— Ну че там твоя? — спрашивает полусонный Майклсон, имея в виду девушку с которой я провёл пол ночи.

— Умаялась немножко, — мягко отвечаю я и начинаю даже как-то немного сочувствовать ей. — Пускай отдохнёт, бедняжка.

— А может, мы это, махнемся бабами, не глядя?

— Да ну тебя, у меня уже голова звенит, — отнекиваюсь я и поглубже затягиваюсь.

— Знаешь, — начал мой друг. — Я всю жизнь мечтал стать аквалангистом.

— Будешь, — утвердительно уверяю его я. — а я вулканологом.

— Будешь! — от тоже утвердительно посмотрел на меня.

— Не факт… — пониженным голосом отвечаю я, вспоминая последние события своей жизни и понимая, что в институт поступить и получить нормальную работу мне уже вряд ли удастся.

Ещё немного сижу на ступеньках рядом с Колом, докуривая сигарету и не думая ни о чем. Вот вообще ни о чем. Голова стерильная, мысли не путаются, все хорошо. На душе ничего не висит, а в зубах торчит сигарета. Идеально после долгих ночных потрахушек с незнакомой девкой.

Зачем-то поднимаюсь на ноги и подхожу к бортику крыльца, оказываясь за спиной Кола и поднимаю глаза на звёзды. Вдруг в мои глаза бьет белый, чересчур яркий свет и они начинают жмуриться, не привыкнув к такому.

— Приказываю всем оставаться на своих местах, — слышится голос спецназовца и я тут же ловлю себя на мысли, что каким-то чудесным образом не паникую, хоть и понимаю, что нужно срочно делать ноги. — дом оцеплен. Сальватор, ты под прицелом.

— Майк, ты со мной? — бормочу я, обращаясь, к поднимающемуся на ватных ногах Колу, ища помощи в его голосе. И да, признаться, мне страшно. На меня наведены все прицелы и в любой момент может открыться огонь. Моя жизнь на волоске и хватит одной секунды, чтобы оборвать его.

— Угу, — еле слышно выдавливает Рыжий и выплёвывает сигарету, опасливо поднимая руки вверх и словно заворожённый смотрит на человека с громкоговорителем. Мне же легче не становиться. Знаю, что не правильно втягивать его в это, потому что он-то тут вообще не при чем и мне уже стыдно, что я заставляю его рисковать своей жизнью ради себя.

— Руки за голову и два шага вперёд, — командует суровый голос мужика из полиции и до меня тут же доходит, что шанс сбежать один на миллион, так как вокруг полно копов и все они с пушками. Нас же всего двое. — Сальватор, повторяю, два шага вперёд.

— Щас, шнурки только завижу, — как можно спокойнее выкрикнул я и поставив ногу на бортик начал перевязывать шнурки. Немного отклоняю голову в сторону и тихо отчеканиваю, обращаясь к Колу. — За домом забор, за ним лес.

— Считаю до трёх и открываю огонь на поражение! — снова слышится голос полицейского.

— На счёт раз, — твержу Майку.

— Мамочки, — рвётся испуганный стон из его горла и он обеспокоенно смотрит на прожектор, все ещё держа руки вверх.

— Тихо.

— Раз! — выкрикивает полицейский и я кидаю в их сторону булыжник, а сам прыгаю через бортик на землю, Майк же скатывается по ступеням и тоже оказывается на земле.

Спецназ открывает огонь и начинаться дикая стрельба. Бьются стекла, пули отлетают от стен, кричат девки, вокруг гул, шум, я не слышу ничего кроме выстрелов и продолжаю быстро ползти по земле вдоль дома, чтобы скрыться от огня. Над головой свистят пули и ветер создаваемый ими. В голове одна лишь мысль: «Первым делом спасти Майка». Доползаю до угла и поднявшись на ноги, оборачиваюсь в сторону Кола. Он, оставшись в маске, на бешеной скорости доползает до перевёрнутой лодки и заползает под неё. Оттуда я его вытаскиваю под дикий мат, вырывающийся из его глотки и мы быстро бежим к забору, ведущему в лес. Так быстро я даже на физкультуре в школе стометровку не сдавал. Резко перепрыгиваем через этот самый забор и скатываемся по небольшому склону вниз, направляясь к деревьям, чтобы скорее скрыться от убийственный выстрелов, палящим по нам.

