От звуков этого голоса Малфой судорожно сглотнул, кадык на его шее дёрнулся, жилка забилась часто-часто, и Поттер не выдержал, припадая к ней губами. Низкий рык рвался из горла. Хотелось рывком выдернуть Драко из кресла, притянуть к себе, перекатиться и, распластав по полу податливое тело, вжаться в него каждой клеточкой и целовать, целовать, целовать, пока с тонких губ не польются стоны. Но «податливое тело» оказалось не таким уж податливым. Сильная рука вцепилась ему в волосы, буквально отдирая Гарри от горла Малфоя, мелькнули шалые серые глаза, последовал резкий толчок, и уже в следующую секунду сам Поттер приземлился спиной на лежавшую возле камина мягкую белую шкуру. Тотчас же сверху на его бёдра уселся Драко и, прижавшись к нему всем телом, принялся покрывать поцелуями лоб, веки, нос и щёки, обходя стороной жаждавшие внимания губы. Руки Малфоя лихорадочно гладили распростёртое под ним тело, то забираясь под задравшуюся футболку и покручивая напрягшиеся соски, то пытаясь справиться с застёжкой домашних джинсов. Грубая ткань защитной мантии то и дело задевала чувствительную кожу на животе, заставляя мышцы пресса напрягаться ещё больше. Прерывающийся от возбуждения голос прошептал:

– Расслабься. Это было наглое заявление. Слишком наглое заявление. Все черти и демоны в душе Гарри дружно взвыли на разные голоса, и он перешёл в наступление. Короткая схватка за доминирование закончилась его полной победой, у Драко просто не было шансов справиться с более сильным физически аврором, и вот уже он, распластанный и полураздетый, стонал под натиском Поттера, покрывавшего каждый открытый участок его тела поцелуями. Вскоре из одежды на них остались только брюки, остальные предметы гардероба оказались разбросаны по всей гостиной, а два мага целовались, словно одержимые, стонали, шептали какие-то обрывочные слова, которые потом и вспомнить-то невозможно, катались по шкуре, сплетаясь телами – инстинктивно пытаясь доминировать. И всё бы ничего, да Гарри первому не повезло коснуться локтем каминной решётки. Раскалённой каминной решётки. – Ч-чёрт!!! – волшебники не очень-то боятся обычного пламени, но вот прикосновение раскалённого железа даже они переносят с трудом. Регенерация, конечно, великая вещь, но ведь до чего же больно! Он мгновенно отдёрнул руку и откатился в сторону, стараясь сгруппироваться и не давить на приходившего в себя Драко. – Что случилось? – в голове у Малфоя прояснялось с трудом. – Пустяк. Внеплановое столкновение с камином, – Поттер нашарил среди разбросанной одежды палочку и попытался наложить на пострадавшее место заживляющие чары, но ожог располагался там, где его очень сложно было достать в одиночку. – Приключенец ты, Поттер, – Драко наконец-то удалось справиться со скручивавшим тело желанием, и он тоже схватился за палочку. – Разворачивайся сюда, я тебя полечу. – А ты умеешь? – слова сорвались с губ без какого-либо вмешательства разума, видимо, от острой боли, Гарри и хотел бы прикусить язык, да было поздно. – Поттер, ты совсем страх потерял?! Я всё же колдомедик, – оговорку кузена он решил пропустить мимо ушей, Малфою было не впервой сталкиваться с распространённым мнением о том, что, раз судмедэксперты имеют дело со смертью, то и лечить они не умеют. Мортон отвечал на подобные реплики с чёрным юмором, и Драко решил последовать примеру учителя: – Никто из моих пациентов не жаловался. – Ага, они, я заметил, у тебя вообще молчаливый народ, – Гарри выдохнул с облегчением: Малфой не обиделся, и безропотно подставил лекарю пострадавшую конечность. Пара пассов палочкой – и боль, а следом за ней и следы воспаления прошли без следа, оставив после себя лишь неровное светлое пятно на смуглой коже: – Через сутки след исчезнет. – Знаю. Спасибо.

Они оба замерли, сидя в шаге друг от друга на полу и бездумно глядя в огонь, полыхавший в камине. Возбуждение и неудовлетворённое желание ещё туманили разум, их тянуло друг к другу со страшной силой, но боязнь нарваться на насмешку заставляла осторожничать, избегая прикосновений и зрительного контакта. К тому же Драко ощутимо вело от выпитого залпом натощак стакана виски, да и желудок Гарри, которому с утра ничего в горло не лезло, начал предательски урчать.

