Они еще немного в тишине погуляли по набережной и вернулись домой, в свою комнату. Тэгун привычно притянул его на кровати к себе, стал мягко целовать в скулу, и это было чертовски приятно. Хакён улыбался, забывая обо всех проблемах, что терзали его днем. И те бесконечные тренировки, которые теперь приходилось дозировать из-за болей в ноге, и странное поведение ребят в последние дни, и мысли о будущем – все это утихало, замолкало в голове.

Тэгун накрыл его губы своими, положив ладонь на спину поверх футболки. Он был так аккуратен и осторожен, словно обращался с хрустальной и хрупкой вазой. Его рука скользнула чуть ниже, почти добираясь до резинки спортивных брюк.

- Ты напряжен сегодня, – сообщил Тэгун, разрывая поцелуй и поднимая ладонь чуть выше, на поясницу.

- Просто тяжелый день, – тихо ответил Хакён. – Нам нужна новая песня, нужны деньги для продвижения, нужны специалисты по вокалу, нужен ты. А ты отказываешься даже тренироваться с нами. Ты не веришь в меня?

- В себя. Я не могу петь, – поглаживая лидера по руке, ответил Тэгун. – Мой голос … не звучит больше.

- Твой голос звучит иначе, но не хуже. Сексуальнее, – подобрал Хакён правильное слово. Эта легкая хрипотца, действительно, делала голос Тэгуна более интимным, пленительным. – Тебе просто надо попробовать записаться.

- Тебе кажется, – снисходительно улыбнулся Тэгун, проведя пальцами по обнаженной коже в месте, где футболка немного задралась. Хакёну нравились эти прикосновения, но всегда было ощущение, что Тэгуну их мало, что ему нужно больше.

- Почему ты никогда не говорил, что тебе нравятся парни? – решился спросить Хакён. – Ты и после дебюта встречался с кем-то?

- Да, – кивнул Тэгун.

- И кто это был? – любопытство разыгралось не на шутку. Хакён хотел знать все, что упустил. – Кто-то из айдолов?

- Нет, наш стилист.

- Кевин? – удивился Хакён, вспоминая молодого парня, который отвечал за их экипировку на мероприятиях. – Вы встречались?

Тэгун кивнул.

- Как долго? – шокировано спросил Хакён.

- Около года.

- Так долго…

- Мы просто время от времени спали вместе, там не было никаких чувств, – спокойно, словно это действительно не имело никакого значения для него, произнес Тэгун.

- Ты знал о Хонбине? – спросил Хакён, решив прояснить для себя отдельные моменты. – То, что ему нравятся парни?

- Он был увлечен только тобой, – сообщил Тэгун, помрачнев.

- Тебе неприятно о нем говорить? – заметив изменившееся лицо парня, спросил Хакён. Он уже давно замечал, что с тех пор, как они соединились вновь, Тэгун избегал Хонбина любыми способами, он даже выходил из помещения, если видел там Хонбина.

- Хонбин цепенеет, когда заходит речь о тебе. После того, как ты объявился на тренировке, он словно хочет мне что-то рассказать, но никак не решается. Еще и парни как-то странно переглядываются все время. Может, конечно, мне это уже все кажется, но ты тоже странно на него реагируешь. Что-то произошло в том ангаре, да?

- Хонбин не виноват. Ты скажи ему, что я не виню его, – шепотом произнес Тэгун.

- В чем?

- Это тебя не касается, – грубо ответил Тэгун, всем видом показывая, что разговор на эту тему закрыт.

Хакён не стал настаивать. Он это и так потом выяснит, только уже от других. Припрет Воншика к стене и заставит говорить, отвесит подзатыльников Санхёку, но вытрясет из него всю правду.

- Почему ты не ответил на чувства Хонбина? – после недолгой тишины, спросил Тэгун. – Он красивее меня, и тебе было бы с ним приятнее.

Вопрос прозвучал как удар по голове, слова задели что-то внутри. Хакён и не задумывался раньше, почему оттолкнул Хонбина и так спокойно теперь лежал в руках другого парня. Он не знал причины, не знал, почему поцелуи Тэгуна, его близость, его прикосновения сносят голову напрочь.

- Ты тоже красивый, – произнес Хакён, взглянув в лицо парня.

- Не сейчас, – равнодушно произнес Тэгун.

- Тебе надо поговорить с психологом, – посоветовал Хакён. – Твоя самооценка как-то упала. О чем вы вообще разговариваете с Мари?

