- Эй, иди-ка сюда, – Хакён потянулся через Тэгуна и схватил мальчишку за шею. – Он шутит, – не отпуская макнэ, с улыбкой произнес Хакён. – Верно?

- Да-да. Отпусти, – засмеялся Санхёк. – Все любят. Все. Я тоже.

- Молодец, – похвалил его Хакён.

Ведущие засмеялись.

- То есть те слова на записи – это просто признание любви к другу? – спросила Сона. – Извините, но там говорилось о постели.

Хакён все больше начинал ненавидеть эту девушку, уже мечтая свернуть ей шею.

- Господи, да это просто шутка была! – посмеялся Хакён. – Мы с Хонбином часто ругались. У нас был гастрольный тур, мы двадцать четыре часа в сутки были вместе, а это всегда утомляет. Хочется одиночества, покоя. Естественно, в такие моменты любая ссора может вспыхнуть на пустом месте.

- Он всегда придирался ко мне, – улыбнулся Хонбин, поддерживая его историю, понимая, что сказать правду они сейчас просто не могут. Ради будущего группы.

- Да не придирался я к тебе! – возмутился Хакён. – Просто поправлял.

- Тебе не нравилось, как я пою!

- Если ты не выдерживал ритма, я тут не виноват. Это были справедливые замечания! В общем, в тот день мы поругались.

- И я напился, – закончил Хонбин. – У нас было тяжелое расписание. Знаю, это не оправдание, но я просто не выдержал нагрузки. Напился, начал нести всякую ересь, признаваться в любви. Я не знал, что меня в этот момент записывают.

- Да, – поддержал его Хакён.

- Мне потом изрядно досталось за побег и пьянку, – хмыкнул Хонбин.

- Но на записи у тебя такой голос будто ты, действительно, влюблен, – настойчиво продолжала Сон.

- А сейчас у вас такой голос, будто вы пытаетесь нас в чем-то обвинить, – грубо заявил Хакён.

- Нет, я просто... – начала девушка, смутившись.

- Мы достаточно наслушались обвинений, и согласились на эту запись, чтобы все прояснить, – с упреком произнес Хакён, смотря на девушку.

- Сейчас ты похож на волчицу, которая защищает своих детей, – засмеялся Дже Сок. Хакён понял, что перегибает палку и слишком серьезно сейчас ко всему относится.

- Простите.

- Эн-хён и правда воспринимает нас, как своих детей, – засмеялся Джехван. – Он всегда говорит нам что-то вроде «дети, собираемся, через две минуты выезжаем», «где мои детишки?». И так постоянно. Мы уже привыкли.

Все посмеялись, разряжая обстановку.

- Думаю, я должен объяснить, – начал Хонбин немного погодя. – Я, действительно, уважаю и люблю Эн-хёна. Он замечательный человек, хороший лидер, верный друг и просто красивый, сильный парень.

- То есть он для тебя только друг? – уточнил Мин.

- Скорее, мать, отец, сестра и брат в одном лице, – пошутил Хонбин.

Хакён облегченно улыбнулся.

- Если бы не он, мы бы не смогли вернуться, – закончил Хонбин.

- Почему вы раньше не объяснились с фанатами? – спросил Дже Сок. – Вы могли еще тогда рассказать им правду и продолжить свой путь.

- Это было невозможно, – мотнул Хакён головой. – В тот период из шестерых участников, только двое остались дееспособны. Это Рави и Хёк.

- А остальные? – поинтересовался Мин.

- Лео, Хонбин и Кен с серьезными травмами лежали в больнице. Их лечение заняло довольно много времени, – произнес Хакён. – А я не мог танцевать из-за травмы колена. Так как не было уверенности в том, что мы сможем восстановиться, нам пришлось уйти из компании.

- Что было потом? Как вы жили после того, как группа распалась? – участливо спросил Дже Сок.

Все снова замолчали. Вспоминать о том периоде не хотелось никому. Хакён понимал, что должен начать первым, но даже не знал, как и что говорить.

- Вам, наверное, тяжело об этом говорить, – заметил Мин.

- Да, – собравшись с силами, ответил Хакён.

- Я слышал, что один из ваших участников не мог долгое время ходить, – произнес Мин.

- Да, это я, – Джехван немного напряженно улыбнулся. – После аварии у меня были проблемы с позвоночником, врачи думали, что я вообще не смогу ходить.

- Что ты чувствовал в тот момент?