– Прости, Малфой, с ужином у меня сегодня форс-мажор случился. Ты как относишься к сосискам со спагетти? – Поттер первым поднялся с пола и, натянув футболку, подал Драко руку. – Я к ним не отношусь, но в пищу употребляю, – привычный ответ с подколкой словно разрядил обстановку. Гарри улыбнулся и вынес вердикт: – Как был по жизни язвой, так и остался. – Да, и как выражается один мой знакомый аврор с геройским именем: «И горжусь этим». – Это точно! Я тоже каждый раз говорю это Шеклболту, когда он называет меня сволочью. Так, смеясь и перебрасываясь репликами, они вдвоём отправились на кухню и занялись ужином. Один умел варить зелья, второй – готовить, так что через полчаса в их распоряжении оказалось что-то неплохо выглядевшее и весьма съедобное. За едой Драко вкратце рассказал о своём визите к «фениксам» и покаялся, что кажется, в этот раз, он угодил в тупик. Ужин закончился, и обсуждение вопроса плавно перетекло в кабинет. Они вместе просмотрели воспоминания Криви, «авадокидателя» Смита и самого Малфоя, но так и не нашли никакой зацепки. Лишь прикреплённая к висевшей на стене доске схема с повреждениями, полученными трупом, обогатилась комментарием о времени и месте нанесения Третьего Непростительного. После третьего по счёту просмотра воспоминаний Гарри вынырнул из старинного думосбора, так и не найдя никакой зацепки. Глаза болели от усталости. Легендарное чутьё помалкивало в тряпочку, видимо, решив взять на сегодня выходной. А уставший, перенервничавший, плотно поевший Малфой, в крови которого всё ещё бродил алкоголь, уже отрубился, уютно посапывая на стопке исчёрканных ими пергаментов. На часах было три пополуночи. Пора было ложиться спать. Всё равно мозги уже напрочь отказывались переваривать информацию. Поттер поднялся из-за стола, от души потянулся и с сомнением посмотрел сначала на стоявший в кабинете кожаный диван, а потом на сладко спавшего Драко. Будить его не хотелось, и, если очень осторожно воспользоваться «Левикорпусом», можно было перенести мага на диван, удлинив тот с помощью трансфигурации. Но Гарри недаром в своё время упоминал зловредный характер дома, Блэк Хаус и впрямь был склонен к жестоким шуткам. Можно было уснуть на трансфигурированной мебели, а проснуться… в лучшем случае на полу, а то и в винном погребе или кладовке для мётел. Использовать «Левикорпус» в изогнутых коридорах и на лестнице – означало собрать левитируемым телом все углы, и Поттер, тяжело вздохнув, решительно потряс Малфоя за плечо: – Драко, вставай. Пойдём спать. – А? Что? – рука мага спросонья метнулась к креплениям палочки, но он быстро вспомнил, где находится, и, потерев лицо ладонями, хрипло спросил: – Успехи? – Полный ноль. Пошли спать. Утро вечера мудренее. Зевая и пошатываясь, они добрались до лестницы. Гарри, пожелав спокойной ночи сонно кивнувшему Малфою, поднялся на второй этаж и привычно потянулся открыть дверь в свою комнату, но вместо того, чтобы встретить тёплое дерево, его рука упёрлась в гладкую стену: – Не понял юмора. Драко, поднявшийся уже на полпролёта вверх, обернулся и устало рассмеялся: – Радикальное решение. – В смысле? – Поттер уже накладывал поисковые заклинания, но они ничего не могли обнаружить. – Это же не ваза какая-то, целая комната куда-то пропала. – Сам же говорил, что дом у тебя с характером, ну а, памятуя о дорогих родственничках-Блэках, я ничуть не удивлён. Странно, что Блэк Хаус так долго терпел, что его хозяин живёт в комнате, предназначенной гувернантке. Видимо, ждал, пока ты ремонт в хозяйской спальне закончишь, вот и дождался. Не волнуйся, думаю, все личные вещи, что были в той комнате, ты найдёшь в хозяйской спальне. – Вот е***ь оно гиппогрифом! У меня глаза от усталости закрываются, а тут ещё место ночлега искать. Нечего сказать, удружил любимый дом! – от усталости и впрямь мозги соображали с трудом, и Гарри никак не мог решить: завалиться в комнату Сириуса или в апартаменты Рэга – в любом