Вот так, впятером, если считать мьяли, мы и двинулись в полную неизвестность, которая могла обернуться для нас как грандиозным выигрышем, так и полным крахом всех наших надежд и планов.

========== Глава 30. Исцеление Правителя ==========

Дворец Правителя отличался той же попугайской пестротой, как и вся местная архитектура. Высокие вызолоченные шпили вонзались в небо, каждый этаж дворца – а их было четыре – был облицован камнем другого цвета, покрытым искусной резьбой. Верхний – тёмно-синий, третий – алый, второй – белоснежный, первый – изумрудно-зелёный. Позолота наличествовала в отделке просто в немыслимых количествах, у меня аж виски заломило от этой пестроты, и я подумал, что Советник Рах-мат – человек на диво скромный. По сравнению с гигантской раззолоченной пёстрой бонбоньеркой, на которую походил дворец, жилище Рах-мата казалось образцом сдержанности и хорошего вкуса. М-да, всё познаётся в сравнении…

Сам Советник не встретил наш экипаж. Да и вошли мы во дворец далеко не с парадного входа – человек Рах-мата объехал здание сбоку, потом некоторое время мы ехали через парк, пока не оказались у «чёрного» входа – куда менее раззолоченного и не так вопиюще роскошного. Там нас уже дожидался второй Рах-матов посланец – видать, тоже слуга, но рангом повыше, довольно молодой мужчина, облачённый в расшитый серебром халат нежно-салатового цвета.

Он, приветствуя нас, прижал руку к сердцу и поклонился, а затем сказал:

- Уважаемый господин целитель! Госпожа! Советник Рах-мат ожидает вас у постели Правителя и просит проследовать незамедлительно.

Мы куртуазно раскланялись, Мит-каль предложил мне руку, на которую я опёрся, Дин-эр с самым деловым видом взял небольшой сундучок с разного рода снадобьями, которые нам, скорее всего, и не понадобятся вовсе, но… короля играет окружение. Антошка прихватил Мурика со сверкающей цепочкой, украшенной синим камушком на шее, и мы все приготовились идти за провожатым. Но тот неожиданно улыбнулся и спросил:

- А это и есть знаменитый боевой кот госпожи?

Однако… Болтливые, стало быть, у Рах-мата слуги. Или сам поделился историей? Неосторожно. Принц Кай-сур не из тех, кто спускает унижение. Или, служа Советнику, этот парень ничего не боится? Но Мит-каль только улыбнулся в ответ:

- Да, это именно он. Но у него есть и масса других достоинств.

- Ага… - глубокомысленно произнёс слуга, - стало быть, он вам так же необходим для процесса исцеления?

Мит-каль неопределённо кивнул, а мужчина совершенно по-детски спросил:

- А погладить можно? Он не кинется?

Ох, каких усилий мне стоило не заржать, знаю только я. Антошка тоже стал подозрительно невозмутим, но Мит-каль спокойно ответил:

- С чего ему кидаться? Вы ведь не замышляете злое против госпожи?

Слуга отрицательно покачал головой и осторожно погладил Мурика по бархатной шёрстке, а тот стоически это вытерпел и даже помурлыкал немного.

После того, как эта часть марлезонского балета закончилась, нас всё-таки провели во дворец. Слуга долго вёл нас по запутанным коридорам, в которых через равные промежутки стояли гвардейцы стражи в роскошной парадной форме, провожавшие нас профессионально подозрительными взглядами. Коридоры становились всё роскошнее, и наконец слуга остановился перед высокой белой дверью, украшенной золотым узором. Попросив нас подождать, он проскользнул внутрь. Почти сразу же навстречу нам вышел Рах-мат и спросил:

- Вы готовы? Сейчас весьма удобный момент – Аш-Асины покинули дворец, а Наследника нет поблизости. Идёмте же.

Мы не стали ждать повторного приглашения и прошли… как я понял, в личные покои Правителя. Миновав небольшую переднюю, мы оказались в спальне, обставленной, кстати, довольно скромно, в серебристо-серых тонах. На широкой кровати, под белоснежным, вышитым серебром пологом лежал немолодой высокий человек. Он то ли дремал, то ли был без сознания. Длинные чёрные волосы с заметной проседью были аккуратно расчёсаны и уложены вокруг пожелтевшего исхудавшего лица, руки беспомощно лежали поверх одеяла, из уголка рта тоненькой ниточкой текла слюна, которую то и дело аккуратно стирал молоденький слуга в длинной белой рубашке и жёлтых шароварах. В спальне курились благовония, но даже этот запах не мог перебить другой – запах смерти, которая, казалось, уже поселилась здесь.

