подключениея, штаб мой и заработал, наконец, как добротный Локльский хронометр…
Ну, а про дело у Шантунга, ты в курсе, конечно. Как там Шеер «наблюдал» за ходом
последнего часа боя у нашей кормовой 8-дюймовки, оставшись втроем с одним раненым
комендором и одним подносчиком. Жаль, сам я этого не видел, ибо валялся после тяжкой
контузии в обнимку с покойниками в боевой рубке. Но после сражения вскрылся некий
нюансик, о котором ты, может, и не знаешь. Это уже от пленных японцев мы услышали…
- И в чем нюансик? Именно?
86
- Именно, что Камимуру и нескольких его штабных, перед самым потоплением его
флагмана, уложил наш 8-дюймовый снаряд. По нему тогда такими фугасами бил только
мой «Громобой». У которого на подбойном борту боеспособна была одна-единственная
большая пушка. Вот и делай выводы. Хотя, в их официальных книженциях и понаписано,
что командующий 2-й Боевой эскадры Соединенного флота в самых лучших самурайских
традициях совершил сеппуку вместе с группой своих офицеров…
Пусть себя этим утешают, болезные, если им от того легче. Ради Бога, мы оспаривать
не собираемся. Они же не ставят под сомнение нашу версию, что «Николай» и «Нахимов»
подорвались на «гирлянде» из их плавучих мин, - усмехнулся Руднев, - Но, как ты сам
понимаешь, Георгия 3-й степени сразу, так просто Государь не дает.
- Значит, это не каюткомпанейские байки?
- Все на полном серьезе, не сомневайся. Надо бы нам это вспрыснуть, как смотришь?
Как-никак, а первый после китайской кампании случай русско-германских союзнических
действий в бою. Не подлежащий разглашению, правда…
- В-возражений не имеется.
- Хм… ну и?.. Так кто у нас топает за третьей?
- Яволь! Всеволод, пожалуйста, сиди… С-сейчас все будет… - акцентировано икнув,
немец с шальной ухмылкой начал выбираться из-за стола…
«Молодец, однако. А как держит вес, как держит! Ха! Талант. Самородок. Ну, просто
хватай и беги. Думаю мы с тобой, друже мой Альфредо, скоро им тут таких делов
понаворочаем, что мало на этом хитропопом туманном острове никому не покажется… -
расслабленно мурлыкал про себя Петрович, прислушиваясь к тому, как деловито гремит
стеклом в барном шкафчике его новый lieber Freund21, - Таких, блин, делов натворим…
Ага!.. Если только наши «государи-анператоры» под ногами мешаться шибко не
будут. Или какой-нить отморозок-бомбист не грохнет сдуру, как вон Вадика летом чуть не
шиндарахнули. Хотя, - тут Петрович глубокомысленно почесал затылок, - Скорее уж Вася
мне бОшку буйную раньше скрутит. Как прознает, змей, про эту дурацкую самурайскую
железяку и несоблюдение его инструкций.
Но, а в чем собственно, прокол? Ну, да… перебрал немножечко. Ну, и что? Закуска
прекрасная, себя-то я бдю вполне, лишнего не болтаю. А поводов сколько накатило? Я же
сегодня с легендарным человечищем закорешился! И тут мои скромные мореманские
желания совпали, Васенька, с твоими глобальными ГэРэУшными хотелками.
Ведь это – сам Альфред!.. Гений! Исхитрившийся построить такой флот, который не
просто оказался не по зубам английскому, но еще и понавешал душевненьких люлей
хваленому Гранд Флиту у Ютланда. И если бы не досадные мелочи при конструировании
капитальных кораблей, типа кучи совершенно бессмысленных торпедных аппаратов или
неоптимального расположения башен на двух первых сериях кайзеровских дредноутов,
накостылял бы он господам Битти и Джелико еще больше.
Вот теперь-то мы и посмотрим, что после наших сегодняшних толковищ Альфред
делать будет. Тем более, что напрячь его именно на усиленное «бревноутостроительство» -
в наших интересах. Зачем, в самом деле, гордым германцам вся эта досужая мелочь –
авиация, подлодки, умные мины или люди-лягушки? Хе-хе… что-то не так?
