- Не все равно. Я хочу, чтобы ты пах только мной, – произнес Тэгун, подплывая ближе.

Слышать это было приятно. Непривычно, но приятно.

Хакён отплыл от него, разбрызгивая воду вокруг. Теплая вода расслабляла, смывая нервное напряжение. Тэгун, обычно не принимавший участие в подобных играх, стал ловить его, притягивать к себе, отпускал, позволяя резвиться, как маленькому ребенку. Хакён смеялся, пытаясь выскользнуть из рук парня, для которого было делом принципа победить и поймать. Он превращался в зверя, когда дело доходила до игр, победа для него была важнее участия.

Хакён поэтому не сопротивлялся, когда Тэгун схватил его за руку и вытащил из ванны. Он хотел этого, хотел, чтобы на нем был только след Тэгуна, никого больше. Тэгун жадно стал его целовать, аккуратно подложив ладонь под голову, чтобы Хакёну было удобнее. Обнимая парня, Хакён прижался теснее к обнаженному телу.

- Думаешь, Воншик с Хонбином сейчас занимаются тем же самым? – спросил Хакён внезапно пришедшую в голову мысль.

- Думаю, Воншик выбьет всю дурь из головы Хонбина, – укладывая его на скользкий, влажный пол, Тэгун заставил развести колени. Естественный стыд заглушало желание сильного тела. Хакён сам начал целовать парня, поглаживая и кусая, распаляя и свое, и чужое возбуждение.

- Прекрати елозить, – приказным тоном произнес Тэгун, прижимая его плечи к кафельному полу. Хакён недовольно хныкнул, но прекратил дергаться, ожидая дальнейших действий от вокалиста. Его распирало от нетерпения, но он заставлял себя лежать неподвижно. Тэгун в ответ довольно улыбнулся. – Мне нравится, когда ты меня слушаешься.

- Я хороший мальчик? – закусывая себе губу, спросил Хакён.

- Да.

- Я милый, да? – продолжил он, чувствуя на себе голодный, пожирающий взгляд Тэгуна. Парень кивнул.

- Ты красивый, – убирая мокрые пряди с лица, произнес Тэгун. – Особенно сейчас. Ты сможешь сейчас принять меня? – скользнув пальцем между ягодиц, спросил он.

Хакёна заводило все, что делал Тэгун, его неспешность, властность, какая-то твердая уверенность в себе и в том, что нужно делать.

Хакён, облизнувшись, кивнул. Тэгун поднялся, покопался в настенном шкафчике, и снова вернулся. Он был хорош собой. Хакён не понимал, почему он раньше не замечал того, насколько Тэгун сексуален, насколько в нем сочетается эта пугающая животная энергетика и нереальная мягкость.

- Почему так смотришь? – заметил его внимание Тэгун. В отблеске свечей его влажная кожа блестела, придавая ему еще более чарующий вид.

- Любуюсь. Ты красивый, – признался Хакён.

Тэгун лишь фыркнул, выливая себе на руку немного геля из тюбика.

- Нам надо будет купить смазку, – произнес он, нисколько не смущаясь. Хакён же был готов сквозь пол провалиться, когда Тэгун ввел в него сразу два пальца. – Ты хорошо растянут.

- Хонбин постарался, – нервно хохотнул Хакён и чуть не вскрикнул, когда Тэгун грубо схватил его за волос и потянул на себя.

- Не хочу больше этого слышать. Никогда, – угрожающе прошипел Тэгун, надавливая пальцами внутри. Хакён двинул бедрами вперед, застонав от разлившегося по телу наслаждения.

- Никогда больше, – послушно повторил Хакён, чем заслужил очередной глубокий поцелуй, полный огня.

Тэгун действовал как всегда осторожно и медленно, поддерживая его, отвлекая поцелуями, прикосновениями к возбужденной плоти. Хакён отдавался всем телом и душой, всего себя, и Тэгун с благодарностью принимал это, как волшебный дар. Он входил в него медленными толчками, вытягивая все эмоции наружу. Но Тэгун не только брал, но и отдавал, обнажался сам, открывая свои чувства, эмоции, свои желания.

Это была волшебная ночь.

====== Возвращение блудного сына. ======

Хакён сел на бордюр, чувствуя себя высохшей травой. Мимо проезжали машины, проходили люди, с подозрением поглядывающие на него, с сочувствием, явно принимая его за трейни возле музыкальной компании.

