Чтобы создать эффективные в условиях позиционной войны войска прорыва, и в то же время в ситуации падения боеспособности основной части армии иметь хоть какие-то боеспособные части и соединения, русское командование пошло по пути формирования ударных батальонов. В пехотной дивизии должен был появиться трехротный ударный батальон.

Но в новых батальонах совместились решение и боевых и политических задач в сложном 1917 г. - именно ударные части (батальоны "смерти", ударные роты и батальоны и пр.) стали орудием прорыва, тогда как основная часть армии утрачивала боеспособность. Ударные части должны были не только действовать на острие прорыва, но и стать оплотом долгу и носителями высокого боевого духа.

К октябрю 1917 г. имелось 313 воинских формирований "смерти" - в их составе было более 600000 человек (даже обсуждалось создание "армии смерти", способной держать фронт).

Но в ситуации когда ударные части достигали тактического успеха, обычные войска не поддерживали их успех, что привело к высоким потерям в элитных частях, а с ними и военнослужащих, которые могли и хотели воевать. Поэтому наступление русских войск летом 1917 г. во многом превратилось в наступление почти исключительно ударных частей.

Не смотря на технический рост, морально-идеологическое состояние армии после февральского переворота начало стремительно падать.

Начало разрушительным процессам было положено законодательными решениями и практическими действиями новой власти, представлявшей собой симбиоз Временного правительства и Петроградского совета. Выразился данный факт: 1) в принятии трагического для войск приказа N 1, отменившего основные начала войсковой организации, на которых держится любая армия; 2) в смещении большого количества старших военачальников (143 человека - в т. ч. такие достойные генералы, как В. Н. Горбатовский, В. В. Сахаров, В. Е. Флуг и др.), чем было дезорганизовано высшее звено управления войсками (начинается череда перемещений и назначений, за 8 месяцев 1917 г. сменилось 5 Верховных Главнокомандующих русской армией); 3) во введении в армии выборного начала. Все эти обстоятельства, а также учреждение института комиссаров Временного правительства привнесли с одной стороны хаос, а с другой - двоевластие.

После обнародования в мае Декларации прав военнослужащих процесс пошел еще более активно - беззакония, дезертирство, митинговщина захлестнули войска. Митинг стал самой популярной формой самодеятельности солдатских масс, отнимая огромную часть сил и времени как солдат, так и пытающегося к ним апеллировать командного состава.

Распространились так называемые "братания" - носящие с одной стороны форму меновой торговли с противником (австрийцам и немцам не хватало хлеба, а у русских войск не было алкоголя), с другой стороны - являющиеся проводником подрывной деятельности Германо-австрийских спецслужб по ведению разведки и по разложению Русской армии.

Братания на фронте носили все более усиливающийся характер (из 220 пехотных дивизий на фронте в марте 1917 г. братания наблюдались в 165). Борьба с ними велась исключительно по инициативе фронтовых командиров. Начальник Полевого Генерального штаба Германии генерал-фельдмаршал П. Гинденбург писал: "Наше положение на восточном фронте становится все более и более похожим на перемирие, хотя и без письменного договора. Русская пехота постепенно заявляет почти всюду, что она больше сражаться не будет. Но она все же... остается в окопах. В тех местах, где взаимные отношения принимают слишком явную форму дружественных отношений, от времени до времени постреливает артиллерия, которая еще подчиняется командирам" [Гинденбург П. Воспоминания. Пг., 1922. С. 47]. Правда к середине лета, процесс "братаний" пошёл на убыль, бацилла пацифизма заражала и австро-германцев тоже. Теперь по братающимся открывала огонь артиллерия с обеих сторон.

Усилилось дезертирство.

Если в августе 1914 - феврале 1917 г. общее количество дезертиров составляло 195000 человек (т. е. в среднем 6300 человек в месяц), то в марте - августе 1917 г. число дезертиров в среднем увеличилось в 5 раз (а с 15 июня по 1 июля - в 6 раз) [Кавтарадзе А. Г. Июньское наступление русской армии в 1917 году // Военно-исторический журнал. 1967. ? 5. С. 112]. Фактически это - стихийная демобилизация Действующей армии.

