Он впервые не смог обнять Изабеллу, хотя все его существо стремилось к этому: схватить ее в объятия, заслонить собой ее дрожащее тело.

-О любимый!- простонала Изабелла, взяв его лицо в ладони. – Дорогой мой!

Джулия тоже забыла о своем плохом самочувствии, бросилась к де Арамисец, и, обхватив его колени руками, зашлась в рыданиях.

-Подайте кто-нибудь воды моей жене! - закричал де Арамисец. – Она сейчас лишиться чувств!

Антонио поспешно протянул Джулии бурдюк с водой. На его обычно всегда невыразительном лице читалась сочуствие. Джулия с отвращением оттолкнула руку пирата и вцепилась в сапоги мужа. Голубые глаза ее беззащитно смотрели на него снизу вверх.

-Зачем так убиваться, радость моя! – ласково подбодрил ее де Арамисец. Он вдруг заморгал быстро, будто от чересчур яркого света.

Только сейчас Изабелла перевела взор на остальных. Все они были небриты, имели вид потрепанный, но не побежденный. Де Порто, слава богу, был жив, на вид вполне здоров, и даже улыбался. Де Батц подмигнул Изабелле.

Принарядившиеся по случаю выхода в свет матросы встали по бокам навеса. Их прищуренные глаза жадно шарили по огромной красочной площади. Их ноздри трепетали от алчности. Они не без оснований надеялись на свою долю от хорошего барыша. Резкий контраст с ними составляли четыре француза – гордые, спокойные, презрительные, ибо для преодоления бед в жизни мало простой храбрости, которая может быть минутным порождением ума, но нужно и мужество, чтоб достойно глядеть в глаза неудаче и не сходить с ума от мысли, что она упорно стоит за плечами. Нужна особая храбрость, которая позволит человеку, попавшему в самое затруднительное положение, не впасть в истерику, пусть даже он увидит, что все его старания тщетны. А французы, несомненно, обладали мужеством! Да еще каким! Они встретись с хитрым противником в виде Нуро, человеком коварным, без чести и совести, который, казалось, предусмотрел все, чтоб французы не вырвались и его лап, не выползли, смирились! Но они были сильнее его!

Едва Джулия и Изабелла чуть пришли в себя, убедились, что все, кто им дорог, живы и относительно здороы, де Батц вполголоса сказал:

-Не мучьте себя, милые дамы! Едва на нас перестанут обращать внимание разодетые обезьяны с саблями, мы освободимся!

-Но как!? – вырвалось у Изабеллы. И отчаянный ужас зверька в смертельной колючей ловушке отступил от нее. Рядом с мужем она ничего не боялась, как, впрочем, и остальные, так велико было влияние его благородного, стойкого характера на души окружающих.

-У нас есть оружие! – прошептал де Батц. – Де Порто, сейчас вы разорвете свои веревки и кинжалом освободите нас! Затем вы броситесь на вон того матроса с краю и возьмете его оружие. Де Силлек, вам достается милейший г-н Антонио.

-Мне - Нуро! - мрачно сказал де Арамисец и выражение его лица красноречиво показало, что тому не стоит надеяться на жалость. Мстительное выражение появилось на его лице, каждый раз, как он бросал взоры на пиратов. Человеку горячему, хотя и скрывавшему это за кротким взором, положение, в которое он попал, было невыносимо.

-Де Порто, здоровы ли вы!? – воскликнула Изабелла. -Я так боялась за вас!

Гигант самовольно усмехнуться.

-Милая графиня, мне чертовски приятно, что в этой заварушке вы заботитесь обо мне!

-Это все ужасно! - твердила Джулия, содрогаясь всем телом. -О боже, я, наверно, сейчас страшна, как смертный грех!

Она вдруг превратилась в хорошенькую женщину, отнюдь не рабыню. Она даже поправила волосы на висках и кокетливо улыбнулась. Но де Арамисец видел, как она бледна, словно страх, как червь, подтачивает ее здоровье! И этот страх в ранее беспечных веселых глазах лишал его рассудка, и тогда он скрежетал зубами от бессилия и бешенства!

-О боже! – судорожно прошептал он, не в силах сдержаться. – Скажи мне. что они с тобой сделали?

Слезы, выступившие у Джулии нее на глазах, были ему ответом. Но времени решать личные дела не было.

