- Помыться бы надо… А то будут совсем не ромашки с розами…

Антошка прыснул – переход от романтики к прозе жизни действительно вышел странноватый, но потом он положил руку мне на пятую точку и прошептал:

- Не надо… Мне тут Мит-каль одно заклинание показал.

И тут у меня внутри словно мягким ёршиком проехались, вызвав возмущённый вопль.

- Ой, - покаянно прошептал Антошка, - больно? А Мит-каль говорил, что это не больно…

Ну, Мит-каль, ну, старый греховодник! Ишь чему надумал дитё учить! Ох, и поговорю же я с ним!

Но лицо Антошки было таким неподдельно расстроенным, да и заорал я скорее от неожиданности, что я смягчился:

- Нет, не больно. Странно просто.

- Мит-каль сказал, что такое заклятие может всегда в жизни пригодиться. Если хочешь, я и тебе покажу. Оно простое, - заявил Антошка. А я расхохотался. Нет, романтика романтикой, а с моим Антошкой точно не соскучишься!

Я бы ещё долго ржал, если бы меня не заткнули поцелуем, и Антошка быстренько вернулся к тому, с чего начал.

Нет, не могу сказать, что мне было приятно сразу же, хотя Антошка и был максимально осторожен. Ощущение тянущей боли, странной заполненности, глубокие толчки, отзывавшиеся новыми волнами боли… Но стоило мне увидеть лицо Антошки… На нём такое удовольствие было написано, что меня проняло. К тому же Антошка остановился и начал двигаться как-то по-другому. И каждое его движение стало отзываться во мне искоркой удовольствия – сначала небольшой, но потом искры разгорались, сливались в один огненный поток, в котором я тонул… Я непроизвольно задвигался в такт движениям Антошки, поток нёс меня, нёс… а потом было полное ощущение падения в водопад… и отчаянного, острого удовольствия.

***

А когда мы наконец угомонились, и я заснул, то понял, что вновь оказался в кабинете неведомого врага.

Я вновь не видел его лица, зато отчётливо увидел лицо Валика, вновь пришедшего к своему… начальнику? Хозяину? Не знаю я, как обозвать. Однако чувствовалось, что Валик для хозяина кабинета что-то вроде грязи под ногами… или ветоши – так, грязные руки обтереть и выкинуть. И Валик до дрожи боялся этого человека. Очень сильно боялся. А человек был в ярости.

- Почему мальчишка жив? – злобно спросил он у Валика. – Почему этот гадёныш не сдох, как и его папаша? Почему ты позволил его придурочной матери отправить его в интернат, где нам до него не добраться? Не мог в больнице вопрос решить?

- Насчёт покушения – позволю напомнить, что это именно вы остановились на варианте с угнанной машиной, – дрожащим голосом ответил Валик. – Я же предлагал стрелка… Чтоб наверняка…

- Наверняка… - раздражённо передразнил хозяин кабинета и потряс кистью правой руки – удивительно знакомый жест, где-то я его видел, но где? Память упорно отказывалась мне помогать… А хозяин продолжил:

- Я не могу себе позволить ни малейшего намёка на скандал. Были бы пулевые раны – менты непременно начали бы копать. Не все они дураки, могли бы и докопаться. А ты хорош! Не мог исполнителя к мальчишке подослать! Много ли надо паралитику коматозному?

- Да пытался я! – чуть ли не со слезами в голосе отозвался Валик. – Парень словно заговорённый. Один исполнитель его работать отказался, сказал, что детей не трогает – принципы у него, видите ли… Второй взял заказ… а через день в аварию попал… со смертельным исходом. Третий уже в больницу проник – охрана проверку затеяла не ко времени. А потом мальчишка из комы вышел, вокруг него вся больница запрыгала… Ах, чудо, ах чудо! Думаете, так легко толкового исполнителя найти? А мне самому не с руки светиться – сами понимаете.

- Понимаю, - мрачно ответил хозяин. – Нам лишний криминал в анамнезе не нужен. Ладно, пусть живёт пока, щенок, в своём интернате для убогих. Всё равно он не человек, а так, полчеловека. Молодец, здорово ты его мамаше голову задурил – сплавила и не пискнула. Давай, быстрее брак заключай… Мне нужно, чтобы ты был наследником в случае чего…

Валик поморщился:

- А без этого нельзя? Надоела мне эта старая молодящаяся калоша…

- Ты идиот? – тихо, но злобно рявкнул хозяин. – Ты деньги Холодовых законно должен унаследовать. «Аликапс» вон попей, если с потенцией проблемы! Детишек ей заделай, пусть будет, чем заняться! Бабы – все дуры, передком думают, самки… А будешь брыкаться… Сам знаешь, что будет.

