— Разве это возможно? — спросила я спокойно. — Было бы так просто избавиться от вашего катарсиса, то Габриэль давно бы помог Лорану с его зелёной кожей, не так ли? Да и я не хочу ничего менять в своей жизни. Я хочу начать новую, и если бы вы помогли мне забыть про существование вампиров, то я бы вас даже поцеловала.

Я закончила фразу и испугалась своей просьбы, ведь граф действительно выполнил всё, о чём я просила его даже в шутку.

— Неужели ты не будешь скучать по этому месту, неужели?

— Не буду. Я буду стараться забыть, как пыталась сделать это после расставания с Клифом. Надеюсь, в этот раз у меня всё получится.

— Странная ты, Катья… Прости, я предпочитаю называть тебя так. Другие вон выдумывают себе вампиров, а ты стараешься забыть настоящих, да ещё таких милых…

— Вы же обещали, Ваше Сиятельство, больше не подтрунивать надо мной. Прошу вас, — прошептала я устало, потому что не чувствовала в себе больше сил вступать с графом в словесную перепалку. — Я пойду с вами на пау-вау и, если Габриэль не прогонит меня, останусь до конца. Но вы же прекрасно знаете, что я играла с Клифом, стараясь выбраться из его дома. Зачем вы сейчас перевираете мои слова?

— Затем, что игра-то не закончена, — сказал граф неожиданно серьёзно. — Он ждёт тебя в полночь в Санта-Крузе, и я не заставлю его ждать и минуты. Ты подыграешь мне во всём, потому что твой Клиф настолько глупо себя ведёт, что всего моего опыта и логики не хватает, чтобы предсказать его следующий шаг. Я буду говорить с его создателем в надежде, что этот музыкантик услышит хотя бы его, если, конечно, ты не желаешь вернуться к Клифу уже в качестве Джанет. Не твоя ли это была мечта?

— Мечты меняются, — ответила я спокойно. — Я больше не буду ставить никаких дурацких галочек. Я, быть может, теперь стану канадкой. Почему бы и нет?

— Почему бы и нет, — передразнил меня граф и поднялся с кровати. — Пойдём уже, и захвати кофту, а то на океане ночью холодно, а я теперь не могу согреть твоё тело.

Я прошла в гараж и отыскала балетки, но прежде чем вернуться в дом, подошла к холодильнику, достала размороженных мышей и с открытыми глазами, голыми руками опустила еду змеям, не вздрогнув ни на секунду. На кухне я быстро прибралась в раковине и, вымыв наконец руки, смазала их кремом и шагнула к распахнутой графом двери.

— Катья, ты, главное, доверься мне и даже не заметишь, как наступит среда.

— Я вам доверяю, Антуан.

Он затворил дверь и достал из моего рюкзачка, который держал в руках, ключи. Я обрадовалась, что не придётся вести машину. Я вбила адрес парка развлечений и поставила телефон в держатель. На зеркале заднего вида висел простой маленький «ловитель снов», не имеющий, наверное, к индейцам никакого отношения, потому что купила я его на какой-то заправке, как только приехала в Калифорнию из Вашингтона. Граф щёлкнул по нему пальцем, и тот закачался, как маятник.

— Я боялся, что ты успела заменить его на чётки с крестом.

— Очень смешно, — парировала я, а граф тут же добавил без улыбки:

— А я не смеюсь. Я с тобой больше не смеюсь, как ты и просила.

Граф завёл машину, и тишину вечера прорезал голос Майка Науменко:

— … Я ждал тебя так долго, но я умею ждать, и, ты знаешь, как ни странно, я помню все, что ты забыла мне сказать. Когда твой отец прогонит тебя с порога, когда твои мемуары упадут в цене, когда ты будешь кричать «Караул! », но не придёт подмога — может быть, в этот день ты придёшь ко мне.

Ритм-секция била по мозгам мерно и жестоко, а ничего не значившие когда-то слова майковской песни хлестали по обнажённой душе безжалостно и беспрерывно, но я отчего-то не выключила стерео, будто действительно желала услышать следующую дорожку:

— … Нам всем нужен кто-то, кого бы мы могли любить, и, если хочешь, ты можешь полюбить меня…

