- Да ну тебя, - проворчал помянутый Серый. – Я чо – дурак? Даже если и прибью – мамка нового трахаля найдёт. Мамку-то не убьёшь. Жалко.

Шаманка только головой покачала, дивясь столь высоким семейным идеалам и ценностям, а потом достала из кармана куртки визитку и протянула её Наташе:

- Вот, держи. Это телефон директора приюта для детей и подростков, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Её зовут Бакумова Милена Рафизовна. Раньше они только беременных несовершеннолетних принимали, а сейчас второе здание открыли и персонал набрали. Если станет совсем невмоготу – позвоните ей, она вас выслушает и помочь постарается. И не волнуйтесь, это не приёмник-распределитель и не детдом, вы можете оттуда уйти в любой момент. Но я бы всё-таки советовала вам остаться.

- Ага, - цепко схватила визитку Наташа, - спасибо вам, гражданка начальница.

- Меня Галина Александровна зовут, - ответила Шаманка. – Если хочешь начать новую жизнь – учись говорить по-новому. Такой красивой девочке, как ты, приблатнённость не к лицу вовсе.

Девчонка ничего не ответила, только задумчиво кивнула, а мальчишка, который во время этой воспитательной беседы задумчиво водил ручкой по листку, вырванному из Шаманкиного блокнота, протянул женщине и листок и ручку:

- Может быть, это вам поможет?

Шаманка глянула на изрисованный мальчишкой лист, и обомлела – казалось бы, хаотично нанесённые штрихи сплетались в рисунок – Арлекин в чёрно-белом трико, в полумаске и с чем-то округлым, напоминающим погремушку, в руке.

- Это что такое? – шипящим шёпотом спросила она.

- Так это… - растерялся парень, - когда машина подъезжала, ещё не совсем темно было, да и фонарь за гаражами сбликовал… Я успел рассмотреть - за задним стеклом этот клоун сидел. Кукла типа.

- Это не клоун, - пробормотала Шаманка. – Это Арлекин.

- А не одна фигня? – поинтересовался парнишка. – Не надо было рисовать?

- Не одна, Серёжа, - сказала Галина. – И ты молодец, что сумел так хорошо запомнить игрушку. Думаю, что это очень важно. А сейчас, ребятки, подпишите протокол, оставьте мне номера своих мобильников и можете быть свободны. Вы нам очень помогли.

Серый и Натаха кивнули, а Шаманка добавила:

- Позвоните Милене Рафизовне, не тяните. Договорились?

Ещё пара кивков и подростки, подписав протокол, исчезли за гаражами. Были – и нет их. Растворились.

***

- Ничего себе! – вырвалось у Макса. – Вот это подробность… Но тогда… Тогда получается, что ваша версия кровной мести вполне может оказаться правдой. Вся беда в том, что мы и понятия не имеем, кто может оказаться спятившим потомком рода Скорпетти.

- Да… - вздохнул Рикардо. – Думаю, что авария, в которой погиб мой сын и его жена, тоже могла быть подстроена.

- Но, - задумчиво сказал Макс, - поскольку эти события уже произошли в России, вполне возможно, что мститель… или мстители до сих пор находятся здесь. И ещё. Меня удивляет, почему уцелела Людмила. Или тот, кто подстроил аварию, решил, что в ней погибли все?

- Возможно, - кивнул Рикардо. – А возможно, ему что-то помешало устранить девочку.

- Или детей, - пробормотал Макс. – У вашего сына была ведь не одна дочь?

- Две, - кивнул Рикардо. – И сын. Но это всё, что мне удалось установить. Уцелели ли они в аварии, и, если уцелели – где оказались после… Этого я так и не узнал. Я и Лючию нашёл случайно. А сейчас думаю – мне не стоило сдаваться. Нужно было искать дальше.

- А что мешает продолжить поиски сейчас, Рикардо? – неожиданно вмешался Цимлянский. – У меня есть деньги. Есть кое-какие связи. Отправной точкой поисков может послужить авария. И если родные моей покойной жены и вправду живы…

- А Маттео? – с тоской в голосе сказал Рикардо. – Я чувствую – Маттео нужна помощь. Я не верю в то, что мой мальчик мёртв…

Макс задумчиво посмотрел на обоих мужчин. Он прекрасно понимал, что похититель Матвея – опасный маньяк и что позволять им копать в этом направлении нельзя. Пусть лучше займутся внуками Рикардо – это безопаснее. И Макс сказал:

- Поиски Матвея и поиски его похитителя – это моё дело. В следственные действия вы вмешиваться не можете. Однако разобраться с тем, что случилось с детьми Джаннино Гольдони, действительно стоит. Но вы должны быть очень осторожны, понимаете?