- О тебе.

- Да? И что она тебе говорит обо мне? – заинтересовался Хакён, подложив ладони под щеку, и с любопытством уставился на вокалиста.

- Она говорит, что я не должен на тебя давить, – хмыкнул Тэгун, вернувшись к поглаживанию спины лидера. Хакён готов был начать мурлыкать от этих жестов.

- В каком смысле? – Хакён старался не терять нить разговора, но рука парня серьезно его отвлекала. Хакён напрягся, когда Тэгун закинул одну его ногу на себя. Вроде пока ничего предосудительного не происходило, но близость заставляла нервничать.

- Вот в этом, – шепнул Тэгун на ухо, скользнув рукой между их телами вниз, к паху.

Хакён чувствовал, что начинает краснеть, от участившегося сердцебиения зашумело в ушах, но он не отстранился. Только дышал через раз.

- Она сказала, что ты можешь испугаться, – ладонь Тэгуна накрыла пах, что просто взрывало мозг от осознания сложившейся ситуации. – Что тебе нужно время.

Хакён не мог ничего ответить. Он и боялся до одури незнакомых эмоций, и хотел их до мурашек на коже. Как у Тэгуна получалось так на него воздействовать, Хакён не понимал.

- Она права? – медленно, словно давая ему время обдумать ситуацию и остановить безумие, Тэгун чуть оттянул резинку спортивных брюк. Хакён, как под наркозом, прикусил губу и закрыл глаза. Ему стало плевать абсолютно на все. Тэгун сводил его с ума, он теребил нервы, вызывая такой дикий вихрь эмоций внутри, что Хакён терялся в нем.

Тэгун, не дождавшись ни ответа, ни сопротивления, стал целовать его. Хакён полностью отдался ощущениям, и уже стало не важно: правильно или нет он поступает. Жаркое дыхание Тэгуна над ухом рассыпало искры разрядов вдоль тела, вызывая сладкое, сильное возбуждение.

Хакён тихо застонал в рот Тэгуна, позволяя парню немного стянуть с себя брюки вместе с нижним бельем. Дурман в голове не желал выпускать из своего плена. Тэгун провел ладонью по возбужденной плоти, целуя все более настойчиво и жестко, так не похоже на все, что было в жизни Хакёна до этого. Ни с одной девушкой Хакён не чувствовал себя настолько уязвимо и настолько хорошо. Тэгун действовал так умело, уверенно и в тоже время аккуратно, нежно, что это распаляло еще больше.

Хакён совсем переставал соображать, толкаясь в грубую ладонь. Но Тэгун недолго потакал его желаниям, он перевернулся, укладывая Хакёна на спину и попутно полностью раздевая его. Хакён не сопротивлялся, послушно сбросил все белье, помогая и Тэгуну избавиться от одежды.

- Я хочу тебя, – выдохнул в рот Тэгун и снова стал целовать. Хакён не понимал, почему эти слова, сказанные парнем, так заводят его, почему возбуждение только растет от соприкосновения обнаженных тел. Только когда Тэгун мягко, но настойчиво заставил его развести ноги, в сознании забилась паническая, трусливая мысль о том, что надо все прекратить. Тэгун весьма прямо обозначил их позиции в постели, и Хакён немного, самую малость, занервничал. Стало стыдно от собственной наготы, непривычной позы, неуютно вот так раскрываться перед другим человеком.

Тэгун потянулся к тумбочке, пошарил по флаконам и, найдя что-то подходящее, вернулся. Хакён смотрел за его манипуляциями, стараясь унять тревожное напряжение, но стоило Тэгуну начать целовать и волнения утихали. Тэгун, словно почувствовав его сомнения, стал еще более внимательным, успокаивающе поглаживая по бокам, по бедрам, рукам. Хакён вновь расслаблялся, обхватывая парня за шею и погружаясь в упоительный поцелуй, играя с языком парня, давая понять Тэгуну, что все в порядке.

Хакён так увлекся губами парня, что не сразу понял замысла Тэгуна. Только когда палец настойчиво проник в него, Хакён почувствовал себя одураченным. В качестве отместки он несильно прикусил губу Тэгуна. Вокалист отстранился, шикнув на него.

- Что? – с вызовом бросил Хакён.

- Ты красивый, – зачаровано смотря на него в ответ, произнес Тэгун и добавил еще один палец. Дискомфорт стал больше. Хакён не знал, что ждать дальше.