Я оглянулась, выискивая преследователей, довольно улыбнулась, не найдя их, и под прикрытием проезжающего высокого фургона, юркнула в переулок. Не ахти какое убежище, но вдруг? Тем более переулок сквозной, если что сбежать успею. Я мысленно взмолилась, прося о том, чтобы меня не заметили.
- Где он?! Вроде сюда забежал? - раздался злой, запыхавшийся голос. Совсем близко, с испугу мне показалось, что прямо у меня над головой. На самом деле между нами было как минимум два ряда бочек. Я вжалась в закуток между стеной и бочкой, и зажала рот ладонью, скрывая шумное дыхание. Бегала я много и быстро, и запыхалась не хуже преследующих меня парней. Ещё бы сердце так не бухало в груди! Казалось, его стук слышен и на другом конце города.
- А мне покуда знать? Сам упустил, сам и ищи! - хрипло ответил ему второй, не менее "добрый" голос.
- Я туда, ты туда! - приказал первый. Заскрипели доски деревянного настила, давая надежду на благополучный исход. Но не тут-то было! Один из преследователей заглянул в переулок. Я его слышала, а вот он меня нет, и увидеть тоже не мог. По крайней мере, очень на это надеюсь.
Здоровяк заглянул за бочки, быстро осмотрелся и, что-то бурча себе под нос, побежал дальше по переулку. Меня не заметил.
Я мысленно выдохнула, однако не спешила вылезать из укрытия. Мало ли.
Минут пятнадцать сидела мышкой, приводя дыхание в норму. Страшно. Не удивлюсь, если после сегодняшнего приключения у меня появятся седые волосы.
- Что б вас демоны загрызли! - от всего сердца пожелала я, поблагодарила смилостивившихся надо мной богов, на всякий случай осенила себя благословляющим знаком, и аккуратно высунулась из-за бочек.
Повозки, медленной рекой продолжали течь в сторону главной площади: ржали и мычали животные, громко переговаривались люди, на меня если и обращали внимания, то не слишком много - бродяжек в городе хватает. Тем более меня должны принимать за мальчишку, мой внешний вид и тщедушное телосложение вполне вписывались в образ. Только волосы приходилось прятать под дурацкой шапкой, но как часть образа уличного мальчишки-оборванца она подходила идеально.
Моих преследователей видно не было.
Пока сидела за бочками, решала где продать украденную драгоценность. Как уже говорила, в городе я недавно, из всех скупщиков знаю только старика Жидра, похожего на большую противную жабу. Его мне посоветовал мой друг и наставник Корди, когда я покидала родной город.
Раньше мне казалось, что Фрэд не умеет ошибаться. После посещения господина Жидра, моё мнение изменилось. Приди я не в образе мальчишки, меня не только бы обобрали до последнего медяка, но и, как пить дать, продали в какой-нибудь бордель. Да и располагается его контора, как раз на торговой площади. Туда идти мне совершенно не хотелось.
Но пришлось. Буквально в двадцати метрах от меня, на противоположной стороне улицы, неожиданно нарисовался патруль стражников, а со стражниками мне хотелось связывать ещё меньше чем с парнями, гонявшими меня по улицам.
Один из стражей внимательно смотрел прямо на меня, поэтому пришлось сделать вид, что сопровождаю вот эту телегу, груженную капустой. Даже с возницей заговорила, предложив свою помощь при разгрузке товара. Возница меня послал, но к этому времени мы уже удалились на десяток метров, и страж потерял ко мне интерес.
До площади оставалось совсем ничего, не больше пары минут неспешного хода повозки, и ни одного сквозного переулка. Только тупички, ведущие к чёрным ходам лавок, забегаловок и прочих не самых приятных заведений. Патруль тоже никуда не собирался сворачивать, и неспешно двигался к площади. Загонять себя в тупик не хотелось, ну что ж, на площадь, так на площадь. Только аккуратно.
Единственное за что люблю торговые площади, так это за обилие прижимающихся друг к другу тел, с которых так легко срезать кошельки. Не самое достойное занятие для дамы, но что делать? Не в бордель же идти, честное слово! Кушать-то хотят все, и кушать хорошо. Кстати, было бы неплохо чего-нибудь разжиться, а то со вчерашнего вечера во рту ни крошки.