Валик опустил голову.

- И долго мне так мучиться? – глухо спросил он.

- Сколько понадобится – столько и будешь мучиться! – рявкнул хозяин. – Ты чем недоволен? Из грязи в князи вылез, баба у тебя ласковая, постель мягкая, еда вкусная… Мученик нашёлся! Все бы так мучились! Пшёл вон, и делай всё, как я велю – не дай Бог, клуша сорвётся! И пусть о сыночке своём калечном пореже вспоминает! Понял?

- Понял… - хмуро ответил Валик и вышел.

А хозяин кабинета достал из стола деревянный ящичек с сигарами, придирчиво осмотрел каждую, выбрал, снял обёртку, отрезал конец сигары специальной гильотинкой и с наслаждением затянулся ароматным синим дымом…

***

Я вскинулся, тяжело дыша. Сон был настолько реален, что мне на долю секунды показалось, что я снова в своём мире, а всё, что я пережил здесь – наваждение, бред больного умирающего мозга. Но нет. Рядом сонно дышал Антошка, сквозь ветви дерева падали на нас тоненькие лучики света Шан-Сурайи… и вдруг меня словно что-то в сердце укололо. Тревога. Опасность.

Антошка открыл глаза, и я понял, что он почувствовал то же, что и я. Осторожно, стараясь не шуметь, я раздвинул ветви дерева, и только благодаря светлой ночи разглядел несколько тёмных фигур, что крались по тропинке к еле-еле горевшему в стороне костерку, у которого дремал Дин-эр.

========== Глава 42. Ночная схватка ==========

Осторожно, стараясь не шуметь, я раздвинул ветви дерева и только благодаря светлой ночи разглядел несколько тёмных фигур, что крались по тропинке к еле-еле горевшему в стороне костерку, у которого дремал Дин-эр.

Антошка нетерпеливо, но со всей возможной осторожностью глянул туда же, куда и я, и тут же мысленно спросил:

«Может, это Наароджи? Отсюда не так далеко до Высоких гор… если по прямой…»

Я пригляделся, но никаких признаков крыльев у крадущихся теней не заметил, к тому же моё внутреннее чувство опасности включилось на полную катушку и верещало внутри испуганным зайцем.

«Нет, - ответил я, - это не Наароджи. И они крадутся явно не для доброго дела. Давай, пошли, надо поднять тревогу».

Антошка только кивнул, и мы, изо всех сил стараясь не шуметь, дабы слишком рано не привлечь к себе внимания таинственных личностей, покинули наш «шалашик» и отправились вслед за нежданными визитёрами. Они, похоже, никаких неожиданностей не ждали, посему не оглядывались, а когда приблизились совсем близко к продолжающему дремать Дин-эру, шедший первым поднёс к губам что-то вроде палочки. Я сначала не сообразил, а когда понял, то с воплем:

- Тревога! Тревога! Нападение! – бросился на ночных визитёров. От неожиданности руки того, что с палочкой, дрогнули… и в песок рядом с мгновенно вскинувшимся Дин-эром воткнулась тоненькая стрелка с ярко-алым оперением. Ага, значит, я не ошибся – духовая трубка. Но думать, кто это такие и что мы им плохого сделали, было некогда - нападавшие узрели нас с Антошкой и насели чуть ли не всем скопом, меча обездвиживающие заклятья. Хорошо, что магия Воды гасила это безобразие на раз, а то нас с Антошкой сразу же спеленали бы по рукам и ногам. К тому же наши проснулись и тоже возжелали поучаствовать в нежданном ночном развлечении. Дин-эр с ходу метнул оба ножа, и, что характерно, попал – двое нападавших рухнули на песок абсолютно безмолвно, но остальные метнули в сторону Дин-эра несколько огненных шаров, которые понеслись по замысловатым траекториям, словно самонаводящиеся торпеды. Дин-эр уворачивался от них, пытался рассеять, но получалось это у него плохо. Шары упрямо преследовали Дин-эра, его ответные заклятья не могли поразить их, и это грозило затянуться, а сила Дин-эра отнюдь не безгранична. Несколько нападавших продолжали атаковать нас, остальные набросились на появившегося из палатки Мит-каля и вступили в бой уже с ним. Причём их заклятья были на порядок сильнее огненных шаров, так что Мит-калю удавалось отражать их с огромным трудом, даже не думая о том, чтобы перейти в атаку. Кара-сур тоже без колебаний включился в бой, но боевой маг, откровенно говоря, из него был… никакой. Хорошо хоть, что его сил хватило на простенький щит, который трещал и прогибался под заклятьями неведомых визитёров, но пока держался.