-Какое лицемерие! - прошептала Изабелла вяло. – Вы говорите со мной как истинный мудрец, которому чужды недостатки всего мира, но хотите, чтоб я стала нижайше служить вам!
Врач с бесконечным терпением вздохнул. Черный раб–переводчик послушно сделал тоже самое.
-Подумайте, прекрасная донья, если вы сейчас недовольны вашей нынешней жизнью, что бы стало с вами, если б вас купил главный евнух нашего паши? Я знаю вас - вам бы пришлось покончить с собой! Но этим вы бы не доставили удовольствие тому, кого вы любите! А так он знает, что вы живы.
-Никогда я не опущусь до того, чтоб стать торговкой!
Врач заразительно засмеялся.
-Какое вы в сущности еще дитя, донья Исабель! Гордое и своенравное! Но подумайте вот о чем: а как же иначе, не выходя отсюда, вы свяжитесь с французским королевством? Или вы рассчитываете, что кто–нибудь из мальтийцев придет и сядет рядом с вами на эту прохладную мраморную скамью? Да еще, возможно, сам предложит вам бежать? Тогда конечно, имеет смысл сидеть и ждать! Но учтите, прошли те времена, когда рыцари-крестоносцы запросто входили в дома арабских врачей в поисках прекрасных сероглазых незнакомок, нуждающихся в помощи!
Изабелла раздумывала несколько долгих минут. Она не понимала, что скрывается за неожиданным, таким своевременным, предложением старого араба.
Ее терзала невыносимая мигрень и сильно тошнило, но она не понимала, что голодна.
-Зачем вам это, господин?
-Затем, донья, что я слишком стар, чтоб продавать товар в лавке! А ты молода и прекрасна! Правда в последнее время ты сильно похудела и побледнела, и как лекарь, я заявляю тебе, что ты уморишь себя через две недели, если и дальше будешь пренебрегать потребностями тела!
-Я не хочу есть!
-Ты хочешь есть, дитя мое! И ты будешь есть, даже если мне придется приказать рабам кормить тебя насильно!
-Но я не могу! Как только я представлю, что неверные они сделали с Джулией, что сделали с моими друзьями - мне становится плохо! А если их сейчас пытают, боже мой! Вы врач, вы знаете, что есть такие пытки, после которых человек остается изувеченным навсегда!
-Вы имеете в виду отрезанные части тела? Пальцы, например? Или пытки водой?
-О небеса!
-Все равно вы не должны так убиваться! Вы должны надеяться! Поэтому я и предлагаю вам спуститься в мою лавку! Вы, донья, увы, совершенно не восточная женщина. Вас гнетет и убивает спокойствие, нежность, ленивое течение жизни!
-Больше всего на свете я хотела бы оказаться дома!
-И кто у вас дома?
-Маленький мальчик и девочка…
Врач опять многозначительно улыбнулся. По его знаку раб водрузил перед Изабеллой огромный поднос с тарелками. При воспоминании о своих детях она вдруг почувствовал волчий аппетит и взяла золотую вилку.
-Ради детей, дитя мое, вы должны желать вырваться из этого прекрасного места! Идите торговать, моя госпожа! И вам хорошо, и мне польза. Кто-нибудь зайдет поглазеть на прекрасную торговку, со мной поболтает! Денег у меня много, как капель в этом бассейне, а вот поговорить не с кем!
-Разве у вас нет семьи?
-Нет, милая донья! - врач мягко склонил голову в белом тюрбане. Темные глаза его мечтательно блеснули, губы раскрылись в улыбке и даже длинный нос с горбинкой посередине задвигался. – У меня была большая семья. Мы успешно торговали с Персией, Эфиопией и Аравией, но меня всегда больше интересовало редкое искусство врачевателя. Отец оплатил мне учебу в университетах Парижа и Гранады. О милая моя Гранада, вкуснейший фрукт на блюде мира! Ах, какое это было удивительное время познания и первых открытий! Я читал изумительные трактаты Али ибн Сины и г-на ди сер Пьеро и изумлялся Божьему промыслу! Потом я путешествовал, служил многим монархам, донья Исабель, но восточные земли мне оказались ближе остальных! Я с благоговением исследовал и утешал человеческие тела, но не мог выбрать жену. Ни на одной не остановился мой требовательный взгляд исследователя! Ни одна не уживется со мной и с моей библиотекой!
