Понимая ее интонацию, берберы печально качали головами, нюхали предложенный бальзам, долго совещались, привели старую женщину со следами былой красоты на лице и в фигуре. Она наложила на распухшую руку виконта смесь каких-то толченых трав и голубой глины. Подошедший переводчик перевел ее скупой приказ: каждые две четверти часа необходимо поить раненого какой-то бесцветной на вид жидкостью с запахом уксуса.
-Неужели он не выживет!? – шептала Изабелла, как потерявшейся ребенок.
Она не могла глядеть на виконта без тревоги - нос его заострился, губы непрерывно кривились, словно ему было ужасно неудобно лежать на шкуре верблюда. Больше всего Изабелле были неприятны его неподвижные руки. Ей казалось, что он готов сдаться и сойти во тьму.
-Я вас ненавижу! – вдруг хрипло простонал виконт.- Вы не должны стоять подле меня! Потому что вы умерли!
Изабелла ахнула. Виконт, значит, был недалек от агонии, ибо от жара и боли начал заговариваться. В его синих глазах застыл слабый свет.
-Я сам передал вас королевскому судье, - шептал он. – И, безумец, смотрел, как вам отрубают голову на плахе. Сердце мое ужасалось, а честь… Да будет проклята эта самая моя честь! Тысячу раз я согласился бы ею пожертвовать, только чтоб не слышать ваш крик! Он до сих пор стоит в моих ушах!
Изабелла прижала руку к губам. Шевалье де Мерц с открытым ртом замер у изголовья виконта.
-Темно, все время темно! И ради чего мне теперь жить? Я умираю не от горячки! – раненый словно действительно был уже за гранью существования. Боль и тяжелое воспаление отравляли его кровь, и он почти не понимал, что говорит.
С разными выражениями лиц глядели на него шевалье де Мерц и граф де Силлек.
-Слова для меня пусты! – шептал он. - Вы говорите по-французски, но я будто не слышу.
Рыцарь нашел взглядом Изабеллу и неожиданно нежно улыбнулся ей. Выражение его загорелого лица смягчилось, и оно стало почти красивым.
-Лучше б я дал убить себя нанятому вами человеку, сударыня, чем еще раз послал бы вас на плаху. Я тысячу раз каялся в том, что не верил в вашу невиновность! Теперь, в преддверии рая, я верю, что вы любили меня. Я хочу остаться с вами, пусть вы и покушались на мою жизнь, хочу вдыхать ваш запах, целовать ваши руки!
Изабелла поскорее поднесла к его запекшимся губам стаканчик с лекарственным питьем. Виконт ласково глянул ей в лицо.
-Что это? Яд? Наконец –то!
Все смотрели на него молчаливые, мрачные, объятые тревогой. Шевалье де Мерц перекрестился.
-Какой страшный бред,- пробормотала Изабелла, чтоб хоть что – то сказать.
Больной жадно выпил все до капли и откинулся назад.
-До чего ветер тогда был смрадным. Он затушил факелы,как и мою жизнь. И некого звать и никто не поможет.А потом мерзавцы поклялись, что их наняла вы, моя жена. Я должен был остаться с вами! И это было бы лучше, чем столько лет умирать от невозможности решить философскую дилемму: “Что было бы, если б я поступил по- другому…” Да, верно, лучше б я остался с вами.
Он говорил медленно, будто пьяный. Он был пьян от боли, изнуряющей лихорадки, настоек, бальзамов, ярости, ревности, обиды. Изабелла едва не плакала, не в силах ему помочь, забыв, что именно ее он обвинял во всех грехах.
-Я, увы, вытащил темный жребий. Я приехал к ней. А она… на ложе… И не одна… Клятвопреступница! Она испугалась, ползала в луже крови того, другого, которого я в ярости заколол. И после этого я отдал ее в руки судейских. А истек кровью я. Эта рана обескровила меня. Что за неожиданный поворот судьбы!
Он рассмеялся так резко, что закашлялся.
Испуганная Изабелла налила из кувшина и подала ему еще лекарственного настойки.
На этот раз после настоя его взор прояснился. Виконт де Сент-Левье глубоко вздохнул и нехорошо уставился на Изабеллу, отчего она невольно подалась назад. Он был силен и говорил так яростно – он бы мог убить ее одним движением, если б захотел!
Но виконт отвернулся.
