Когда он вернулся, Арш-пахва уже проснулся, а Шан-туле раскрыл глаза и со вкусом потянулся.

- Освежиться решил? – невинно спросил он. – Правильно я тоже сбегаю.

- И побыстрее, - поторопил его шаман. – Нам пора отправляться, мальчики.

Остаток дня прошёл в полёте. Лёнька постарался выкинуть из головы странный сон, решив, что это связано с прошедшими Изменениями и явным пробелом в сексуальной жизни. К тому же, Шан-туле вёл себя совершенно так же, как и утром, продолжая рассказывать о лесе и показывая разных интересных животных. Лёнька полюбовался на грациозных рогатых лесных быков, удивительной пятнистой расцветки, небольших изящных пушистых хищников фаима, напоминавших лисичек-фенеков и самых разных птиц. Увидели они и стаю курумза – те действительно были похожи на гиен, правда, были немного крупнее, зато тупые наглые мордахи – просто один в один. Заодно Шан-туле рассказывал о подстерегающих в лесу опасностях, съедобных растениях и прочем. В общем, Лёнька получил столько новых знаний и впечатлений, что к концу дня банально вымотался – и физически, и морально.

Между тем, лес внизу стал редеть, да и сами деревья изменились, а вдалеке показались горы. К тому же, день явно клонился к закату и Арш-пахва скомандовал:

- Надо останавливаться на ночлег. Вон там, на вершине холма.

Невдалеке и впрямь темнел высокий холм, на вершине которого стоял каменный столб, на котором было что-то грубо вырезано. Редкие деревья и густые кустарники не доходили до вершины холма, она заканчивалась плоской удобной площадкой, на которой виднелся выложенный камнями довольно большой круг, а внутри был круг поменьше.

- Мне не очень нравится это место, - неожиданно заспорил Шан-туле.

- А ты хоть раз здесь ночевал? – рассердился шаман.

- Нет, но… - попытался возразить Шан-туле.

- Вот и не спорь, - отрезал Арш-пахва. – А я несколько раз летал к Звёздному плато и всегда останавливался на ночлег здесь. Поверь, здесь безопасно. А круг камней играет роль оберегов.

- От чего? – на время мозг Лёньки проснулся и пожелал получить новую информацию.

- От того, что может прийти ночью, - чуть ли не хором отозвались шаман и охотник.

И Лёнька решил не выпендриваться, тем более, что у Арш-пахвы было куда больше опыта, да и Шан-туле перестал спорить. Они молча снизились во внутренний круг и Шан-туле быстро набрал под деревьями на склонах сухих веток. Арш-пахва быстро развёл костёр… но Лёнька уже не отозвался, когда его стали звать к ужину. Стоило ему присесть, как он заснул почти мгновенно. Шан-туле хотел было растолкать его, но старый шаман сказал:

- Не надо, не буди его. Пусть отдохнёт, он не привык к таким полётам.

И Шан-туле не стал будить Лёньку, просто осторожно переложил на тонкое одеяло, вытащив его из мешка, и укрыл другим.

***

А Лёньке вновь начал сниться тот же сон, что и днём. Но вдруг дверь его комнаты открылась, а за ней было что-то чужое и холодное. Лёнька испугался, с криком вскочил… и проснулся. Но пробуждение его не порадовало. Не было ни спутников, ни холма, ни костра. Была лишь тесная пещерка с осклизлыми каменными стенами, покрытыми слабо фосфоресцирующими лишайниками.

От ужаса у Лёньки отнялся голос, он стал озираться, пытаясь понять, что могло произойти, и в это время откуда-то из темноты раздался голос:

- Вот ты и пришёл…

Комментарий к Глава 25. В которой Лёнька путешествует и получает избыток новых впечатлений

Лес

http://www.tradiciadrevnih.ru/galereya/1qasdrtfghbnx/19_jIYFDbKDvaCUEGzICHoWWhkEK.jpg

http://z-pix.ru/im/19/voda_pticy_popugay_luchi_derevya_dzhungli_1920x1200.jpg

http://digitalhint.net/wp-content/uploads/2015/11/dark-forest-backgrounds1.jpg

========== Глава 26. В которой рассказывается о пользе хорошего знания арабских сказок ==========

От ужаса у Лёньки отнялся голос, он стал озираться, пытаясь понять, что могло произойти, и в это время откуда-то из темноты раздался голос:

- Вот ты и пришёл…

- Вы мне? – нервно спросил Лёнька. – Вы кто?

