Где-то поблизости во всю глотку орал немецкий корректировщик. Мины и снаряды стали рваться всё ближе и ближе. Понятно, их засекли, тут оставаться нельзя.

Снова взвилась ракета. Командир дал команду:

- Впереди большая воронка! Бегом туда!

Ракета погасла. Автоматчики добежали до воронки, разместились в ней все.

Вражеский корректировщик продолжал орать. Вскоре мины стали рваться вокруг воронки. Вот мина угодила в самый центр, взметнув грязь со дна. Одному автоматчику осколком перебило ноги. Прохорову царапнуло ключицу, Кайде - левую ногу.

Ещё одно-два попадания - и всем крышка. Когда вспыхивали ракеты, резко выделялось здание электростанции. Можно добежать туда. Но впереди проволочное заграждение, а на проволоке подвешены мины. Как преодолеть такое препятствие?

И тут вскочил Иван Прохоров и громко сказал:

- Братва, если я погибну, считайте меня коммунистом.

Матросы не успели опомниться, как он бросился к проволочному заграждению. Вот он побежал к нему, поднял руку. И вдруг раздался оглушительный взрыв.

Автоматчики замерли. Поступок товарища всех потряс. Кайде хотелось крикнуть:

«Ваня, дорогой Фергана! Зачем ты это сделал? Ведь нашли бы мы выход!..» Но он сдержал себя, да и горло у него перехватило.

Проход в проволочном заграждении обозначился ясно.

- За мной! - приказал командир и бросился вперёд.

Автоматчики вслед за ним. Проволочные заграждения уже позади. И тут на земле они увидели Прохорова. Все молча остановились, постояли над ним, склонив головы. И также молча побежали дальше. Только Кайда задержался. Он всё надеялся, что Прохоров жив. Нет, убит их Фергана… Кайда тяжело вздохнул, выпрямился и побежал вслед за товарищами.

Пулемётная и автоматная стрельба раздавалась на электростанции и в районе цементного завода.

Отделение сержанта Лычагина направилось к цементному заводу. Другое отделение - к электростанции. В населённом пункте, где приходилось драться за каждый дом, надо было действовать мелкими группами. В такой сложной обстановке каждый десантник был сам себе генерал, должен был сам принимать решения.

От стены к стене, от камня до камня пробирались десантники к заводу, стреляли короткими очередями.

На рассвете они вбежали в небольшой цех. Крыши не было, вместо неё натянута металлическая сетка.

- Что будем делать? - спросил командир и испытующе посмотрел на товарищей.

Перед ним было всего пять автоматчиков, среди них Владимир Кайда, Анатолий Лысов, Николай Копотилов. Лица у всех потемнели от дыма, осунулись.

- Перво-наперво надо перекурить, - тяжело переводя дыхание, сказал Копотилов.

- Надо пробиваться к своим, - заметил Кайда.

- А где они, свои-то?

- Разведку произведём.

- Ну что ж, перекурим, - согласился командир отделения.

И тут на сетку упала граната и разорвалась.

- Случайно залетела, - заметил Лысов.

Но сейчас же на сетке разорвалась вторая, потом третья.

- Нет, это уже не случайно, - встревожился Лычагин. - Немцы знают, где мы находимся. Смываемся отсюда.

Они выбежали в коридор. Решили подобрать для боя место получше. Последним бежал Кайда. Все, кроме Кайды, успели вбежать в другой цех - струя пуль отсекла его от дверей. Ясно: стреляет не один немец.

Кайда ринулся назад, вбежал в угловое помещение. Здесь, по-видимому, была кладовая: у стены стоял железный шкаф со слесарным инструментом, у окна - верстак. Кайда вскочил на верстак, сдёрнул с головы бескозырку и сунул в карман.

Осторожно выглянул в окно.

У дверей стоял немецкий матрос. Он махал рукой - видно, звал на подмогу. Из пролома в стене вышло с десяток гитлеровцев. Они торопливо двинулись к дверям, ведущим в цех, где находился Кайда.

«Вот влип», - подумал он и отстегнул от пояса противотанковую гранату.

Когда фашисты скучились у дверей, он швырнул её.

- Это вам за Ивана Прохорова!

Раздался взрыв. Кайда спрыгнул с верстака и бросился к двери. Перед ним выросли два гитлеровца, уцелевшие от взрыва, Кайда расстрелял их в упор.