Цимлянский кивнул и тут же добавил:

- Но если вам что-то понадобится, Максим… Вы ведь дадите нам знать?

- Непременно, - кивнул Макс.

***

Следующим по списку Макса было посещение матери ныне покойного гражданина Сухорукова Семёна Петровича, он же Клешня. Проживала вышеозначенная гражданка в самой обычной блочной пятиэтажке, и, чтобы найти её, Максу пришлось изрядно поблуждать. Новые районы Соседнего Города делились на так называемые «микрорайоны», где дома напоминали коробку кубиков, брошенных шаловливым дитятей, да так и не собранных. Никакого подобия улиц внутри микрорайонов не было, а номера дома получали не иначе, как по знамению свыше, поскольку рядом с домом номер три мог оказаться дом номер шестнадцать, а за ним – так и вообще – пятьдесят один. Так что в сложном расположении домов чётко разбирались только аборигены, один из которых - синюшного вида мужичок, толкавшийся у пивного ларька, и провёл Макса вглубь шедевра советской архитектурной мысли к искомому дому двадцать четыре за скромную мзду в виде полтинника.

Мать Сухорукова, Ирина Валерьевна, оказалась худощавой высокой женщиной с полностью седыми волосами и упрямо сжатым маленьким ртом. Одета она была не в халат и не в спортивный костюм, а в тёмно-синее домашнее платье с небольшим белым воротничком, и держалась неестественно прямо, хоть и передвигалась по квартире, опираясь на трость. Максу и трёх секунд не понадобилось, чтобы вычислить профессию женщины – фотографии многочисленных выпускных классов на стенах слишком явно говорили о том, что квартира принадлежит бывшей учительнице.

Макс вежливо представился, показал удостоверение и сказал, что пришёл сюда по весьма печальному поводу.

- Я в курсе, - отрезала Ирина Валерьевна, - мне уже сообщили о смерти Семёна. Правда, не сообщили, когда выдадут тело. А мне предстоит хлопотать о пристойных похоронах.

- Думаю, - сказал Макс, - что с похоронами не будет проблем. Ваш сын, насколько мне известно, отнюдь не бедствовал.

- Это так, - величественно кивнула головой старуха. – Кстати, кому должно отойти его имущество?

- Наследники первой очереди – родители и дети, - ответил Макс. – И супруга, если таковая имелась.

- Не имелась, - отрезала старуха. – Значит, никто из его блядей претендовать на имущество не может. Не удивляйтесь, господин полицейский, что я так резка. Мой сын был дрянью. Законченной дрянью, и в этом немалая доля моей вины. Кстати, вы не ответили – когда же всё-таки я смогу получить тело?

- Пока не можете, - ответил Макс. – Экспертиза… расследование… Но я прослежу, чтобы вас известили сразу же.

- Хорошо, - кивнула старуха.

- Простите, Ирина Валерьевна, я могу задать вам несколько вопросов о сыне?

- Задавайте, господин полицейский… - величественно отозвалась старуха.

- Меня зовут Максим, - улыбнулся Макс глазами, пытаясь установить контакт, но в это время из соседней комнаты донёсся крик:

- Бабуля! Я проснулась!

И тут же дверь распахнулась, и в комнату вбежала девушка… девочка… Во всяком случае, тело девочки было вполне взрослым, а вот лицо… Немного плоское, с характерным разрезом глаз, полными губами и чуть торчащими вперёд передними зубами. Девушка явно страдала болезнью Дауна.

- Здравствуйте! - тут же затараторила она. – Извините. Я не знала, что у бабули гости. Вы от папы? А у меня есть котёнок. Хотите, покажу?

- Конечно, - улыбнулся Макс, - только я не от папы. У меня дела с твоей бабушкой. Кстати, меня зовут Макс. А тебя?

- Сухорукова Екатерина, - ответила девушка-девочка и протянула руку. Макс пожал её и сказал: