Стали возвращаться толпы зевак к площади у дворца: кто то сообщил им что готовится убийство министра Дезидерия, «отца и Защитника» — и они бросились на площадь, что лишь недавно покинули, и там обнаружили окровавленные тела уммландцев, которые во множестве валялись на булыжниках мостовой.

Дезидерий вновь появился на балконе перед начавшими опять собираться своими сторонниками, где несколько часов назад размахивал новейшим указом и возвестил «о большой победе». Но над кем конкретно — не уточнил.

Толпа удивлённо таращилась на искорёженные ворота императорского дворца, выбитые из крепостной стены камни, дымящиеся стволы бомбард и ничего не понимала — здесь был настоящий бой! Но кого и с кем — так и оставалось загадкой…

Тудджерри, узнав вскоре что его отряд позорно бежал и ничего не получилось из того что он задумывал, устало махнул рукой и произнеся: «Бред! Всё рушится!», впервые, со времени своего присутствия на казни, на костре инквизиции, супруги Лаймы Аннилит — пошёл и напился в своей тайной комнате, не обращая внимания на громкие стуки в дверь его господина Лиутпранда.

Ромлеянский и гарданский наследники, Джанелло и Борелл, узнав о штурме замка своего деда и не зная достоверно кто его предпринял — заперлись у себя в поместьях и выставили усиленную охрану, подозревая государственный переворот и каждого из своих братьев, как организатора данного выступления как первого шага к узурпации власти.

Кельрики ранее хотели выдвинуться ко дворцу в боевом порядке и данным «парадом» немного попугать Дезидерия, когда Великому инквизитору Корсо сообщили его агенты инквизиторы о том, что Тудджерри готовит смену власти нынешнего «престолодержателя»: одним отрядом лихих рубак мясников, из опытных ветеранов, бывших в столице — и Корсо решил принять в этом активнейшее участие!

Однако когда отряды кельриков только выходили из ворот поместья «Храмины» что бы поддержать в атаке против так ненавистного им главного имперского министра наёмников Уммланда — прибыли очередные инквизиторские гонцы вестовые и сообщили, что атака уммландцев совершенно провалилась и все нападавшие позорно бежали прочь.

— Проклятье! — процедил Корсо сквозь зубы и немедля потребовал у своих людей запереться в Храмине, на случай если Дезидерий решит развить успех и атаковать их самих, ночной подлой контратакой.

Ночь после «Указа» и неудачного штурма императорского дворца — прошла беспокойно: Дезидерий баррикадировался в помещениях императорского дворца и боясь новых атак своих противников — вызывал всех своих «минардов» в казармы, в самом дворце. Наследники ожидали ответных действий министра по отношению к себе и сами не показывали носа из своих особняков, готовясь к возможному их скорому штурму минардами. Жители столицы, всю ночь продежурившие у взорванных ворот, на утро рассказывали байки знакомым о том: как людей наследников, что по очереди, четырьмя провинциальными атаками «волнами» штурмовали замок покойного императора — минарды разбивали раз за разом, вчистую и теперь наследники вице-короли боятся за свою жизнь, видя как слаба их охрана против непобедимых телохранителей министра Дезидерия!

На утро жители столицы уже вовсю распевали оскорбительные песенки, под окнами дворцов наследников и дразнили их слуг, не выпуская силой тех в город или шутливо грозя вызвать минардов, что бы они «провинциальных корольков палками образумили!»

Это вызывало лютую ненависть у приехавших провинциалов из малой знати, но те ничего не могли поделать и лишь грозились лютой местью, не выходя однако при этом за территорию, им предназначенных, поместий.

Поняв что напугал всех четверых претендентов на престол и видимо крепко, а посему пока не стоит ожидать атаки от них внове, Дезидерий решил срочно отправиться в тайный дом, предназначенный для содержания перед Избранием императора Избирателей, которые уже откровенно маялись в ожидании данного голосования и немного попугать их: рассказав о толпах недовольных их поведением людей, на улицах столицы и «странных отрядах», что в императорском дворце, при почти удачном штурме, искали именно их — Избирателей, что бы люто наказать! У министра созрел новый план и он собирался его без промедления осуществить.