Я осторожно вышла на площадь и, под прикрытием группы каких-то крестьян добралась до той её части, в которой торговали всевозможными угощениями. При желании можно было отведать даже жаренных в масле осьминогов, или засахаренные фрукты, привезенные из далёких южных земель. Украсть с лотка какой-нибудь пирожок или крендель, как раз плюнуть!..
- Стой, гадёныш! - завопила толстая торговка, с прилавка которой я стащила самую обычную хлебную булку. - Держи вора!
И снова мне пришлось убегать. Какой-то добропорядочный мужик попытался меня поймать, но я ловко поднырнула под его руки, толкнула (клянусь богами, случайно!) девушку с корзинкой полной овощей, выбежала к фонтанам и... запнулась за торчащий из мостовой булыжник...
Даже испугаться не успела, поняла только, что врезалась в кого-то, и не будь этого "кого-то", со всего размаху шлёпнулась бы на мостовую. Убилась бы, ей богу, убилась!
Несколько секунд я балансировала, стараясь устоять на ногах, а потом неожиданно кто-то резко дёрнул за воротник моей куртки.
- Ты?! - в голосе и на лице парня (довольно молодого, и признаться симпатичного) любой дурак разглядел бы ярость. И чем я ему не угодила? Первый раз вижу этого типа!
Попыталась вырваться, но куда там! Воротник затрещал, но выдержал.
Бросать куртку не хотелось, но, похоже, выбора не было.
Я уже собиралась выскользнуть из рукавов, однако парень, словно угадав, что я собираюсь сделать, перехватил меня за талию, и прижал к себе.
- Пусти! - проныла я, упираясь ладонями в его грудь. С удивлением обнаружила, что до сих пор сжимаю в руках булку. Мне казалось, я её давно выронила. Торговка, у которой я её украла, ещё бушевала, зовя своим писклявым голосом стражу, вокруг нас начали собираться люди. Интересно им поглазеть на бесплатное представление!
- Пожалуйста... - прохныкала я.
Парень нахмурился, упрямо сжал челюсть. Несколько секунд он пристально рассматривал меня, даже успел в наглую облапить, после чего нахально усмехнулся и неожиданно отпустил. Да так внезапно, что я едва не шлёпнулась на мостовую, но быстро сориентировалась.
- С дороги, тошнит меня! - как ненормальная заорала я, на ходу натягивая на голову съехавшую шапку. Не ожидающий подобного народ шарахнулся в сторону. Никому не хочется быть облёванным.
Быстрее-быстрее, и как можно дальше от площади, от стражников, от преследователей и того странного парня!
А поесть мне так и не удалось. Не смогла пройти мимо двух чумазых ребятишек, смотрящих на мир голодными глазами.
(Виктор)
Спросите: зачем я отпустил девчонку?
Сам не знаю ответа на этот вопрос. Заглянул в испуганные карие глаза, представил себя на её месте. Ещё и булка эта...
Сложно знать, что такое голод, когда живёшь под крышей богатого дома, но я знал. Отец озаботился, чтобы моё воспитание было разносторонним. Так что приходилось голодать, мёрзнуть под порывами ледяного ветра или жариться на солнце, стоя в караулах на стенах приграничных фортов, сутками трястись в седле, вышагивать марши, глотая клубы пыли, быть на побегушках у раздутых от собственной важности чиновников, продубливаться злыми морскими ветрами, даже в тюрьме посидеть успел.
Плохо, что грань между кражей вынужденной и ограблением ни в чём не повинных граждан столь тонка, а судят за это одинаково.
Хорошему карманнику нужно всего несколько секунд, чтобы обчистить ваши карманы и при этом вы ничего не почувствуете. Знаю по себе. Меня грабили, я грабил. Даже в этом противозаконном ремесле у меня был учитель. Хороший парень, я вытащил его из тюрьмы, а в ответ он обучил меня кое-каким премудростям профессии. От отца данный период своей жизни я благоразумно скрыл. Хотя, подозреваю, он прекрасно осведомлён обо всех моих "детских шалостях". Теперь я таких глупостей не совершаю.
К чему я это всё? Тех мгновений, пока удерживал юную хлебную воровку, мне хватило на то, чтобы проверить её карманы. Девушка была напугана и растеряна, разумеется, она этого не заметила. Мог бы сказать в своё оправдание, что руки действовали машинально, но это не так. Раз девушка так стремительно убегала от своих преследователей, значит, была причина. А какая может быть причина у вора спасать свою жизнь бегством?