После начала т. н. демократизации Действующая армия становится слабоуправляемой. Знаковыми для развала армии были: приказ Петроградского совета N 1, отменявший в армии принцип единоначалия и вводивший многоуровневую систему солдатских комитетов в воинских частях и на кораблях, а также систему съездов солдатских и офицерских делегатов и отмена 12 марта 1917 г. смертной казни на фронте и военно-полевых судов. Это подрывало боеспособность армии, ускорило ее моральное разложение и вело к росту дезертирства.

Прогрессирующее разложение армии сопровождалось насилием над офицерами. В марте - ноябре на фронте было убито несколько сотен офицеров, столько же покончило жизнь самоубийством, тысячи лучших офицеров были смещены с занимаемых должностей и изгнаны из своих частей. Мемуары очевидцев полны воспоминаний об этих трагических фактах.

А. Г. Кавтарадзе констатировал, что состояние армии весной 1917 г. было принципиально иным чем прежде. Если раньше к началу боевой операции на фронте не возникало и тени сомнений относительно боеспособности войск и основное затруднение заключалось в относительно слабом материально-техническом обеспечении боевых действий, то к маю 1917 г. ситуация стала диаметрально противоположной - впервые за войну материально-техническое обеспечение (в т. ч. орудиями тяжелой артиллерии и боеприпасами) было нормальным, но боеспособность войск, не желавших воевать, также впервые за войну была неудовлетворительной [Там же. С. 114].

По "Последний рывок. Июньское наступление Юго-Западного фронта 1917 г. Ч 2. Русская армия: сила техники и слабость духа."

Олейников Алексей.

Не смотря на столь тяжёлое моральное состояние Русская Армия ещё могла сражаться и сражалась. (Даты даны по новому стилю).

В военном отношении план Июньского наступления был разработан по согласованию с союзниками еще до Февральской революции, т. е. царским правительством. По этому плану основной удар предполагалось нанести армиями Юго-западного фронта, причем Северный и Западный фронты активными действиями должны были помогать наступлению Юго-западного фронта. Западный фронт свой главный удар должен был наносить силами 10-й армии из района Крево на Вильну. Северный фронт должен был ему содействовать сильным ударом 5-й армии из района Двинска тоже на Вильну.

Наступление на Западном и Северном фронтах, начатое во второй половине июля, сорвалось. После невиданной со стороны русских по мощности и силе артиллерийской подготовки войска почти без потерь заняли первую неприятельскую позицию и не захотели идти дальше. Начался уход с позиций целых частей. Всякие активные действия на обоих фронтах к северу от Полесья прекратились.

На Юго-западном фронте ожидаемое наступление состоялось. Общая идея операции сводилась к нанесению главного удара с фронта Поморжаны - Бржезаны на Глиняны - Львов и второстепенного с фронта Галич - Станиславов на Калуш - Болехов. Атака на Северном направлении должна была на несколько дней предшествовать атаке на Южном направлении.

1 июля началась атака на Северном направлении. Обе армии (11-я и 7-я) в первый день имели небольшой тактический успех и заняли несколько участков позиций противника; но на следующий день бои не имели уже и этого успеха. 6 июля на некоторых участках атака была повторена, но также без успеха, и командующий 11-й армией приступил к перегруппировкам, что являлось верным признаком неудачи. Бои в северной группе прекратились.

Тем временем в дело вступила южная группа - 8-я армия, во главе которой недавно был поставлен ген. Корнилов. 6 июля XVI корпус начал вспомогательную атаку, сбил противника с его передовых позиций на фронте Ляховице - Пороги, завладел ими и удачно отбил все контратаки противника. 7 июля атаковал и XII корпус. 6 дивизий этого корпуса удачно прорвали передовую, промежуточную и главную позиции противника от Ямницы до Загвоздья и захватили свыше 7000 пленных и 48 орудий. На следующий день операция продолжалась, [660] и к 13 июля атакующие части 8-й армии, заняв Калуш, вышли на линию Кропивник - р. Ломница. К этому времени наступательный порыв 8-й армии угас, и на этом прекратились ее успехи.