Пальба внезапно прекращается и я нахожу уместным обернутся и показать фак тому самому, кто только что отдавал мне указы. Неожиданный выстрел и я тут же чувствую пронизывающую боль в области брюшины. Тут же она расползается по всему телу и я будто немею от судороги, сковавшей все моё существо и разум в том числе. Падаю на колени, а потом на спину. Из далека слышится срывающейся голос Кола, зовущего меня, потом он оказывается рядом и я чувствую его руки у себя под головой и в области раны. Друг начинает трясти меня за плечи, но это мало чем помогает.

— Сальватор, нет! Не умирай, брат, нет! — слышу я его бешеные крики и понимаю, что медленно теряю сознание.

Очнулся я на заднем сидении в какой-то чересчур маленькой машине, в сидячем положении. Лоб мой покрыт испариной, а рана все ещё раздражительно пульсирует, разгоняя неимоверную боль по всему телу, не позволяя забыть о том, что только что было.

Поворачиваю голову, насколько это возможно и вижу за рулём Кола, на соседнем от него сидении сидит ещё кто-то, но я не могу понять кто, так же как и то, в чем мы едем и вообще куда мы едем.

Устало и мученически прикрываю глаза и кладу голову на спинку сидения.

Машина резко тормозит и меня даже немного потрясает от такого неожиданного манёвра со стороны водителя. Майк куда-то выбегает и кому-то что-то рассказывает, бешено жестикулируя и выражаясь не самыми лучшими выражениями из его лексикона.

Тут же отворяется дверь с моей стороны и я вижу перед собой Рика, смотрящего на меня в упор. Мои глаза немного приоткрываются, чтобы я смог хоть немного сфокусироваться на происходящем, но у меня по прежнему получается это очень плохо, а рана все кровоточит и кровоточит.

— Давай сюда, братуха, — как-то мягко произносит Рик и тянет ко мне руки. — Аккуратно, аккуратно, — приговаривает он, как будто бы самому себе, и осторожно вынимает меня из машины, и берет на руки.

— Братья, вы чего? — дрожащим голосом спрашиваю я. — Бегите, спасайтесь, ребят. — это все на что мне хватает сил. Больше делать какие-либо движения языком я не могу. Начинаю тихонько стонать от боли, потому что держаться больше мочи нет.

— Тихо, тихо, терпи, Дей, — произносит Рик, медленно неся меня к машине, чтоб не дай бог сделать мне больно от одного неловкого движения. — Аптечку не забудь! — крикнул кому-то через плечо он и начал усаживать меня на заднее сидение Импалы. — Как же тебя угораздило, братух? — он осторожно расстёгивает пуговицы моей рубашки и медленно отлепляет ткань от раны.

— Пуля — дура, и я — дурак, — усмехаюсь я и от этого движения мне становиться ещё больнее.

— Сейчас потерпи, больно будет, — предупреждает меня друг и поливает мне чем-то непонятным рану, это что-то щиплет и мне становиться больнее раза в четыре, чем было, потом он прикладывает что-то мягкое, надавливает на неё и начинает заматывать бинтом. Давлю крик боли и жмурюсь, тяжело дыша через нос. — Терпи, терпи.

— Облокачивай его на парапет, — командует Энзо и я чувствую, как руки Рика помогают мне облокотиться о бетонный бортик.

Мы в Нью-Йорке. Все мигом протрезвели, особенно я. Уже где-то пол пятого утра, начинает светать. Сильно посвежело. На мои плечи накинута куртка Рика, а сам он стоит рядом со мной в одной футболке.

— Дей, рану зажимай рукой, а-то у тебя кровь все ещё сочится, — Подсказывает Зальцман и поправляет мою окровавленную руку.

— Млять, его в больничку надо, ребят, тут без вариантов! — вмешивается Кол, нервно оглядывающийся по сторонам и, видимо, все ещё не отошедший от всего, что произошло за эту ночь.

— Ты че, какая больница? Он в розыске! — рявкнул Энзо и укоризненно взглянул на Майка, нервно проводя рукой по волосам. Он заметно занервничал и не выдержав продолжил. — Надо как-то разруливать! Я не знаю че делать!

— Ты ж у нас всю жизнь все знаешь, — язвительно замечает Рик.

— Да пошёл ты, Зальцман! — Срывается Эн ещё больше.

— Сваливать надо, сваливать! — высказывает свою точку зрения Кол, нервно оглядывая ландшафт полей под Нью-Йорком.

За эту ночь меня чуть не убили, я чуть не потерял своих братьев, своих настоящих друзей.