И тут раздался треск автоматов - своих и немецких - из соседнего цеха, где были его товарищи. А вскоре послышался голос Лысова:

- Малютка, где ты?

Кайда увидел боевых друзей и быстро указал на дверь. Не держат ли фашисты её на прицеле? Матросы его поняли. Копотилов нацепил бескозырку на конец приклада и просунул в дверь. Ни одного выстрела не раздалось.

Автоматчики вышли из цеха и остановились около стены. Где-то за пределами завода стреляли. Они пошли на выстрелы.

Командир вдруг остановился: он заметил несколько немцев, нырнувших в тоннель.

- Стоп. Надо прочесать.

Лычагин и Копотилов остались у входа, а Кайда и Лысов тоже нырнули в тоннель и стали прочёсывать его короткими очередями. Но немцы уже успели скрыться.

Кайда вернулся и доложил:

- Никого там нет, зря только патроны тратили.

Откуда-то по берегу бил пулемёт. Матросы, посланные командиром отделения на разведку, сообщили, что пулемёт установлен в конторе завода - в окне второго этажа.

Решили его уничтожить. Подобрались ближе, стали поочерёдно стрелять в окно.

Пулемёт то замолкал, то стрелял снова.

- Долго мы с ним будем возиться? - разозлился Лысов, отстёгивая с ремня противотанковую гранату. - Сейчас я им покажу.

Прижимаясь к стене, он подобрался к окну и метнул в него гранату. Взрыв потряс дом. Пулемёт замолк окончательно.

- Морской порядок! - сказал Лысов.

Из развалин появилась группа наших пехотинцев. Лейтенант подбежал к Лысову, обнял левой рукой.

- Молодец, матрос! - воскликнул он. - Этот пулемёт прижал нас, ни вперёд, ни назад не пускал. Спасибо вам от пехоты.

Увидев и других матросов, он удивлённо спросил:

- Откуда вы тут взялись?

- С неба, - ответил с усмешкой командир.

- Много вас? Из какой части?

- Мы куниковцы, - уже серьёзно проговорил Лычагин. - Нас шестеро. Где остальные - не знаем.

- Вот оно что, - заметил лейтенант. - Вы высадились не там, где полагалось, а на нашем участке.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что этой же ночью высадился 1339-й полк 318-й стрелковой дивизии. Полк занял электростанцию, водрузил на её крыше красное знамя. Однако гитлеровцам удалось потеснить десантников, и положение создалось нелёгкое.

- Несколько часов назад я слышал в штабе, - добавил лейтенант, - что ваш батальон занял клуб портовиков. Но, кажется, немцы его окружили.

Моряки переглянулись.

- Надо идти на выручку, - сказал Кайда.

- А как пройдёшь? - пожал плечами лейтенант. - Берегом до клуба километра два, а может и больше, кругом гитлеровцы. Воюйте-ка пока с нами.

- Так, пожалуй, и придётся, - согласился Лычагин.

Наступил вечер. Гитлеровцы усилили натиск. Им удалось прорваться к бухте и занять причалы. Пехотинцы попали в окружение.

Моряки залегли в развалинах, правее цементного завода и отстреливались от наседавших гитлеровцев. Пришлось несколько раз менять позиции, чтобы избежать артиллерийского и миномётного огня. От пехотинцев они оторвались. Они хорошо знали закон десантников - перебегай вперёд, не отступай назад, к берегу. …Вечером следующего дня моряки расположились в пустом полуразрушенном доме.

Лычагин поставил Кайду часовым.

- Ты покрепче других. Через полчаса разбудишь Лысова, а потом он разбудит меня.

Матросы заснули сразу. Кайда притаился у стены и держал автомат наготове: стрельба утихла - значит, будь настороже. Он всматривался в темноту. Вспышки ракет освещали чьи-то фигуры. Какие-то люди делали перебежки. Кто они? Куда перебегают? На сердце у Кайды было тревожно. Он, опытный десантник, понимал, что сейчас в темноте идёт перегруппировка. Накапливаются силы для нового удара. Чей же удар окажется крепче?

Полчаса прошло, и его сменил Лысов. Кайда лёг между камнями, прижав к груди автомат, закрыл глаза. И почувствовал непривычную слабость. Сейчас бы съесть горячего борща с мясом да отдохнуть как следует… Он заснул. И сквозь сон услышал грохот, шум взрывов. Затявкали пулемёты, затрещали автоматы. И в этом гуле выделялся рёв моторов: это шли катера.