Известие о приближении к посёлку вооружённых всадников застало Белова в мастерской, где отливались первые стволы для пушек и заготовки для зубчатых колёс. Он твёрдо решил за зиму собрать токарный и фрезерный станки. Мощность водяного колеса позволяла добавить ещё пару станков, а без фрезеровки пушку с казённым заряжанием не изготовить. После запуска бумажной мастерской целлюлозы, хоть и некачественной, было в избытке. Для пары пушек нужное количество бездымного пороха изготовить не составляло проблем, на местные племена пушка окажет значительно больший эффект, нежели десяток ружей, независимо от результата стрельбы.

– Сколько воинов, откуда? – Белов вышел на улицу, рассматривая при ярком декабрьском солнце гонца из Россоха.

– Дружинники, все на конях, воев тридцать, из Булгара, – повторял мальчишка заученное послание. – Старейшина велел передать, что булгарские старейшины гневаются на тебя за самовольный захват двух городов. Дружине велено тебя наказать, а имущество в булгарскую казну взять. Все воины с луками, стрелки изрядные. Если поторопитесь, успеете в леса уйти, только в разные стороны, чтобы по следу не отыскали.

– Спасибо, – улыбнулся бывший сыщик, отпуская парнишку.

– Общий сбор для всех дружинников и семейных людей через полчаса у моего дома, всех лошадей оседлать, – приказал он Ждану, командиру дружины. Сам быстрым шагом направился в дом, умываться и готовиться к встрече незваных гостей.

Никак не удаётся пожить в своё удовольствие, огорчался Белов, надевая бронежилет, поверх него полушубок. Стальной шлем он взял с собой, наденет перед столкновением. С сожалением снимая карабин со стены, взял полсотни патронов, скоро весь цинк закончится, пора для карабина свои патроны делать, чёрт с ним, со стволом. Лучше раздолбанный ствол при патронах, чем идеальное оружие без патронов. Жёны уже знали о гонце и с тревогой помогали мужу собраться, только трёхлетний Макс весело прыгал вокруг и просил дать ружьё, пострелять. Ставни на окнах уже были закрыты, а ружья висели на плечах обеих женщин. Глава бражинцев был уверен, что никто в дом не прорвётся, однако жалко – стёкла опять придётся менять.

Возле дома уже собрались все жители посёлка, имеющие право применять огнестрельное оружие. Это все супружеские пары, которых было уже пятьдесят шесть, и тридцать конных дружинников. В принципе, все отлично знали, что нужно делать, но Белов не ленился ещё раз повторить:

– Всем женатым получить револьверы и по десять патронов, закрыться в домах и наблюдать за улицей. В случае стрельбы бить по любым незнакомым воинам, все помнят? – Он осмотрел группу, не более семидесяти человек, часть мужчин ещё не вернулись с вырубки, а большинство женщин были беременными или сидели с маленькими детьми. Он именно поэтому верил, женатый мужчина не пропустит врага в посёлок. Все отлично знают, надругательство над молодыми женщинами – это самое первое, что происходит в захваченных селениях. Не говоря о дальнейшем практически гарантированном пленении и продаже купцам с юга или богатеям из Булгара.

У бражинских молодожёнов средневековья никакой политкорректностью не пахло и сексуальных извращений, вроде свингеров, не наблюдалось, к счастью. Более того, как успел убедиться Белов, здешние аборигены ничем не напоминали забитых крестьян, описанных русской литературой, и менее всего – бессловесных советских граждан эпохи застойного времени. Жизнь воспитывала из приуральских аборигенов смелых и решительных мужчин, впрочем, женщин – тоже. До крепостного права было ещё несколько веков, а забитые, не рассуждающие холопы просто не выжили бы в здешних краях. Поэтому с ревнивым отношением мужчин к своим женщинам всё было в порядке, подкладывать жён под оккупантов бражинцы не додумаются.

– Отделение Кудима остаётся в посёлке, остальные за мной… – Белов вскочил в седло и направился по просеке в сторону бумажной мастерской, в десяти километрах от посёлка.