- Ну, как, мой дорогой друг, - шёпотом спросил Рах-мат, - возможно ли что-то сделать? Говорите же, не томите…

- Погодите, - ответил Мит-каль, - нам с дочерью необходимо прежде осмотреть больного.

Рах-мат кивнул и отошёл в сторону. Нет, не зря его называют Хитроумным. Мешать и давить на нас не стал, бегать с криками по потолку – тоже, хоть и волнуется – вон как побелели костяшки стиснутой в кулак правой руки. Ладно, посмотрим…

Мит-каль откинул тонкое лёгкое одеяло, под которым Правитель пребывал практически обнажённым, если не считать белоснежной набедренной повязки, и не обращая внимания на столь вопиющее нарушение морали, спросил:

- Ты видишь, госпожа моя дочь?

«Что?» - чуть было не переспросил я, но потом пригляделся и увидел. Правитель не был болен. Его тело было словно опутано полупрозрачными инеистыми оковами, а в области сердца, печени и желудка словно ледяная корка наросла. Непохоже, чтобы это была болезнь… И я ответил:

- Отец… Правитель не болен. Это заклятье!

- Именно! – ответил Мит-каль, - Умница! Это очень старое заклятье, и я весьма удивлён, что кто-то ещё владеет им…

- Но мой друг, - возразил Рах-мат из своего уголка, - никто из целителей не говорил о заклятье! Все говорили о том, что соки тела Правителя пришли в смущение, и нужно давать ему как можно больше лекарств!

- И много налечили другие целители? – ядовито поинтересовался Мит-каль. – Правитель на диво крепок, если до сих пор жив, а будь он послабее – его залечили бы до смерти!

- Но если это заклятье, - робко поинтересовался Рах-мат, - можете ли вы его снять, дорогой друг?

- Разумеется, ведь я же лучший, - без ложной скромности отозвался Мит-каль. – Да и моя дочь, госпожа Кинайя, тоже кое-чего стоит. Вот прямо сейчас и попробуем.

И добавил, обращаясь ко мне:

- Подойдите ближе, госпожа моя дочь.

А когда я подчинился, прошептал тихо-тихо:

- Я сниму эти «оковы». А ты попробуй применить магию Воды – она способна смыть и исцелить всё. Начнём одновременно. Возложи руки на тело Правителя.

Я снова подчинился, краем глаза заметив отчаянный взгляд Антошки. Переживает… Ничего, я справлюсь.

Мит-каль стал водить руками над телом Правителя, медленно читая заклятия на древней Высокой речи магов. Я видел, как, повинуясь его воле, инеистые оковы стали тихонько трескаться… и призвал магию Воды. К счастью, она отозвалась почти сразу же – на этот раз магия воды была колюче-шипучей, как пузырьки шампанского. Вода повиновалась мне, её тонкие, лёгкие струи словно омывали тело Правителя, смывая обломки инеистых оков, и впитывались в тело без остатка. Это продолжалось, казалось, долго, очень долго, но у меня всё получалось. Немного тяжелее было с ледяными корками, но и тут моя магия справилась – они тоже исчезли без следа, а смывшая их вода тоже впиталась в тело, на мгновение окутав его тёплым, ровным голубоватым сиянием.

Мит-каль с усилием поднял руки, сделал такой жест, словно стряхивал что-то с них, и сказал:

- Всё.

Я призвал обратно магию Воды и чуть было не осел на пол, моментально ощутив страшную слабость. Но меня подхватил Дин-эр, усадив в кресло, Антошка, умница, тут же положил мне тёплые руки на виски, делясь своей силой, а Мурик вспрыгнул мне на колени и стал тыкаться в щёки холодным мокрым носиком. Похоже, и он что-то мне отдавал, потому что головокружение и слабость от этих прикосновений проходили.

Обеспокоенный Рах-мат подошёл к постели Правителя и спросил:

- Что – всё? Неужели не вышло, друг мой?