт избавлен от необходимости таможенного досмотра и оборудован всем необходимым для транспортировки тяжелых больных. Но каждый такой перелет требовал согласования с миллионом разных инстанций. Тогда это брали на себя родственники раненных, и, зачастую, ждать приходилось несколько дней, а то и недель.

Рэми так жутко хрипел, что даже несведущий в медицине Лионель понимал - у них от силы несколько часов.

- Мы не успеем выпросить борт, - сказал Хавьер.

- Тогда угоним его! - с альфийской решимостью воскликнул Шон - бестолковый и горячий мальчишка.

- Нет, - покачал головой Лионель, - нас задержат в аэропорту, а у нас нет времени. Нужен другой план.

В этот момент он остро сожалел о тех временах, когда вся его жизнь проходила на виду у зрителей, фанатов, журналистов. Будь Марэ по-прежнему звездой популярного шоу, ему не составило бы труда найти высокопоставленных знакомых, чтобы получить разрешение использовать спецборт, но сейчас это было чертовски сложно. Однако он вспомнил человека, который мог бы помочь с перевозкой Рэми в Великобританию. Оставалось добиться разговора с ним и уговорить совершенно ничем не обязанного ему альфу сделать доброе дело.

- Блэйки, мне нужна помощь. Рэми серьезно болен, нужен номер телефона Брайтона, да-да, министра промышленности. Желательно, личный. Арди сможет? Спасибо, дружище!

Через полчаса, за которые Ли, кажется, поседел и постарел на десяток лет, Джордан позвонил и продиктовал личный номер Джереми Брайтона. Трясущейся от избыточной дозы адреналина рукой Лионель набрал нужные цифры.

- Мистер Брайтон, вы меня, должно быть, не помните. Но, пожалуйста, не бросайте трубку, это очень важно. Мое имя Лионель Марэ, я альфа Рэми, да, Рэми Кеннеди. Ему очень нужна помощь. Если Рэми немедленно не перевезти в Лондон, то он погибнет вместе с нашим ребенком. Нам нужен спецборт. Знаете, последним желанием Дагласа было, чтобы ребенок Рэми выжил. Спасибо, мы ждем!

Ли оглядел замерших в напряжении, не верящих в удачу, спасателей.

- Ну, чего стоите? - прикрикнул он. - Готовьте машину, самолет будет через полчаса.

Дорогу Рэйм помнил смутно. Кажется, когда его переносили на носилках из фургончика спасателей в самолет с красной полосой на боку, с неба сыпалась снежная крупка. Странно, ведь весна, подумал он тогда. В волосах Лионеля запутались белые крупинки, их хотелось стряхнуть, но сил, чтобы поднять руку, не хватало.