случае, это было всё равно, что спать в музее. – Совсем охренел? Пошли спать! – спустившийся с лестницы Малфой дёрнул его за руку, увлекая за собой, и, не удержавшись, ехидно добавил: – Ну, если уж ты действительно так боишься за свою добродетель, то так и быть, могу наколдовать двуручный меч и положить его между нами в постели. – Ага, только попробуй затащить в кровать этот ножик-переросток. И вообще, Малфой, я, собственно, о твоей добродетели беспокоился. Ты, как-никак, гость. Так, зевая и переругиваясь, они добрались до хозяйской спальни. Первым в ванную отправился Малфой, пока Поттер, ворча себе под нос, разбирал по шкафам и комоду вещи из исчезнувшей комнаты, а когда Гарри вернулся из душа, Драко уже крепко спал, разметавшись по своей половине кровати. Аврор подумал было о том, чтобы ради приличия натянуть на себя хотя бы футболку, но потом плюнул и завалился спать как был, в одних плавках. Разбудил их предсказуемо вопль будильника: «ДДДДДЗЗЗЗЗЗЗЫЫЫЫЫННННЬЬЬ! А-А-А СОННЫЕ ТЕТЕРИ! СПИТЕ? ТАК ВСЁ НА СВЕТЕ ПРОСПИТЕ! АЛАРМ!!! ТРЕВОГА!!! АХТУНГ!!! К БОЮ!!! ВРАГУ НЕ СДАЁТСЯ НАШ ГОРДЫЙ…» – «Петрификус!» – «Петрификус!» Припечатало разошедшийся будильник двумя заклинаниями разом, и только потом пославшие их маги обратили внимание, что спали в обнимку, запутавшись в коконе из двух одеял. Драко первым отвёл взгляд и загоношился вставать: – Пусти, Поттер, на работу пора. Но Гарри только ещё сильнее склонился к нему, прижимая к постели: – Расслабься, сегодня суббота. Или ты меня боишься? – Не мели ерунды! Это ведь ты у нас герой и самый натуральный натурал, – Малфой впился в его губы довольно агрессивным поцелуем, надеясь ошарашить и заставить отшатнуться, но Гарри ответил ему со всей страстью, скопившейся за последние дни влечения и провокаций, и уже через пару секунд тот, позабыв о своих коварных намерениях, постанывал в его объятиях, прижимаясь к нависшему над ним аврору всем телом. – Значит, не такой уж и натурал, – Поттер не стал упоминать, что был в его жизни период, когда после очередной ссоры с Джин его тянуло на эксперименты, ни к чему это сейчас было, просто припечатал валявшийся на полу будильник чарами Стазиса и, послав все дела и размышления лесом, с головой погрузился в захлёстнувший их обоих водоворот страсти. Поцелуи на грани боли, шум в голове от нехватки воздуха, обоюдные ласки – горячие, страстные, лишь с малой толикой нежности. Никаких милых женскому слуху словечек, чай, не слабый пол. Лишь стоны, чертыхания да подбадривающие выкрики. Неосознанная борьба за доминирование – никто из них не хотел уступать, но Гарри оказался сильнее, настойчивее, и Драко сдался, принимая ласку, со стоном подаваясь навстречу осторожно готовившим его пальцам, а когда партнёр вошёл в него, обвил руками и ногами и с хриплым криком выгнулся дугой, вжимаясь в Поттера всем телом. Этот крик, словно плетью подхлестнул Гарри, заставив его окончательно потерять голову. Опомнились они только спустя пару часов. Лежали, раскинувшись на постели, переплетя руки, и лениво переговаривались ни о чём. Хотевший было встать Драко, застонал и снова откинулся на подушку, и Гарри притянул его к своему вновь возбуждённому телу: – Поттер, ты, часом, никакими увеличивающими силу ритуалами не балуешься? – С чего ты взял? – Он ещё и спрашивает? Я руками и ногами шевелю с трудом, а он бодр и свеж, как бешеный огурец. Они оба посмеялись над этой шуткой и продолжили лениво болтать. Постепенно разговор, как у двух записных лесорубов, свернул на вчерашний визит Драко к «Новым Фениксам». Что-то, какая-то неосознанная мысль вертелась в голове аврора, не давая ему расслабиться и отдыхать от недавнего сексуального марафона. И эта мысль была как-то связана с недавними словами Малфоя. Драко тоже что-то не давало покоя. Что-то, о чём он подумал не забыть рассказать Поттеру вчера, во время пребывания в доме Криви. Что-то… – Ритуалы! – Гарри свечой взлетел с постели. – Точно!