- Джинн… Так называют меня люди, в чьём мире ты родился, - спокойно ответил голос. – Я Дух Огня и был заключён здесь многие тысячелетия. Меня зовут Карам Отступник, и я отчётливо помню те времена, когда мы ещё владели этим миром… вместе с теми, кого называют Изначальными. Я чувствую в тебе кровь и тех, и других. Как это возможно? Неужели мир так изменился?

- Не особо, - честно признал Лёнька, начиная успокаиваться. Может, этот странный товарищ и не опасен? Хотя, учитывая общую нехорошую тенденцию, стоит быть настороже… И джинн не обманул Лёнькиных нехороших ожиданий.

- Благодаря тебе я смог покинуть этот сосуд скорби, - мрачно произнёс он, и к Лёнькиным ногам подкатился медный кувшин с узким горлышком, весь испещрённый руническими знаками, пентаграммами и какой-то затейливой вязью. Лёнька нагнулся и поднял сосуд, поразивший его своей тяжестью. В голове стали медленно всплывать прочитанные в детстве сказки «Тысячи и одной ночи». Кажется, у их героев тоже были заморочки со свежеосвобождёнными джиннами. Ой.. Между тем джинн продолжал вещать хорошо поставленным голосом:

- Так вот, я покинул этот сосуд скорби и теперь готов выразить свою благодарность. Я убью тебя. Выбирай, какой смертью тебе предстоит умереть, и я исполню всё в точности.

- Э… От старости? – на автомате пискнул ошарашенный Лёнька. – В окружении взрослых детей и любящих внуков?

- А ты хитрец, - с усмешкой в голосе ответил Карам. – Пожалуй, я бы мог пощадить тебя, ты меня развлекаешь. Но увы, я дал клятву самому себе, а я всегда исполняю клятвы. Смерть от старости – естественная, а я же поклялся в другом.

- Подумать можно? – тихо спросил Лёнька и незамедлительно получил ответ:

- Думай, сколько хочешь, мне спешить некуда.

«А вот мне есть куда…» - мрачно подумал Лёнька и стал вспоминать, как выпутался из похожей истории герой арабских сказок,* и кажется, что-то в голове у него мелькнуло… А что, если?

- Простите, уважаемый Карам, не могли бы вы показаться мне? Вы меня всё равно убьёте, я никому не расскажу, - начал Лёнька. – А мне хотелось бы увидеть существо, от которого я приму смерть.

- Твоя просьба справедлива, - пророкотал джинн, - смотри же и восхищайся!

Воздух в центре странной комнаты сгустился, и из него возник высокий мужчина со смуглой кожей, вьющимися кудрявыми волосами, отросшими ниже лопаток, и небольшими чёрными рожками. Вся нижняя часть тела мужчины от пояса была покрыта густой кудрявой чёрной шерстью, а ноги заканчивались чем-то, сильно напоминающим копыта. Черты лица мужчины были вполне правильными и приятными, но всё портило выражение лица – холодное и надменное. Но особо поражали огромные чёрные глаза без белков со щелевидными огненными зрачками. В общем, джинн и впрямь производил величественное впечатление.

- Пади же ниц! – потребовал он.

- Паду, непременно паду, вот только попозже чуть-чуть, можно? – спросил Лёнька. – Простите, что надоедаю, но могли бы вы перед смертью утолить моё любопытство?

Лицо Карама стало слегка растерянным, но он быстро справился с собой и сказал:

- Хорошо. Но ты можешь задать не более трёх вопросов.

Лёнька кивнул и спросил:

- Как я мог вас освободить? Я ведь ничего такого не делал…

- Дело в твоём происхождении… - недовольно сказал джинн. – Когда меня заключили в этот сосуд и запечатали мощной Печатью Отвержения, условием моего освобождения было то, что сосуд откроется только тогда, когда рядом окажется существо, в котором течёт и кровь Изначальных, и кровь людей, и кровь джиннов… В мои времена подобное было немыслимо… И мне казалось, что я был заключён навечно. Но ты всё-таки пришёл… и я смог освободиться.

Лёнька сделал себе зарубку на память насчёт крови джиннов – что-то он такое впервые слышал, но сейчас было приоритетом даже не это, и он спросил снова: