- Напротив – я вижу явный прогресс, – едко сказал он. – Если бы не то, что родилось в сердцах новых членов семей Проклятых, то, что тебе, наорг, неизвестно, а меж тем оно просто называется – милосердие, – то князь Гедиминас сейчас имел бы все шансы ответить за давний грех его Проклятого предка. Ты знал об этом, князь? Если бы ты пошел с Королем открывать его тайник – а ведь это почетное место у трона, что обещал тебе Король? – то ты сгорел бы.
Лицо князя просто окаменело от ярости.
- Я никогда не верил в то что за это чудовищное преступление Король оделит неимоверными благами Проклятых, как они на то рассчитывали, – произнес он тяжко. – Нет смысла доверять свою жизнь и реликвии людям, которые убили самых близких за сравнительно маленький клочок земли! Так что, принц Зед, мы сделаем с Орденом? Это все, что от него осталось. Ты, может, и не Король больше, но ты привел нас к победе, и мы дарим тебе это право – распорядиться судьбами пленных.
Черный пожал плечами.
- Что с ним будем делать, Торн? – спросил он.
- А что с ним делать? – я усмехнулся. – Кто они теперь? Горстка маленьких слабых людей. Если люди узнают, кто они, их растерзают на площади в куски. Снова собрать силу? Нет, они не смогут; они потратили все свои деньги на войну с нами, – я усмехнулся, – и войну эту проиграли. Дать им пинка под зад, и пусть катятся. Их дни сочтены. Я сказал.
- Вот так просто?! – возмутился Черный. Я пожал плечами:
- А что еще? Конечно, если меня разозлить, я мог бы придумать, как наказать их, чтобы они всю оставшуюся жизнь чесались и чихали, но…
- Не надо! – вскричал Патриарх; в его глазах мелькнуло безумие. – Молчи, молчи! Я сам! Я выбираю казнь! Сию секунду отсеките мне голову, и покончим с этим!
- Что?! – поразился Гедиминас. Он ожидал, что старик будет выкручиваться и наверняка попросит оставить ему его жалкую жизнь, и такой поворот был явно ему дик. – Отсечь голову?!
- Отсеките! Но лишь бы он молчал…
Я снова пожал плечами; у старика, наверное, от страха крыша съехала. Зачем травмировать итак пострадавшую психику? И я смолчал.
Гедиминас спешился; так как никто из нас не горел желанием отрубить голову немощному старику, а для простого палача он был слишком важной особой, то пришлось князю лично удовлетворит просьбу почтенного старца.
- Ты уверен, – произнес Гедиминас, вытаскивая меч из ножен, – что не желаешь более мягкого наказания?
Патриарх посмотрел в мои глаза и ответил:
- Более мягкого наказания не будет и быть не может. Руби, князь. Я не боюсь смерти – я боюсь той жизни, что может мне устроить Слепой Мастер – а ты ведь знаешь, что ты Слепой Мастер, ведь так?
Это было адресовано мне, и я ничего не понял.
- Не понимаю, о чем ты толкуешь, – ответил я, – но жизнь твою я бы испортил, будь на то моя воля.
Старик кивнул и, опустив голову, неспеша пошел вперед, за валуны. Гедиминас последовал за ним.
Когда все было кончено, и вопрос с пленными больше не занимал нас, мы собрали совет прямо в захваченной палатке Патриарха.
- Так, – произнес Гедиминас, оживленно и возбужденно сверкая глазами, – мы отсекли ящерице голову! Но тело её еще живо, и в нем достаточно яду, чтобы отравить еще многих! Нам нужно покончить и с ним. Для этого предлагаю вновь разделиться – я отправлюсь в город и уничтожу тех, кто еще остался жив. В моих руках архив Ордена – да, благородный Торн, я не терял времени зря, и этой ночью, когда вы меня так ждали, я разорил их тайное хранилище и добыл все, что у них было – знания. Там написаны все имена тех, кто принадлежал Ордену, их звания и места в Ордене. Я не беру в расчет рядовых – они почти не скрывались от нас, от Проклятых. А вот Патриархи! Сегодня мы покончили с боевым Патриархом, он много лет стоял с мечом впереди Ордена, и многие крепости покорились ему. Но есть еще и Патриарх – архивариус, и Патриарх-путешественник. Архивариус погиб вместе со своим разоренным архивом, а вот путешественник… я не могу найти его следов. Из всех Патриархов он самый скрытный и хитрый. И его нужно найти, не то он разнесет свою заразу по всему свету.