- В моей голове была только одна мысль «мне конец», – продолжил Джехван, сцепив пальцы в замок. – Что я буду делать? Как мне дальше жить? – Джехван замолчал ненадолго, опуская глаза.

- Но ты справился, – нарушил тишину Дже Сок.

- Да. Мне сделали несколько операцией, я прошел реабилитационный курс и смог встать на ноги, – рассказал Джехван.

- У тебя сильная сила воли. После такой аварии сложно восстановиться, но ты сделал это в такие короткие сроки, – похвалил его Мин. – У меня брат пять лет назад попал в аварию, и ему потребовалось три года, чтобы встать на ноги. Я не понаслышке знаю, как это тяжело.

- Да, – согласился Джехван. – Я часто думал о том, чтобы перестать бороться, но потом звонил Эн, Рави или Санхёк, и я говорил себе «им тоже нелегко, но они не сдаются. И я тоже не должен».

- А я думал, что тебя раздражают мои звонки, – посмотрев на мембера, произнес Хакён.

- Нет, просто… было сложно... слышать твой голос и понимать, что группы больше нет, – голос Джехвана дрогнул. Он часто заморгал, стараясь не проронить слезы. Он ведь никогда не плакал, всегда сильный, спрятавшийся за маской веселого парня. – Простите, – шмыгнув носом, произнес он.

- Ничего. Все в порядке. Лео, а ты звонил другу? – перешел Дже Сок на молчавшего до сих пор парня.

- Нет, – мотнул Тэгун головой.

- Почему? – удивился Мин.

- У меня были проблемы с голосом. Я не мог говорить, – произнес Тэгун.

- Сейчас ты можешь об этом рассказать? – спросил Дже Сок. Тэгун кивнул. – Когда ты понял, что не можешь говорить?

- Когда очнулся в больнице, – тихо начал Тэгун, кашлянув в кулак. – Я не мог произнести ни звука, не мог пошевелиться, не мог самостоятельно есть, пить.

- Как ты с этим справился? – аккуратно спросила Сона.

- Я не справился, – признался Тэгун. – Когда меня выписали из больницы, родители увезли меня домой. Я был не в себе, доставлял много хлопот. Из-за меня они много страдали.

- Хочешь оставить им послание?

Тэгун, немного помолчав, посмотрел в камеру.

- Мам, пап, – как только он начал, сразу затих. Хакён накрыл его ладонь своей, стараясь хоть так поддержать. – Простите, что доставил вам столько проблем, – продолжил он, по щеке у него скатилась слеза, и он опустил голову, стараясь скрыть это. – Мне очень жаль, что подвел вас.

- Я уверен, сейчас они гордятся тобой.

- Простите, – Тэгун поднялся и быстро покинул место съемок.

- Продолжайте пока без нас, – бросил Хакён, побежав следом за вокалистом. – Тэгун! Подожди!

Парень словно и не слышал, продолжал идти вперед, не разбирая дороги. Хакён остановил его почти у самых ворот.

- Не убегай, – попросил Хакён. – Не убегай от меня, – обнимая парня, Хакён крепко стиснул руки, не давая Тэгуну выбраться из его захвата.

- Отпусти! – потребовал вокалист, пытаясь отлепить его от себя.

- Нет.

Тэгун затих.

- Я не справился, они меня ненавидят.

- Они твои родители, вы еще наладите отношения, – попытался его утешить Хакнён. – Они увидят, что ты вернулся на сцену, и снова будут гордиться тобой. Ты смог вернуть свой голос, смог присоединиться к нам. И они понимают, как тебе было сложно. А теперь ты успокоишься, и мы пойдем, поедим, хорошо? Я устал, хочу спать, хочу есть и хочу, чтобы ты меня поцеловал. Давай найдем место, где это все можно совместить.

Тэгун смотрел на него удивленно. Хакён готов был делать что угодно, лишь бы не дать Тэгуну снова соскользнуть в депрессию, в то равнодушное, апатичное состояние растения, в котором он прибывал не так давно.

- А знаешь, ты похож на спящую принцессу, которую разбудил мой поцелуй, – засмеялся Хакён.

- Замолчи, – нахмурился Тэгун, намереваясь ударить его. Но Хакён вовремя успел увернуться.

- Эй! Прекрати драться, мне еще нужно сниматься сегодня.

- Мне тоже.

- Отлично. Тогда пойдем, подкрепимся, раз уж мы все равно сбежали.

Не дожидаясь ответа, Хакён взял парня за руку и повел в сторону особняка.