-Де Порто, время пришло, давайте же! - прошептал де Батц.

Все обратили взор на де Порто. План друзей был прост. Де Порто, этот геркулес, мускулами должен был разорвать путы, вытащить спрятанный кинжал из сапога и освободить остальных мужчин.

-Ну, смотрите внимательно! - произнес гигант весело. – Для меня это все равно, что расколоть кулаком орехи. Мой отец проделывал такое для своего удовольствия. Когда–нибудь я расскажу вам, как он…

Он отступил в глубь навеса так, чтоб друзья закрывали его. Впрочем, базар только что открылся, и на них никто не глядел.

Вдруг где-то раздались жуткие вопли рабов. Это первые покупатели забирали себе рабов, навсегда разулучая матерей с детьми, отцов с сыновьями, мужчин с женщинами! Душераздирающее зрелище – как цеплялись люди друг за друга, как кричали, как отчаянно вырывались из рук рабовладельцев!

Изабелла заткнула уши и поскорее отвернулась. Потом перевела взор на Антонио. Ей до слез хотелось дать ему пощечину, сделав его еще безобразней. Он знаком предложил ей сесть у ног мужа. В самом деле, так она могла спрятаться от взглядов арабов.

-Пусть вас всех испепелит гнев божий! – простонала Изабелла про себя и закусила губы, встретившись взглядом с мужем. Де Силлек был бледен как мертвец, глядя на нее у своих ног.

Опустив головы, прикрыв волосами лица, они с Джулией старались быть как можно более незаметными. Как зверьки они жаждали слиться с песком, чтобы избежать внимания покупателей, но те, как нарочно, начали ходить вокруг, с наслаждением выглядывая достойный товар.

-Уф. черт возьми! Я свободен, господа! - радостно прошептал де Порто.

-Да тише, тысяча чертей! – воскликнул де Батц.

-Скорее! – лепетала Изабелла, ломая пальцы.

-Только бы мы успели! - пробормотал де Арамисец, чувствуя, как руки его становятся свободными. И замер. Он заметил, как один из первых покупателей – высокий араб в золотом белом халате, по виду знатный, верхом на чистокровном горячем жеребце, уставился на группу французов. Он неторопливо направился к навесу - за ним следовали пятеро его слуг в одинаковых синих одеждах. Человек подъехал к Нуро и ткнул концом плети в сторону пленников. Они заговорили по-арабски, но и без знания языка было все понятно - покупатель поднял один палец, называя цену. Нуро яростно замотал головой. Судя по его восторженному тону, он начал расхваливать достоинство товара.

-Что делать, господа? – спросил де Порто тихо. – Ждем или нападаем немедля?

-Пока он не уедет – ждем, г-да! – тиха сказал де Батц.

Посетитель видимо, считал пиратов недостойными беседовать с ним, ибо изъяснялся скупыми жестами и фразами. Нуро, похоже, оскорбляло такое отношение, и он настаивал на своей первоначальной цене.

Изабелла не выдержала ужасного напряжения и подняла глаза к мужу. Де Силлек ободряюще улыбнулся ей.

Покупатель сдался. Он знаком приказал одному из слуг подать Нуро сложенный пергамент и сам вписал туда несколько цифр. Договор был заключен.

-Вот дело и обделано, господа,- издевательски сказал по-французски Нуро, обращаясь к пленникам. – Перед вами - Эль - хаджа Мехеми, великий последователь Магомета, преследователь неверных, главнокомандующий самого алжирского паши. Нет хозяина более сурового и великодушного. Он уже сделал свой выбор!

В эту секунду никто их друзей еще не осознавал величину свалившегося на их несчастья. С ужасом и чем- то похожим на изумление наблюдали все, как всадник неторопливо подъехал ближе и спешился. Джулия, не в силах выносить его раздевающий взгляд, уткнулась лицом в сапоги мужа.

-Пойдем со мной! – сказал он Джулии по-французски. – Мне нужна танцовщица в гарем, а ты изумительно сложена: у тебя пышная грудь, тонкая талия, длинные ноги.

Он протянул к ней ладонь с окрашенными охрой ногтями.

Это был конец! И ничто не могло больше спасти их всех. Ни дружба, ни любовь! Как, увы, часто бывает даже в наш просвещенный век, благородство и преданность были побеждены обычной человеческой подлостью!