« – Нет. Только сумасшедший вложится в вашу группу. Вы уже отработанный материал…

- Это не так! Вы послушайте, это будущий хит. Вот, взгляните, господин Ким.

- Не буду я ничего слушать. Уходите. Не тратьте мое и свое время. И мой вам совет, не пытайтесь вернуться. Вашей карьере пришел конец еще год назад…»

Это была уже третья компания за сегодняшний день, в которой ему отказали. И с каждым отказом вера в собственные силы ослабевала. Хакён понуро смотрел на диск с несколькими песнями, которые сочинили Воншик и Тэгун. Несмотря на то, что все треки в будущем могли взорвать корейскую музыкальную волну, никто не хотел даже прослушать их. Не формат. Не студийная запись. Начинать восхождение под другим лейблом оказалось чем-то нереальным. Хакён ожидал проблем, но не думал, что его будут гнать из офисов, будто он новичок-дилетант, не достойный даже внимания. Это сильно било по самолюбию, задевая и так уже потрепанную гордость.

К бордюру подъехала машина Реука. Хакён заставил себя подняться. Настроение скатилось к нулевой отметке. Он уже обратился почти во все музыкальные компании Сеула, но так и не добился никакого результата. Его, как собаку, гнали отовсюду, едва услышав бывшее название группы. Хакён понимал, что использовать аббревиатуру «VIXX» они уже не смогут из-за авторских прав, принадлежащих его бывшей компании. Но они готовы были к новому имени, новому приветствию. Только никто не допускал и мысли, чтобы их выпустить на сцену.

- Провал? – догадался обо всем Реук.

Хакён кивнул, откинувшись на спинку мягкого сиденья.

- Может, перекусишь? Ты с утра ничего не ел, – произнес Реук.

- Нет, не хочу, – Хакён достал свой листок со списком компаний, в которые можно было обратиться, и вычеркнул из него последние два пункта. Оставалось все одно нетронутое наименование – «Джейфелишен».

- Рискнешь? – спросил Реук, видя его замешательство.

Обращаться к Ян Мину после всего, что произошло, не хотелось. Хакён все еще помнил, как Директор проигнорировал его, когда не поверил, что за всем стоит Сонтек. Вереница страшных событий пронеслась в голове за несколько секунд. Хакён сжал листок в руках, сминая его за ненадобностью. Он не мог поехать к Ян Мину, но и не мог вернуться в очередной раз без результата.

- Черт! Ладно, давай к «Джейфелишен», – сдался Хакён. – Не думаю, что меня будут слушать, но попытаться стоит.

До родной компании добрались без проблем.

Реук остался ждать в машине, а Хакён, наступая на горло собственной гордости, направился к главному входу. Воспоминания были не самыми радужными и уверенности не добавляли. Хакён боялся, что его сейчас остановят на входе и вообще не дадут встретиться с Директором. Ощущения были скверными. Хакён чувствовал себя жалким сыном, которого выгнали из родительского дома, а он снова вернулся, потому что другого выхода просто не существовало. Некогда родные стены встретили привычной зеленой цветовой гаммой. Хакён прошел вперед, замечая группу молодых парней, лет по восемнадцать-двадцать. Ян Мин уже набрал новичков?

Парни, заметив его, зашептались.

- Это Эн?

- Да не, не может быть.

- Да точно тебе говорю. Это он.

Хакён огляделся в холле, желая быстрее уйти от лишнего внимания. Он был еще не в достаточно хорошей форме, чтобы показываться на публике. Привычная уверенность в себе за прошедший год изрядно потрепалась, и сейчас ему было даже стыдно показываться на глаза тем, кто раньше знал его.

- Хакён?

Он обернулся на удивленный голос и увидел Бон Соль, раньше входящую в их команду стилистов.

- Привет, Соль, – улыбнулся Хакён девушке. Когда-то они частенько ругались, вплоть до ее увольнения, но сейчас Хакён был рад видеть девушку. Соль, как обычно, была в спортивной одежде и с большим гамбургером в руке. – По-прежнему дразнишь парней? – указал он на ее руку.

- Да. Но им до тебя далеко. Никто еще так на меня не орал за гамбургер, как ты, – засмеялась девушка. – Как ты? Давно тебе видно не было. Чем сейчас занимаешься?

- Я на время уходил в тень, – сообщил Хакён.