Да, поменялась не только я. Деймона не узнать. Он возмужал и стал более привлекательным, чем был. Его голубые глаза стали тускнее, скулы очерченее, но вот волевой подбородок и горбинка на любимом носу так и остались прежними, все ещё напоминая образ того салабона из Нью-Йорка, только-только пришедшего из армии.

Волосы все так же взъерошены, но уже по-другому. По-взрослому, по брутальному.

— Ну здравствуй, — режет тишину он и я трепещу от новых ноток его голоса. — королева Рождества.

— Деймон… — шепчу в ответ и тут же улыбаюсь, вспомнив его полностью. — Деймон! — выкрикиваю громче и он тоже начинает улыбаться. Я помню улыбку, она выражает его внутренний мир, показывает какой в душе он ещё маленький. — Я тебя так долго ждала… — добавляю тише и схватив его за руки, полностью замкнув их в свои. Мне так нравится, как мои маленькие руки выделяться на черной коже перчаток, в которые облачены мощные мужские ладони.

— Ждала? — удивляется он, а я еле сдерживаюсь, чтобы не повиснуть у него на шее.

— Да, — улыбаюсь уголком губ и все-таки не выдержав, тянусь к нему и обвиваю, прижимаясь лицом к тёплой грудине, облаченной в черную ткань свитера и с удовольствием замечаю, как он решительно обнимает меня за талию и упирается подбородком в мою макушку, явно улыбаясь. Он рядом и это не сон.

— Я должен очень много всего тебе рассказать…

— Я тоже…

Мы тихо пробираемся во двор моего дома и я посмотрев на окна, приятно осознаю, что бабушка уже спит.

— Пойдем, — киваю я и зову его рукой к дому.

— Ты уверена? — усмехается Дей и я улыбаюсь, утопая в его глазах.

— Пошли! — хватаю его за руку и тяну вдоль двора к деревянной двери.

Тихо поворачиваю ключом один раз и открываю, немного скрипящую дверь вовнутрь.

Бабушка спит, поэтому будет лучше, если мы не будем ее будить. Еще лучше окажется, если подойдет время их знакомить, а бабушка возьмет и узнает его. Будет скандал.

— Включи фонарик, — тихо прошу я, чтобы не включать свет и начинаю аккуратно подниматься по лестнице. Мой приятель тут же включает фонарь на телефоне и идет за мной, придерживая меня за локоть, скорее боясь, что я куда-то денусь, нежели споткнусь.

Усаживаю его за стол и включив ночник, ставлю чайник на печь.

— Лена? — слышится снизу, и я подхожу к началу лестницы, и смотрю на бабушку сверху вниз. — Лена, у нас гости?

— Ба, это всего лишь мой знакомый, — тут же выпаливаю я, судорожно придумывая псевдо историю о том, как мы познакомились совсем недавно.

— Знакомый? — она начинает подниматься по лестнице и неодобрительно щурится.

— Здравствуйте, — слышу я над своим ухом бархатный хорошо поставленный голос и вздрагиваю. Бабушка оказывается возле нас и внимательно всматривается в лицо Деймона, задрав голову к верху. Хоть бы она его не узнала. — Меня зовут Деймон Сальваторе. — ну да, еще расскажи ей как ты от пуль убегал, она ж так тебя точно не узнает.

— Здравствуйте, молодой человек, — наконец отвечает она и обойдя его, садиться за стол, на то место, куда только что я его усаживала, на спинке того стула сидит его черное пальто.

Кидаю настороженный взгляд на Деймона, мысленно извиняясь за такое бабушкино поведение. Она не рада ему так же как бывает не рада Кэролайн. Здесь все тоже самое, только Деймон — мужчина и у меня с ним другие отношения, нежели с моей подругой, если это вообще можно назвать отношениями.

— А вы чай собрались пить? — как бы невзначай спрашивает Перл, подняв на меня глаза и я киваю. — ну тогда я тоже буду.

Мысленно закатываю глаза и проклинаю все живое и движущееся. Не хватало, чтобы он еще сбежал после бабушкиных выступлений на публику. Приношу ему еще один стул из своей комнаты и он осторожно садится за стол, проводя ладонями по белой скатерти. Начинаю расставлять на стол кружки и разливать кипяток, предварительно плеснув заварку.