Там он намеревался встретить булгар или двигаться им навстречу. Двадцать дружинников на лошадях, вооружённых ружьями и саблями, в кирасах под полушубками и стальными шлемами, пристёгнутыми к седлу, попарно поскакали за ним. В правой руке каждый держал тяжёлое копьё, опирая его в стремя тыльным концом. Старейшина бражинцев не торопился, гонец должен был обогнать дружину из Булгара на полдня, не меньше. Но сидеть в посёлке не лучший выход – не допустить врага в посёлок, встретить его по пути, это предполагал Белов.

Так и оказалось, до бумажной мастерской и сторожки при ней чужаки ещё не добрались. Командир дежурного отделения Сысой уже выслал пятерых конных разведчиков вниз по реке, в сторону Камы. Пока сведений от них не было, значит, врага ещё не встретили. Дружинники прошли в протопленный гостевой дом, встали на отдых. Белов уточнил у Сысоя время появления гонца, отправки разведчиков. На улице уже смеркалось, декабрьский день короток. Лучше ночевать в теплом доме, чем ждать врага на берегу Камы. Тем более в сторожке был подросший щенок кавказской овчарки, способный предупредить о появлении чужих. Отправив пятерых дружинников сменить разведчиков, Белов скомандовал ночлег.

Несмотря на почти двухлетнюю подготовку, участие в мелких стычках с соседними родами, дружинникам ещё не приходилось сталкиваться с настоящими воинами в бою. Парни и девушки заметно нервничали, скрывая волнение за громким смехом над плоскими шутками и рассказами. Пока поужинали, вернулись разведчики, приближающегося врага они не увидели. На улице засвистела позёмка, под завывание которой молодые дружинники быстро угомонились и уснули. Только Белов всё не мог заснуть, рассуждая о причине появления гонца. Не хотелось верить, что опытные дружинники, на конях, не смогли предвидеть этого гонца и перехватить при желании. Или они так уверены в своей силе, что дают бражинцам возможность собраться, даже убежать. Или самонадеянные глупцы, что мало вероятно, глупый дружинник долго не живёт. Обеспокоенный разными предположениями, он пару раз за ночь даже выходил на улицу, смотрел, нет ли зарева пожаров над Бражинском. Около трёх часов ночи решил спать, ничего толкового в голову не шло.

Утром он отправил пятерых дружинников заменить разведку с указанием в сражение не ввязываться, при появлении чужаков быстро отступать до сторожки. Отделение Сысоя Белов отправил в поселок: должен быть какой-то подвох, пусть там будут два десятка дружинников, так спокойнее. В случае нападения Белов велел Сысою первым делом поджечь сигнальный костёр, в прямое столкновение не ввязываться, укрыться в домах и отстреливаться. Оставшихся дружинников он очередной раз проинструктировал, чтобы опасались лучников и первым делом стреляли в них. Половину дружинниц Зозули Белов отправил в засаду, в лесок, возле сторожки, откуда отлично проглядывались все подступы, на случай окружения. Сам остался ждать разведчиков, которые вернулись через час всем десятком. Три десятка вооружённых всадников поднимались по льду реки Сивы к посёлку.

Девушки заняли оборону в сторожке и мастерской, им была поставлена задача – стрелять только по лучникам. Сам Белов с десятком Ждана ожидал непрошеных гостей на льду, ниже сторожки по течению Сивы, чтобы булгары попали в полосу обстрела. Погода разгулялась, начинался снегопад с ветром, переходящий в буран. Солнце затянуло снежной хмарью, больше походившей на дым; заметно стемнело. «Гости» появились только через час, неторопливо выстраиваясь напротив бражинцев, в полусотне метров. Белов тронул коня навстречу, шагом двинулся к чужакам, часть которых доставали луки и накладывали стрелы. Старейшина остановился в двадцати метрах от чужаков и подождал, пока навстречу не подался всадник.

Молодой черноволосый парень, с едва покрытыми пушком щеками, гарцевал на своём коне напротив Белова. Экипирован парень так, что бражинец не видел ни разу подобного. Лук и щит, боевой топор и короткое копьё, под полушубком наверняка броня.