И тогда я ударила по кнопке выключения должно быть слишком резко, и она нажалась дважды, вновь впуская голос Майка в душный салон машины. Граф улыбнулся краешком губ и осторожно выключил стерео, а я осталась гадать, понял ли он русские слова хотя бы через мою голову, потому что вдруг безумно испугалась, что Клиф говорил мне про него правду. Кто знает, не оттого ли граф так высмеивал теорию любовной крови, что она и есть настоящая правда о вампирской силе. И что стоит сейчас графу наполнить вакуум моей души любовью к себе, чтобы заполучить себе ещё немного силы. Уж слишком хорошо всё складывалось в моей судьбе, и главное — откуда графу было знать про мой уговор с Лораном, если хозяин ушёл до возвращения отца. Не взял ли всё граф из моей головы и разыграл свой сценарий, ведь никаких распечаток из банка и билета могло и не быть. С ним рядом никогда нельзя быть уверенным в том, что реально, а что нет. Не безопаснее было бы остаться под крылом Клифа? Отчего я решила довериться вампиру, которого знаю всего неделю, а не тому, с кем провела несколько лет?

========== Глава 28 ==========

Кромешная темнота подкралась незаметно. Свет от фар машин, бегущих по встречной полосе, бил по глазам, но я упрямо смотрела вперёд, пытаясь не жмуриться. Хотя, чего греха таить, я тогда плакала вовсе не из-за больных глаз, а от своей беспомощности. Билет в Сиэтл походил на игрушку для кошки, и я сомневалась, что сумею царапнуть его даже ногтем. Стерео молчало, как молчал и граф, лишь навигационная система изредка подавала голос. Белая и красная вереницы огней неторопливо бежали по трассе в обоих направлениях, и в этом людском море так легко было затеряться вампиру и смертной, которая вопрошала тишину, словно кукушку. Только та молчала, и в ней не было слышно даже моего дыхания. Наконец машина въехала на парковку парка развлечений, и граф заглушил мотор. Я не ждала, чтобы он галантно помог мне выйти из машины, просто меня окончательно разморило в душном салоне, и пока я отстёгивалась, граф успел протянуть руку. Я решила не начинать разговор первой. Пусть граф сам прокомментирует мои мысли, если пожелает, потому что мне уже без лишних слов было до безумия тошно. Его молчание выступало прекрасным катализатором страха.

Я купила два входных билета, и мы в таком же гробовом молчании прошли металлоискатель. На приветствие служащей я даже не улыбнулась. Как в немом кино, я неторопливо пошла вдоль фонтана мимо назойливых ребят в униформе с фотоаппаратами и остановилась при первых же словах графа, будто те сломали кинопроектор.

— Хочешь полетать, подобно орлу?

Я сжалась, но заставила себя поднять глаза на карусель. Быть может, не стоило искать в простом вопросе подвоха? И, обернувшись к настоящей «американской горке», выдавила из себя спокойный ответ:

— Нет, это совсем детский аттракцион. Давайте уж лучше почувствуем себя пилотами реактивного самолёта.

Парижанин улыбнулся и кивнул. Длинных очередей в этот поздний час уже не было, и мы почти сразу заняли места. Я внутренне сжалась, когда тело сдавили фиксаторы, и прикрыла глаза.

— Зачем ты катаешься, если так страшно? — спросил граф за секунду до того, как вагончики тронулись.

Я заставила себя открыть глаза, не понимая, чего испугалась. Прошло два года с моего последнего посещения парка, но прежде я никогда не боялась кататься. Страшно бывает в первый раз, а потом мозг уже знает, что несёт с собой новый поворот, и страх отступает, хотя сердце и продолжает замирать от скорости и перепадов давления. Что же — я не закрою глаза, я пройду все повороты и падения с широко распахнутыми глазами, чтобы доказать вам, что я умею не бояться.

Когда отстегнули ремни, граф сразу же подал мне руку и перехватил запястье, потому что знал, что я дёрнусь от него, как от раскалённой сковороды, вспомнив, что такое дикий ужас. Рука вампира была тёплой, и я взглянула ему в лицо, ища подтверждение своим опасениям. Напрасно. Глаза оставались стеклянными, а губы мраморными, без намёка на улыбку. Должно быть, прошло лишь мгновенье, но за него я смогла заново прокрутить всю беседу с Клифом, но смолчала, не зная, что и как сейчас следует говорить. Я покорно шла к выходу с аттракциона, стараясь не смотреть на вампира, чтобы не встретиться с кошачьей улыбкой победителя. Однако страх мой больше походил на обиду маленького ребёнка, которому пообещали показать фею, если он сам завяжет шнурки. После катарсиса я ещё не научилась по-настоящему бояться. Граф мог притащить меня на аттракционы как раз для того, чтобы возродить во мне природный страх самосохранения. Только для чего? Для того, чтобы моя кровь стала вкуснее? Интересно, существуют ли вампирские кулинарные книги с рецептами маринования людей…