— Деймон, а как давно вы знаете Лену? — хитро спрашивает бабушка и я тут же покраснев, опускаю глаза в кружку, пытаясь сделать вид, что меня не существует, но получается паршиво.

— Два года, если я не ошибаюсь, — уголками губ произносит он и уставляется на бабушку.

— Да что вы говорите?! — театрально всплескивает она руками и поворачивается ко мне. — А Леночка мне ничего о вас не говорила.

— Скорей всего ей было нечего обо мне рассказать, — понимающе кивает он и ловит мой взгляд на себе. Мне тут же становится неловко и я начинаю нервно трясти коленкой, то и дело кусая губы. — мы не были хорошими друзьями.

— Да? — поджимает губы бабушка и отпивает глоток из своей кружки. — Ну ладно, — на ее морщинистом лице появляется довольно милая улыбка и глаза тут же смеются. — Мне уже пора спать и вы тут не засиживайтесь… — она медленно уходит, пожелав нам обоим спокойной ночи и я с открытым ртом продолжила смотреть ей вслед, до сих пор не понимая что происходит.

— Не подумай, что она всегда такая, но… — протягиваю я и поворачиваю голову в сторону его смеющегося лица.

— Но с ней не соскучишься, — подсказывает он и продолжает с огромным интересом смотреть на меня, заставляя краснеть и застенчиво опускать глаза на колени.

Чуть позже, после чаепития, Деймон стал засыпать меня вопросами о том, как я тут, что у меня нового и чем я занималась все то время, пока его не было. Мне было нечего ответить, так как я ни чем не нагружала себя, кроме мыслей о нем и репетициях в консерватории, об этом я посчитала ненужным говорить вслух.

Таким образом, за разговорами о том, что все же изменилось в наших жизнях, ну в основном в его жизни, мы перебрались в мою комнату.

Я сидела в мягком кресле, а он с величайшим интересом разглядывал мою книжную полку, с радостью вспоминая, как я рассказывала, что мой дедушка был русским. Мне тут же вспомнился тот далекий осенний день, когда светило непривычно теплое солнце и почти не было ветра. Тогда мне было хорошо, хорошо, как будто я попала в кратковременный рай. Сейчас же, общаясь с ним, я испытываю нечто другое, будто знаю его тысячу лет и знаю о нем абсолютно все, хотя на деле я не знаю о нем ничего, что могла бы знать, если бы мы поддерживали связь на протяжении этих двух лет. Если в тот день я, доверившись своей вскруженной этими нереальными глазами голове, летала где-то в облаках и была готова взорваться на миллион частей от радости, что я могу ощущать подобные чувства, то сейчас внутри разливалось какое-то тихое спокойствие. Я знала, что рядом. Я видела его, живого и объемного, облаченного во все черное, словно он в вечном трауре, но на самом деле это был просто его стиль, подчеркивавший его непревзойденную фигуру, с ровной осанкой и величавой походкой, как у самого элегантного монарха.

Медленно поднимаюсь со своего места и подхожу к нему. Деймон продолжает стоять ко мне спиной, а я успеваю уловить сильный аромат его одеколона.

— Есенин твой любимый поэт? — вдруг спрашивает он и поворачивает ко мне книгу в серой обложке. На титульном листе черными буквами выведено имя поэта и я сдержанно киваю, переводя глаза на остальные произведения.

— Ты можешь взять его почитать, — аккуратно добавляю я и вскидываю глаза на его лицо, которое так непозволительно близко от меня. В нашу первую встречу он казался мне ниже ростом, чем сейчас. Тогда я практически была на его уровне, а сейчас он выше чуть ли не на всю голову. Вырос?

— Да, я обязательно возьму, — оживленно отзывается он и даже как-то отстраняется от меня. — И, наверное, мне уже пора домой. — он показательно взглянул в окно, рассматривая небо, утопающее в пелене мерцающих звезд.

Вздыхаю то ли облегченно, то ли напряженно и выхожу из комнаты за ним, захватив с собой ручку, чтобы подписать книгу. Мой гость спускается по ступенькам, а я будто в затуманенном состоянии иду прямо за ним, не зная чего я хочу больше, наброситься на него или просто позволить спокойно уйти.

Наблюдаю, как он надевает пальто, а сама в это время, сижу за столом и красиво вписываю свою фамилию на титульный лист. Протягиваю издание и опустив глаза, поднимаюсь со своего места, снова следуя за ним по ступеням в прихожую.