-Дон Мендона, я не могу торговать у вас, меня тошнит от похотливых взглядов мужчин!
-Ах, хорошо, что я выкупил вас - не миновать бы вам гарема! А там с такими опасными взглядами на жизнь вы бы были частенько наказаны! Знаете, как наказывают таких строптивец, как вы? Жестоко секут розгами! Каждый удар вырывает куски мяса…
-Я должна испугаться?
Хуан де Мендона покачал большой головой в белой старомодной чалме.
-Таким людям, как я и вы, донья, нельзя бездельничать! Вы кипучая натура, тишина и нега убивают вас! Но вы должны научиться ждать. Для вас это невыносимо, но уметь ждать – нужно. Я тоже жду мига, когда войду в дом великого Эль Хаджи –Мехеми, чтоб помочь его семье. Я с удовольствием передам вашей подруге весточку от вас!
-Но вы будете рисковать собой!
Дон де Мендона засмеялся и с удовольствием потер ладонь об ладонь.
-Я наслаждаюсь жизнью уже несколько лет здесь, и, признаюсь, начинаю скучать по двору Испанского короля. Там-то я не тосковал – я насчитал при дворе пять видов применяемых ядов!
-О боже!
-Но отчего вы стали столь мятежны!? Мне помниться, в Испанском королевстве вы были более спокойны, более безмятежны! Вы ждали спасителей беззаботно!
-Я не знала тогда, чего лишаюсь! – прошептала Изабелла. Она задумчиво оглядела дворик, заставленных красивыми растениями в огромных желтых фаянсовых горшках, и остановила взгляд на выкрашенной в темно- голубой цвет воздушной арке, которую поддерживали витые тонкие колонны. - Я тогда только что вышла замуж, у меня не было сына и дочери! Я теряла только любовь! А сейчас я знаю, что потеряла целый мир! Теперь мне известно, насколько хрупка жизнь, что такое смерть, боль, кровь! Мне стала ясна фраза: “я не могу жить без этого человека!” Я не смогу жить без графа де Силлек! Умоляю, помогите мне!
-С удовольствием, донья Исабель! Я страстно хочу посмотреть, что еще преподнесла мне затейливая судьба в вашем лице! Ведь не просто же так я в тот день с утра направился на рынок! Да еще захватил собой золото!
Лавка врача представляла собой довольно темное помещение без окон, заставленное колбами, банками, бутылками и ретортами с различными жидкостями; огромная люстра, затянутая серебряным шелком и украшенная эмалью, мягко освещала ковры и столы, на которых покоились пыльные пергаменты и огромные фолианты-травники.
Изабелла поскорее опустила голову. Она не хотела признаваться, но нескончаемые изящные переплетения арабесок, букеты фантастических цветов, голубые лилии и розы Шираза на книгах, мебели, стенах, потолке, рассыпанные щедрой рукой, невольно восхищали ее! И, чтобы избавиться от наваждения Востока, она смотрела на себя в голубое зеркало с золотыми розетками у массивного бронзового основания. Чернокожая служанка сильно подводила ей глаза, отчего они казались огромными, незнакомыми и напоминали ей, что она - христианская рабыня! Изабелла, разглядывая зеленую тафту и шелк, которые обольстительно окутывали ее розовое гибкое тело, в гневе стискивала зубы. Черные гиганты – слуги в алых полосатых шароварах, голые по пояс, таращили на нее глаза.
Слух о том, что в лавке старого врача появилась прекрасная торговка, девушка с изумительной красоты глазами, черными кудрями и восхитительной фигурой, быстро разлетелся по кварталу. От посетителей не было отбоя. Изабелла радовалась, что непрозрачная тафта закрывает ее нижнюю часть лица.
Мудрец Хуан де Мендона оказался прав - ее разглядывали многочисленные покупатели, не глядя, брали товар. Они иногда ласково заговаривали с ней, но Изабелла упорно делала вид, что не понимает, хотя мальчик – раб аккуратно переводил ей все до одного приятные слова посетителей.
Ночью Изабелла падала на свое ложе, срывая чужую одежду и рыдала горько и безутешно. Она была совсем одна, боялась за мужа, друзей, Джулию, ибо, как оказалось, графине повезло больше всех. В прошлый раз в Испании она могла беспокоиться только за себя, но сейчас ее сводила с ума ужас за своих друзей. Тогда она могла надеяться, что ее спасут, а сейчас… На кого было надеяться сейчас!?