А я, между прочим, может, всю здешнюю жизнь мечтал об этой встрече! И тут - вон
оно как вышло: ОН пока – только вице. А я уже - АдмиралЪ… Круто? Что, не заслуженно,
скажешь? Чья бы мычала, Васенька. Да и нализался-то я чуть-чуть совсем. И что теперь,
обгадиться и не жить? В конце концов, мне тут виднее, что -льзя, что нельзя. Короче, все
пучком будет, Василий. А вот и Альфредушка мой возвращается…»
***
Статс-секретарь Имперского военно-морского ведомства, вице-адмирал и генерал-
адъютант кайзера Альфред фон Тирпиц придавал «тайной вечере» с адмиралом Рудневым
огромное значение. В этом с ним были солидарны начальник военно-морского кабинета
21 Дорогой друг. нем.
87
Вильгельма II вице-адмирал Зендан-Бирбан, начальник Адмиральштаба вице-адмирал
Бюксель, принц Генрих Прусский, да и сам гросс-адмирал - Император.
Заполучить себе в союзники «русского Нельсона», отколов его от банды этих господ-
франкофилов, типа Алексеева, Скрыдлова, Макарова, Небогатова или Григоровича, было
крайне важно. Собственно говоря, во время проработки общего плана действий на визит в
Петербург с последующим вояжем в Циндао через Владивосток, пункт «адмирал Руднев»
неспроста переместился с девятого места в общем перечне их приоритетов на почетное
четвертое. А для него, Тирпица, как ответственного исполнителя, вообще на первое…
Когда стало ясно, что запланированная беседа с Рудневым может состояться с часу на
час, Вильгельм, уверенный в дипломатических талантах своего протеже, был не столь
многословен, как обычно, хотя нервическая его натура и давала себя знать:
- Альфред. Я не сомневаюсь, ты – сможешь! Ты, безусловно, способен очаровать
этого русского. Ведь, в конце концов, адмирал Руднев, как и ты, показал себя человеком,
искушенным в вопросах работы с флотским «железом». Он – наш парень! Я уверен, что
общих тем вы с ним найдете массу. Эскизы Бюркнера, как мы договорились, тоже покажи
ему. Но только варианты А2 и В1, для начала. Его мнение может стать решающей каплей в
нашем торге с царем. Мы просто обязаны дожать его! Чтобы полученными за несколько
килей от русских галльскими деньгами, помочь нашим корабелам расширить верфи.
Главное, учти, мой дорогой: он должен с первого взгляда почувствовать твое самое
искреннее к нему расположение, восхищение и даже восторг. Для русских лесть, как они
сами говорят - «бальзам на душу». Но не мне тебя учить, как не переборщить с этим. Как
говорится, именно дозировка микстуры определяет эффект от нее: или вылечишься, или
обгадишься! - Вильгельм коротко хохотнул, - К возлияниям подготовься, как положено.
Да… перепить русского, это не просто! Это не швед, не француз и не англичанин. В
рукав не выльешь, смотрят они за этим рефлекторно. Это их конек. И как увидишь, что он
вознамерился тебя споить – держи ухо востро. Не хочу напоминать, чем закончилась
дружба твоего хорошего знакомого – Герберта фон Бисмарка с графом Шуваловым, но то,
что бедняга стал конченым алкоголиком – сущая безделица в сравнении с тем, что русские
узнали, через этого слабака, о многих наших замыслах. А привело это, в том числе, и к
разладу в наших государственных отношениях. У нас же сегодня задача - эти черепки
склеить! И чем прочнее, тем тверже станет наше положение, наша мировая политика.
Не забудь, как обычно - обязательно сто грамм виски часа за три до его появления. И
непременно - оленинки. Побольше и пожирнее. А перед самыми посиделками - еще пару
бутербродов со шпигом. Хотя, что я тебя буду учить? Я лучше помолюсь за твою печень.
Помнишь, как тогда, во время Кильской недели, развозили по их кораблям дядюшкиных
лаймиз? А мы всем флотом потешались над этими слабаками!
А когда он не ожидает, обыграй твои именины! И тогда, надеюсь, тебе удастся то, что этот
медведь, несомненно, сам задумал в отношении тебя…
Этот разговор с Экселенцем, состоявшийся спустя час после их выезда из Москвы,