- Кажется, я знаю, где искать, – небрежно ответил Черный, развалившись на патриаршем креслице. – Есть такая харчевня толстой Лу – я хорошенько запомнил её название! Мы должны были проезжать мимо неё, но не поехали. Там он, а, наорг Екро? Тот, что навещал нас на плоту?
Екро, допущенный на совет, задумчиво потер переносицу, изрядно натертую спадающим на глаза шлемом.
- Брат Оавр? – произнес он. – Никогда бы не подумал, что он Патриарх. Он всегда отдавал мне приказания лично, а у нас не принято, чтобы такой высокий чин опускался до такого низкого, как я.
Гедиминас согласно кивнул.
- Оавр Быстрый, – сказал он. – Это и есть ваш последний Патриарх. Ну что, наорг Екро, он там, где предполагает Зед?
- Да, он там. Но скоро его там не будет, потому что истекает отведенное им время. Мы должны были встретиться с ним, и если никто на встречу не придет, вы и следов его не найдете. Он умеет прятаться! Даже если вам известны все тайные убежища Ордена, все подземелья, то он наверняка припас такую лазейку, о которой вы и не слыхивали. И я не знаю, куда он направится, когда никто не придет.
Гедиминас и Черный переглянулись.
- Думаю, есть возможность прибыть туда в назначенный срок? – сказал Гедиминас. – Чем, говоришь, сейчас занят господин Дракон?
- Господин Дракон кушает статую Короля, – ответил Черный. – Для здоровья – он здорово замерз, пока прятался на крыше башни под снегом.
- Слушай, – осенило меня, – а как это ты отважился вытащить ключ из печи?! Ведь он был…
- Холодный, как лед, – весело перебил меня Черный. – Ему полагалось пролежать в печи три дня, чтобы расплавиться – забыл?!
…Вообще-то, строго говоря, летать человеку на Драконах не принято и не положено… впрочем, мы и не летели на нем. Алкиност просто сжал нас в кулаках своих лап и рванул в небо, перелетев через неровно бугрящиеся под снегом Скалы Разделения. Наорг Екро, путешествующий, как обычно, в мешке у Черного за спиной, орал, как резанный, от ужаса. Тяжело достается слава и почетное место в истории…
Мы поднялись высоко, так высоко, что видно было и оставленный нами замок Короля, издалека выглядевший призраком, и высохшее озеро Равновесия, по дну которого пролегала тропа, протоптанная грузовыми караванами наоргов, отчетливо видная даже свысока. Немного поодаль от озера виднелись жуткие черные искореженные деревья, убитые жаром – то был мертвый лес. К нему-то и вела наоржья тропа; интересное место. Что-то подсказывало мне, что однажды я там проедусь, но не сейчас.
Алкиност перемахнул через скалы; Дракон устал и был болен, но продолжал махать крыльями так, словно участвовал в гонке или соревнованиях. Времени оставалось в обрез, и Патриарх-путешественник мог уйти в любой момент и разнести свою заразу по всему свету.
Харчевню толстой Лу, несмотря на подробную карту наоргов, я не заметил и не узнал бы никогда. Крохотный домик, припорошенный снегом, казался просто обломком скалы, прильнувшим к подножию гор, и я не понял, отчего Алкиност вдруг начал снижаться, дав небольшой круг над маленькой прогалиной в лесу.
Наше счастье, Светлый лес был так редок и прозрачен, что Дракону удалось найти себе место для посадки, не то нам пришлось бы прыгать вниз.
- Удачи, дети мои, – сказал нам Алкиност на прощание. – Я не могу помочь вам. Силы мои на исходе; будь я немного умнее и доверяй я вам больше, я не был бы сейчас так близок к смерти. И сейчас я жалею о своем необдуманном поступке.
- Лети скорее домой, мой повелитель, – ответил Черный. – Надеюсь, лекари сделают свою работу хорошо, и скоро ты будешь здоров. Мы же закончим дело, которое ты начал. Обещаю – этот человек, что мы ищем, не уйдет.
В Светлом лесу было намного теплее, чем в городе наоргов. Может, оттого, что располагался он южнее, а может оттого, что пришла оттепель, и природа вспомнила, что сначала следует осень с листопадами и дождями, а уж потом зима с вьюгами и снегом.
