- Тебе что-то сказали? – спросонья ничего не понимал Тэгун. Он не принимал слова всерьез, думая, что это какая-то шутка. Это и было похоже на шутку, розыгрыш, глупый и совсем не смешной.

- Надо собирать ребят. У нас ЧП. Ты пока собери всех у нас, а мне нужно поговорить с менеджером, – поднялся на ноги Хакён. – Кажется, Ким Сонтек решил уничтожить нашу группу.

Оставив ошарашенного Тэгуна, Хакён направился в номер менеджера. Приняли его без всякой радости. Хакён коротко обрисовал ситуацию, не говоря только о диктофонной записи, ограничившись лишь «у него есть компромат на участника». Менеджер после этих слов проснулся вмиг, и Хакён тогда вывалил на него еще дозу информации о требовании журналиста. Говорить о таком было неловко, но выбора не оставалось. Справиться с журналистом в одиночку не представлялось возможным. У менеджера были хорошие связи в разных кругах, и он не раз помогал выпутываться из разных передряг, поэтому Хакён надеялся, что и сейчас Сон Ван поможет.

Ругаясь и причитая о том, что ему досталась такая группа неудачников, мужчина все же успокоился. Хакён предложил на время, пока они будут искать варианты борьбы с журналистом, следовать правилам шантажиста. Менеджер согласился, здраво рассудив, что нужно тянуть время и делать вид, что они согласны на все условия.

Разработав хоть приблизительный план действия, Хакён вернул в свой номер. Тэгун к тому времени собрал всех ребят, которые сонно развалились по всей комнате. Хонбин с ногами забрался в кресло все в той же ветровке и джинсах. Смотреть на него было неловко, поэтому Хакён сразу отвел глаза.

- Ну, что, дети мои, выкладывайте, – сразу начал Хакён, сев на свободный стул. Все смотрели на него с непониманием.

- Что? – хриплым ото сна голосом спросил Санхёк.

- Все, что вы от меня скрываете, – жестко произнес Хакён. – Выкладывайте все свои грехи, пока дело не зашло далеко.

- Ты такой серьезный, – хохотнул Воншик, сидя на кровати рядом с Тэгуном. Хакён и бровью не повел. Уже не до шуток. – Что случилось? – заволновался рэпер.

- Нам стал угрожать некий Ким Сонтек. Надеюсь, все слышали о нем? – произнес Хакён, внимательно следя за реакцией каждого, всей душой надеясь на то, что никто из ребят больше не подставлялся.

Парни выглядели озадаченными, вмиг легкая и небрежная атмосфера стала серьезной и мрачной. Имя журналиста было знакомо всем.

Хакён боковым зрением видел, как испуганно вскинул голову Хонбин, но не оборачивался. Не сейчас. Разговаривать с Хонбином он пока не мог.

- Я с ним виделся недавно. У него есть какой-то компромат на одного или нескольких участников группы, – туманно пояснил Хакён. Рассказывать о Хонбине он не стал, во всяком случае – это не его тайна и, если Хонбин захочет, он сам расскажет все ребятам, а если нет – судить Хакён не будет.

- На какого? – напряженный голос макнэ внушал подозрения.

- Это вы мне скажите, – сурово произнес Хакён, оглядывая каждого цепким взглядом. – Санхёк, что я не знаю? – заметив, что макнэ отводит глаза, Хакён решил насесть на него.

- Я... – неловко начал Санхёк и засмущался. На щеках появился румянец.

- Он встречается с девушкой, – выдал Джехван.

- Да, – признался Санхёк с виноватым выражением лица.

- Кто она? – устало вздохнул Хакён. Девушка – это, конечно, не очень хорошо, но лучше, чем история с Хонбином. Хёк молчал, явно не собираясь сдавать свою пассию. – Только не говори, что это Юджин из GFriend, – умоляюще произнес Хакён.

Он несколько раз видел этих двоих во время различных церемоний, и ему уже тогда показалось, что эти двое не просто коллеги. Надо было довериться своей интуиции. По молчанию со стороны ребят, Хакён понял, что их макнэ встречается как раз таки с Юджин.

- Хорошо, – потерев переносицу, сдался Хакён. – Постарайся в ближайшие недели с ней не связываться. Сонтек следит за каждым нашим шагом, поэтому, это касается всех, будьте осторожны. Санхёк, вас могли видеть вместе?

- Нет, – замотал макнэ головой. – Точно. Мы очень осторожны и, если где-то появляемся, то рядом всегда кто-то есть.