Уже ближайшим утром главный, а теперь ещё и бессрочный, имперский министр — отправился с эскоротом из полусотни своих минардов кавалеристов и двумя сотнями пеших телохранителей, в ему известное городское поместье «Гнездо», получившее своё название как за округлую форму, так и обширные подземелья, где ранее были поочерёдно тюрьмы столичной инквизиции, имперской стражи, а последние годы — личное узилище императора, для людей, которых он считал ещё возможным вернуть в высший свет или же наоборот — навсегда из него негласно изъять, но сохранить им жизнь, для бесед с самим монархом.

Большинство столичных жителей искренне считали что замок пустует или заброшен и дивилось, что «Гнездо» никто не занимает столько лет, однако они все ошибались: там часто бывали «гости», правда в крайне незначительных количествах.

Теперь же, в честь будущего Избрания императора, Дезидерий, не без намёка — расположил именно в «Гнезде» всех восьмерых Избирателей, выделив каждому из них по спальне с кабинетом и оставив общую столовую, где бы они могли ежедневно видясь, надоесть другу, как можно скорее.

По первоначальному плану следовало дать наследникам три дня на отдых с дороги, потом провести встречу четверых вице-королей с Избирателями и после очередных трёх дней обдумывания своей позиции последними — начать процедуру Избрания на престол нового правителя империи.

Жизнь, как всегда, внесла свои коррективы в данные планы и сейчас, окружённые сперва имперской гвардейской стражей, а последние дни ещё и непонятными им, и пугавшими больше всего — «минардами», вооружёнными с ног до головы, пропустив все сроки встречи с наследниками и начала голосования, Избиратели терзались самыми худшими подозрениями и считали, что возможно наследники провели гениальную интригу и договорившись с Дезидерием просто заманили их, всех восьмерых, вместе в ловушку, что и станет им тюрьмой до конца дней!

— Видимо, они просто полюбовно договорились и без нас… — едко хмыкая громко шептал Хорхе, глава храма «Карающего Жара», — зачем им кучка выборщиков, если можно внутри семьи распределить: престол, армии для новых походов, земли и богатства — собранные их дедом в невероятных количестваз? Мы для них явная и глупая обуза…

Все в столовой «Гнезда» промолчали, мысленно соглашаясь со стариком и пытаясь понять: как они могли так глупо позволить себя заманить, всех вместе, в столицу и запереть, как оказалось гораздо дольше чем «на неделю» и в помещениях, известных как личная тюрьма покойного императора.

Самым явным казался вариант с их полной и окончательной «пропажей» из мира живых, в мир полу или совсем мёртых: тех, кто десятилетиями гнил заживо в клетях «Гнезда» или быстро был повешен и сожжён, в огромных печах, данного скверного замка.

Князь Гассакс и герцог Уйонн искренне считали что вся затея была устроена именно из за их обширных земель и теперь проклинали себя за то, что так опрометчиво ввязались в ранее им казавшуюся столь удачной, интригу с Избранием — что вместо выгод принесла лишь странное полузаключение и возможную скорую казнь.

Король в Арии Арнульф, комтур ордена «Чёрного единорога» Тибальд, маркграф Руггер — считали что возможно это случилось по причине их непомерных требований и попыток получения политической автономии, точнее намёков на неё, в предыдущих разговорах с «перстолодержателем» и сейчас готовились объясниться с министром и всячески отрицать подобный подтекст, напирая на единство империи и прочее подобное…

Несколько дней назад стали появляться в помещениях «Гнезда» слуги, что приносили еду и свежую одежду: они то и рассказали Избирателям о мятежах в королевствах составляющих державу и новом Солнцеликом, что самостоятельно, без имперских эмиссаров — провёл своё собственное избрание.