-Почему вы, де Силлек, привели эту женщину сюда, ко мне? - совершенно здраво сказал он. - Пусть она уйдет, иначе мне придется встать, чтоб не позволить ей наслаждаться моей невольной беспомощностью.
-Моя супруга лучше всех разбирается в бальзамах, друг мой!
-Она не разбирается в людях!
Виконт мрачнел на глазах. Лицо его бледнело тоже очень быстро, так что Изабелла испугалась, что зря дала ему лекарство с таким маленьким промежутком.
-Вам необходимо молчать и не тратить силы, сударь! – сказал де Силлек, хмуря брови.
-Нечего тратить!
Виконт попытался сесть, но тут же с трудом сдержал вопль боли в распухшей, как бревно, руке.
-Ай! Нет сил жить, умереть, сил забыться навечно! Да лучше б я сгинул в этой вашей проклятой берберийской пустыне! – раздраженно крикнул он. – Де Силлек- вы и ваша жена - вы оба– как вечное напоминание о моей слабости! - Он усмехнулся сухими губами. Глаза его погасли. - Потому что счастья нет.
-Оно есть, мой друг! – возразил де Силлек живо.
-Нет! И жить незачем! Почему вы не хотите расстаться с ней? - он подбородком указал на Изабеллу, словно она была прокаженной.
Чтобы защититься от несправедливых обвинений и яростного взгляда, Изабелла инстинктивно откинулась назад, под защиту любимого мужа. Он успокаивающе положил руку ей на плечо и слегка сжал. От его теплой спокойной ладони кровь быстрее побежала по ее телу, и вновь страстно захотелось жить, любить, побеждать!
-Я любил, - пробормотал больной, вновь проваливаясь в страшное небытие, откуда порой слабо выныривал, как из омута. - Я строил планы, которые рухнули, ибо она убила меня. Она превратилась, будто ехидна, из возлюбленной в смертельного врага! Я ненавижу ее… Или нет… Не знаю! Безысходность одна в царствует в моей жизни, безжизненная и пустая. Если б кто знал, как мучительно помнить неосуществленные мечты, упущенные возможности, загубленные надежды, слепящее счастье, которое ты видел, но так не успел сделать к нему последний шаг! Но больше всего я ненавижу, когда вы стоите рядом друг с другом, вечные враги. Рядом. Я ненавижу вас, потому что у меня нет сил начать все сначала. Ваша жена, граф, ваше убежище, да? А мое убежище – смерть!
Де Силлек нахмурился. Он взялся было за шпагу, но через мгновенье убрал руку с эфеса, с огорчением видя, что у больного вновь начинается бред после краткого просветления.
-Мы подождем, пока вы придете в себя, мой бедный друг! Потому что вы нужны нам! – невозмутимо сказал де Силлек. Склонив голову, он что –то обдумывал. - И только когда вы будете здоровы, мы отправимся дальше к побережью.
Виконт глухо застонал. Изабелла хотела поднести ему лекарство еще раз, но виконт остановил ее жестким взглядом.
-Что вам до меня, де Силлек?!
Граф внимательно разглядывал мальтийского рыцаря.
-Я пошел через многое, мой друг, и я способен понять вас, - заметил он. - Я тоже познал некоторые разочарования в жизни.
-В вас есть удивительная сила духа, де Силлек. Вы тысячу раз должны были погибнуть, сдаться, перестать сопротивляться судьбе или настаивать на своем. Но вы добивались своей цели, как бы трудно вам не было и какой бы та цель не была недостижимой! Всегда!
Изабелла склонилась над больным. Но виконт резко отпрянул, так что она чуть не расплескала настой.
-Выпейте, прошу вас!
-Нет!
Изабелла начала злиться на себя, на упрямство и слабость виконта и еще больше винила себя за неподобающие чувства.
-Прошу вас сделать несколько глотков!
-Нет! Из ваших рук – ни за что! Да как же вы не понимаете, как мне невыносимо больно принять от вас хоть каплю воды?!
Изабелла швырнула стаканчик на поднос и выскочила на улицу. Ее бил озноб, хотя было очень жарко. От откровений виконта голова шла кругом, а на сердце будто лег камень. Изабелла почувствовал, что заболевает.
Она без сил опустилась на колени прямо на тропинку между апельсиновыми деревьями, жадно вдыхая запах воды, разогретых на солнце камней, пыли, горького дикого чеснока. На тропинке беззаботно двигались золотые узоры теней от крон финиковых пальм. От озера доносился женский смех.