И на том спасибо.

- С одним все ясно. У кого еще грех на шее? – обвел Хакён взглядом остальных, избегая Хонбина. – Лучше будет, если я узнаю это сейчас и смогу подготовиться, а не буду застигнут врасплох, когда в СМИ появятся сенсационные известия.

Хакён дал еще немного времени своим мемберам на раздумья, но больше никто не признавался.

- Ему что-то нужно от нас? – осторожно спросил Воншик.

- Я слышал, Сонтек всегда что-то хочет. Ему нужны деньги? – размышляя, поинтересовался Джехван.

- Нет, – покачал Хакён головой. Вот и подошла самая тяжелая часть, которую непросто будет объяснить ребятам. – Он отдаст нам компромат, если мы с Хонбином, – Хакён нервно сглотнул и продолжил. – Если мы с Хонбином сыграем качественный броманс.

- Чего? – недоверчиво хмыкнул Воншик. – Что это значит?

- Что мы должны будем сыграть «отношения», – Хакён изобразил кавычки, по-прежнему не смотря в сторону Хонбина. – На публике. И заняться этим должны на ближайшем концерте.

В комнате повисла тишина.

Молчание затягивалось.

- А если он не отдаст компромат? – спросил Тэгун.

- Не думаю, что он отдаст его. Нам нужно просто потянуть время, чтобы придумать план, – произнес Хакён.

- Но вам же будет несложно сыграть, верно? – осторожно задал вопрос Санхёк.

Хакёну не было бы сложно, если бы он не знал правды. Если все не было бы так по-настоящему. Хакён впервые за все время посмотрел на Хонбина – тот сидел бледнее полотна, как застывшая статуя. Напуганный, растерянный. С торчащей челкой из-под капюшона.

- Думаю, мы справимся, – произнес Хакён. – Эти игры не должны навредить группе, и если хорошо все продумать, то они наоборот могут стать подарком для фанатов. Завтра у нас концерт в Осаке, поэтому нам надо подготовиться. Надо внести небольшие изменения в концертную программу. Мы с Хонбином найдем помещение для тренировки, попробуем внести изменения в наш совместный танцевальный номер. Остальные пока займитесь своим делами. Только с этого дня я должен знать, где и с кем вы проводите свое свободное время. Это не моя прихоть, а вопрос безопасности. А теперь валите из нашего с Тэгуном номера.

Парни стали расходиться. Тэгун тоже ушел, сказав, что хочет позавтракать внизу. Кажется, он понимал гораздо больше, чем показывал, раз оставил их с Хонбином наедине.

- Неважно выглядишь, – озвучил Хакён очевидный факт, поднимаясь со своего места. – Тебе бы выспаться, но у нас нет времени. Надо отрепетировать номер. Иди, позавтракай, встретимся внизу, – бросил он, подходя к своей сумке.

- Компромат на меня, – произнес Хонбин.

- Я знаю, – не оборачиваясь, признался Хакён. – Когда у тебя появились неприятности, ты должен был рассказать все мне.

Получилось обвинительно, не так, как Хакён хотел, но исправлять что-то было глупо. Он по-прежнему не знал, как вести себя наедине с ним.

- Я не хотел втягивать тебя в это, – тихо сказал Хонбин. Его голос звучал так тускло и безжизненно, что становилось отвратительно от самого себя. Хакён почувствовал себя виноватым, хотя и не понимал, где тут его вина.

- Сейчас дело не во мне, и не в тебе. На кону стоит будущее группы, которое мы должны защитить, – обернувшись, Хакён поднял глаза на парня. Хонбин стоял на ногах возле кресла, слишком бледный, похожий на призрака, на тень того яркого и солнечного мальчика, которым он был раньше, которого с легкостью можно было потрепать по голове. И от этого становилось еще обиднее. Словно Хонбин предал их всех этой своей неправильной любовью.

- Я все понял, – прикусив губу, произнес Ли. – Мне жаль, что я доставил столько проблем, – отступая к двери, добавил он.

Хакён обессилено рухнул на кровать, пряча лицо в ладонях, когда Хонбин вышел из номера. Нельзя сейчас раскисать, нельзя.

Собрав всю волю в кулак, Хакён поднялся, принял душ, переоделся и, приведя себя в относительный порядок, позвонил менеджеру. Комната для практик нашлась практически сразу. Гостиница любезно предоставила свой свободный конференц-зал, который расчистили от столов и стульев. Зеркал не было, поэтому Хакён взял с собой видеокамеру.